Эхо-парк

 
7
С крохотной задней веранды своего дома Босх наблюдал, как небо тускнеет. Он жил на горе, на Вудро-Вильсон-драйв, в прилепившемся к склону консольном доме. Дом напоминал персонажа из мультика, зависшего над бездной, зацепившись пальцами за край утеса. Порой Босх чувствовал себя таким же персонажем. Вот как сегодня вечером. Он пил водку, щедро плеснув ее в стакан со льдом; впервые за последний год, после возвращения к работе, он употреблял крепкое спиртное. От водки в горле возникло ощущение, будто он проглотил горящий факел, но это было то, что нужно. Босх старался выжечь мысли и опалить до нечувствительности нервные окончания.
Гарри считал себя настоящим сыщиком - таким, который все пропускает через сердце и болеет душой задело. «Или все имеют значение, или никто» - вот что он всегда говорил. Это делало его хорошим детективом, но это также делало его уязвимым. Ошибки глубоко проникали в подкорку, раня, а данная ошибка являлась худшей из всех.
Он погремел льдом в стакане и одним глотком втянул оставшуюся жидкость. Как может что-то столь холодное, вливаясь внутрь, жечь так сильно? Гарри вошел в дом, намереваясь плеснуть в лед еще водки. Пожалел, что нет ни лимона, ни лайма, чтобы добавить в напиток, но было не до того, чтобы куда-то заезжать по дороге. В кухне, со свежей порцией напитка в руке, он снял телефонную трубку и позвонил Джерри Эдгару на сотовый. Номер Босх до сих пор помнил наизусть. Телефонный номер напарника - нечто такое, что невозможно забыть.
Эдгар ответил, и Босх услышал на другом конце линии звук телевизора. Его бывший напарник находился дома.
- Джерри, это я. Мне надо спросить тебе кое о чем.
- Гарри? Ты где?
- Дома, парень. Но я работаю над одним из старых дел.
- А, одно из вечных наваждений Гарри Босха. Постой-постой, дай-ка мне угадать… Дело Фернандеса?
- Нет.
- Того парня… Спайка… не помню, как дальше?
- Ничего похожего.
- Я сдаюсь, старина. У тебя слишком много призраков, чтобы я мог за ними уследить.
- Дело Жесто.
- Черт, я должен был назвать его первым! Я же знаю, что ты работаешь над ним время от времени с тех пор, как вернулся. А что ты хотел спросить?
- В пятьдесят первой форме есть одна запись. Под ней твои инициалы. Говорится, что звонил Роберт Саксон и сказал, что видел ее в супермаркете «Мейфэр».
- И все? Такая запись?
- И все. Ты помнишь, как разговаривал с этим человеком?
- Черт, Гарри, я не помню записей по делам, над которыми работал месяц назад. Для того и ведется пятьдесят первая форма, чтобы помочь нам вспомнить. Кто такой Саксон?
Босх поболтал стаканом и хлебнул глоток. Кусочки льда ударились о губы, и водка потекла по щеке. Он отер ее рукавом, потом поднес телефонную трубку обратно ко рту.
- Тот самый человек… насколько я понимаю.
- У тебя есть убийца, Гарри?
- Почти уверен. Но… понимаешь… мы могли взять его еще тогда… Вероятно…
- Не помню я никакого Роберта Саксона! Гаденыш небось хотел повеселиться за наш счет? Гарри, ты пьян, старина?
- Почти.
- В чем дело, парень? Если этот молодчик у тебя в руках, так лучше поздно, чем никогда. Должен радоваться. Я, например, радуюсь. Ты уже звонил ее родителям?
Босх стоял, привалившись спиной к кухонной стойке, и ему хотелось сесть. Но телефонная трубка была на шнуре, и он не мог выйти в комнату или на веранду. Стараясь не пролить питье, он, опираясь спиной на шкафчик, съехал на пол.
- Нет, я им не звонил.
- Я чего-то не понимаю? Да, Гарри? Ты весь вздрюченный, а это значит, что-то не так.
- Не так то, что Мари Жесто была не первой и не последней.
Эдгар молчал, переваривая услышанное. Фоновый звук телевизора стал тише, а затем бывший напарник Босха, словно ребенок, спрашивающий, какое ему грозит наказание, упавшим голосом произнес:
- А сколько было еще?
- Похоже, девять, - мрачно сообщил Босх. - Вероятно, завтра я буду знать больше.
- Господи, - прошептал Эдгар.
