Семья в законе

– Понимаю.
– А улики, добытые незаконным способом, не являются доказательством вины.
– Так это же для суда. А я к вам обратился, потому что вы прокурор и должны реагировать по оперативным заявлениям оперативно-активных граждан, – улыбнулся Павел. – А законную дактилоскопическую карту мы получим от гражданина Лихопасова во время процедуры оформления в изолятор, где, я думаю, ему самое место.
– Не тарахти, оперативно-озабоченный, – беззлобно поморщился прокурор.
– Оперативно-активный, – поправил его Никифоров.
– Чересчур активный. Мы версию ограбления рассматриваем, а он заказное убийство ищет.
– Я думаю, преступник инсценировал ограбление, чтобы сбить следствие с пути. Поэтому прошу выписать постановление не только на арест, но и на обыск в квартире и на рабочем месте подозреваемого. Возможно, найдем сумку с вещами покойного Блинкова.
Цветкова оформила постановление, прокурор его подписал, и Павел отправился обратно в управление. В отделе он застал своего начальника, майора Стрельнева, и двух оперативников, майора Хвата и капитана Чигирова.
Стрельнев, двухметровый великан с тонко и резко очерченным лицом, апатично просмотрел заключение экспертизы, постановление прокурора.
– Все? – скучающе глянув на Павла, спросил он.
– Все.
– Тогда будем брать, – все так же нехотя решил Стрельнев.
Такое поведение можно было воспринять, как неуважительное отношение к труду рядового опера. Но Павел хорошо знал своего начальника. Это он с виду такой инертный, на самом же деле он душой болел за общее дело. И еще Павел знал, что в трудную минуту Стрельнев не свернет с выбранного пути. Виноват Лихопасов, значит, будет отвечать. И никакой Бурбон не сможет запугать майора. Хотя кто его знает... У Стрельнева жена, дети, ему есть, что терять.
Но пока никто из отдела не испытывал на себе никакого давления со стороны мафии, и группа оперативников во главе со своим начальником отправилась в казино без всяких проволочек. Сам по себе Лихопасов не казался серьезной фигурой, и Павел не пытался кого-либо разубедить в этом.
Путь в казино пытался преградить охранник на входе, но служебные удостоверения и постановление на арест быстро привели его в чувство. Куда идти Павел знал, поэтому начальник охраны успел только предупредить своего босса, но тот не смог вовремя покинуть свой кабинет.
Помимо Лихопасова, в кабинете находился атлетического сложения парень. В его облике можно было бы усмотреть нечто комическое, уж больно топорно он был скроен, если бы не жесткий, до глубины промороженный взгляд, сила которого притупляла чувство юмора.
– Мы вам не помешали? – спросил Павел.
Несмотря на присутствие своего начальника, он играл в этой партии первую скрипку, поскольку основная заслуга в разоблачении Лихопасова принадлежала ему.
– А если помешали? – задиристо спросил атлет.
– Тогда принесем вам наши извинения и уйдем. Вместе с гражданином Лихопасовым.
Эдуард Михайлович сидел с опущенной головой и нервно барабанил пальцами по столу.
– Где постановление на арест? – по-хозяйски важно спросил атлет.
– А вы что, адвокат?
– Что-то вроде того, – небрежно усмехнулся парень.
– Насколько я понимаю, удостоверения адвоката у вас нет? – ехидно скривил губы Павел.
– Правильно ты понимаешь, мент. Наверное, умный очень, да?
В полемику Павел вдаваться не стал и переключился на директора, который уже перестал барабанить по столу, но принялся нервно грызть ногти.
– Гражданин Лихопасов, ознакомьтесь с постановлением о вашем аресте. Вы подозреваетесь в убийстве гражданина Блинкова.
– Это какая-то нелепица! – Эдуард Михайлович затравленно глянул на Павла и в поисках спасения перевел взгляд на своего атлетичного собеседника. – Я даже не представляю, за что меня можно арестовать...
– Ну почему же? Вы были сегодня в прокуратуре, вы разговаривали со следователем.
– В том то и дело, что я разговаривал со следователем. Она не считает меня виновным... А ты, майор, говорил, что прокуратура обвиняет меня! – Лихопасов истерично сжал кулаки. – Ты меня обманывал!