Босх кивнул. Он злился на Эдгара и хотел бы обвинить его во всем, но сознавал, что они были напарниками и должны делить поровну как хорошее, так и плохое. Записи в пятьдесят первой форме предназначались для них обоих, чтобы они читали и должным образом реагировали.
- Ты не помнишь того звонка?
- Нет, слишком давно это было. Все, что я могу сказать: если никаких действий не производилось, значит, звонок показался неважным. Либо я узнал от звонившего все, что нужно. Если он был убийцей, то скорее всего просто потешался над нами.
- Да, но мы не прогнали имя и фамилию через базу данных. В базе вымышленных имен и фамилий должно было выскочить соответствие. Может, он этого-то и хотел.
Оба некоторое время молчали, наконец Эдгар поинтересовался:
- Гарри, ты сам обнаружил? Кто еще знает об этом?
- Человек из отдела убийств северо-восточного отделения. У него сейчас папка с делом Жесто. Он знает, и прокурор, ведущий дело. Не имеет значения кто. Мы облажались.
А люди погибли, подумал он.
- А кто прокурор? Нельзя ли как-нибудь замять дело?
Босх знал, что мысли Эдгара уже сместились в сторону того, как бы минимизировать урон, который неизбежно грозил карьере при подобном раскладе. А чувство вины Эдгара по поводу девяти жертв, последовавших за Мари Жесто, улетучилось или удобно изолировалось потихоньку? Эдгар не был настоящим детективом. Он не вкладывал вдело душу и сердце.
- Сомневаюсь, - промолвил Босх. - Да мне это, в общем, безразлично. Мы должны были выйти на этого типа в девяносто третьем, но прошляпили, и он с тех пор разгуливал на свободе, разрубая на куски женщин.
- Разрубая? Ты мне говоришь о Мусорщике из Эхо-парка, что ли? Как там его? Уэйтс… Это он был нашим клиентом?
Босх приложил к виску холодный стакан.
- Да. Завтра он собирается расколоться. В конце концов все выйдет наружу, поскольку судебным делом занимается Рик О'Ши. И не будет никакой возможности избежать огласки, ведь какой-нибудь ушлый репортер обязательно спросит, не всплывала ли фамилия Уэйтс еще тогда, при расследовании дела Жесто.
- Так мы скажем, что нет, потому что это правда. Фамилия Уэйтс ни разу не всплывала. Всплывало другое, псевдоним, а мы не обязаны рассказывать им об этом. Ты должен убедить О'Ши смотреть на это под таким углом, Гарри!
В голосе бывшего напарника зазвучали настойчивые нотки. Сейчас Босх уже жалел, что позвонил Эдгару. Ему хотелось, чтобы тот разделил с ним бремя вины, а не выдумывал способ, как избежать ответственности.
- Весь к твоим услугам, Джерри.
- Гарри, тебе хорошо говорить. Ты в головной конторе, по второму разу. А я пытаюсь пробиться на одну из вакансий детектива второго разряда в отдел убийств, и эта штука подложит мне такую свинью, если всплывет на свет божий!..
- Я уже сказал, весь к твоим услугам, - раздраженно произнес Босх. - Сделаю, что могу. Но знаешь, Джерри, когда прокалываешься, иногда приходится и отвечать за последствия.
- Но только не сейчас, напарник! Не сейчас!
Босха разозлило, что Эдгар затянул старую песню насчет солидарности, призывая Босха прикрыть его из лояльности и неписаного правила, что узы напарников сохраняются вовеки и являются более прочными, чем даже супружеские.
- Я же сказал, сделаю, что смогу, - повторил он. - Мне надо идти, напарник.
Босх встал с пола и повесил телефонную трубку на стену.
Прежде чем вернуться на веранду, он снова глотнул водки из стакана. Выйдя наружу, облокотился о перила. Шум уличного движения с пролегающей далеко внизу автострады ощущался здесь как ровное шипение, к которому Босх давно привык. Он посмотрел на небо и заметил, что закат потускнел до грязно-розового. Далеко в вышине парил в потоке воздуха краснохвостый канюк. Это напомнило ему о другой такой же птице, виденной давным-давно - в день, когда они нашли машину Мари Жесто.
Сотовый телефон начал вызванивать мелодию, и Босху стоило немалых усилий вынуть его из кармана пиджака. Наконец он извлек его и успел открыть, но звонок прекратился. Не успел даже взглянуть на имя звонящего на дисплее. Оказалось, это Киз Райдер.