– А обманывать нехорошо, – ухмыльнулся атлет.
И глянув на Лихопасова, с уверенностью знающего человека сказал, что волноваться ему нечего, что есть люди, которые смогут оградить его от милицейского произвола.
– Заканчивайте этот балаган, – устало сказал Стрельнев. – Хват едет со мной, Никифоров и Чигиров досматривают кабинет.
Он предъявил Лихопасову постановление на обыск и арест, сам защелкнул на его запястьях наручники, после чего, взяв его под руку, вывел из кабинета. Чигиров отправился с ним для подстраховки.
– Эдуард Михайлович, ты, главное, ничего не бойся, все будет в лучшем виде, – заверил своего приятеля атлет.
Он даже не собирался покидать кабинет, который Павел должен был обыскать.
– Может, вы удалитесь? – раздраженно спросил Никифоров.
– Чего это ради? – недобро глянул на него атлет.
– Нет?! – зловредно усмехнулся Павел и сел напротив него.
Локтями уперся в стол, подал корпус вперед, затвердевшим взглядом воткнулся в глаза оппоненту. И попытался взять его на психологический прием.
– Что-то лицо мне ваше знакомо.
– Не понял! – саркастически оскалился парень.
Он выдержал взгляд Никифорова, не сломался, но все-таки что-то дрогнуло у него в душе.
– Следствие установило, что в машине находилось, как минимум, двое, – наседал Павел. – Вы могли быть одним из них.
– Ты, майор, тень на плетень не наводи. Какая машина? Какие двое? Я ничего не знаю...
– А кто убил?
– Кого убил? Ты, майор, меня не путай. Я тебе не валенок, меня валять не надо... Не знаю я, кто там кого убил... Вообще, не понимаю, о чем разговор, – давил на басы атлет.
– Что, вообще ничего не знаешь? – сокрушенно вздохнул Павел.
«Жаль, – говорил он взглядом, – не удалось провести воробья на мякине».
– Нет! – торжествующе ощерился парень.
– И за что Лихопасова забрали, тоже не знаешь?
– Знаю. Ни за что!
– Его в убийстве обвиняют.
– Знать не знаю, – откинувшись в кресле, с чувством превосходства атлет скрестил руки на животе.
– Он что, вам ничего не рассказывал?
– Как можно рассказывать то, чего не знаешь? Не стрелял он ни в кого...
– Почему именно стрелял? Он мог зарезать человека, задушить...
Атлет поджал губы и свирепо зыркнул на Павла. Понял, что попал впросак, потому и разозлился.
– Слышишь, майор, не надо меня путать, я тебе не муха.
– А кто ты? Охранник?
– Какой охранник?!
– Ну, кабинет охраняешь. Сторож, да?
– Ты что, майор, нарываешься? – удивленно-агрессивно спросил парень.
– Ну, если ты не убивал вместе с Лихопасовым, если он тебя в свои дела не посвящает, значит ты либо сторож, либо... Может, у вас нежная дружба?
У атлета чуть глаза не лопнули от натуги, настолько он был возмущен.
– Ты, майор! Ты хоть знаешь, кому ты тут хамишь?
– В том то и дело, что не знаю. Пытаюсь выяснить, а все дальше сторожа подняться не могу.
– Достал ты меня своим сторожем! Это мое казино, понял! – не выдержал напряжения парень.
– Насколько я знаю, казино принадлежит семье Бурыбиных.
– Допустим!
– Значит, ты – сын Бурбона.
– Сам ты Бурбон! Моего отца зовут Савелий Федорович, понял!
– Твое казино, а про Блинкова ты ни разу не слышал. Или все-таки слышал?
– Нет! – скрестив руки на груди, вне себя выпалил Бурыбин.
– И Лихопасов не говорил тебе, за что его в прокуратуру вызывают?
– Нет!
– И за что его арестовали, тоже не слышал?
– Нет!
– И убивать Лихопасову не помогал?
– Нет!!
– И куда делась барсетка, тоже не знаешь?
– Нет!!! Какая барсетка?! – спохватился Бурыбин. – Не знаю, что за барсетка!.. И Лихопасов никого не убивал!..
Какое-то время он молчал, с напряжением во взгляде осмысливая ситуацию. Затем вдруг, откинув голову назад, утробно захохотал.