Возвышение империи

Солнце садилось, но света все еще было достаточно, чтобы Кортхак увидел, что глаза Ариама не покидает сомнение. Кортхак улыбнулся своему новому воину.
— И ты, Ариам, став моим командиром, будешь куда богаче и могущественней, чем действуя в одиночку. Ты будешь командовать от моего имени сотнями бойцов и наслаждаться самыми избранными женщинами Орака и его окрестностей. Или тебя не интересует то, что я тебе предлагаю?
— Интересует, господин, — ответил Ариам. — Я буду твоим командиром!
Кортхак улыбнулся. Как он и ожидал, жадность Ариама возобладала над любыми опасениями. За богатство и власть этот человек готов был на что угодно.
В отличие от большинства других, Кортхак не интересовался золотом и драгоценными камнями — для него это были всего лишь жалкие орудия, способные ослеплять нужных ему людей. Только власть, дающая возможность править всеми, повелевать их жизнью и смертью, имела значение для Кортхака. Это предназначение направляло его поступки еще до того, как он возмужал, и теперь он не отвернется от пути, написанного ему на роду.
— Завтра мы покинем это место и двинемся на восток. Мы возьмем с собой нескольких жителей деревни: они будут нашими рабами и понесут еду и воду. Я позволю тебе и твоим людям убить остальных в отместку за то, что они захватили вас в плен. И будет лучше, если никто не узнает, откуда мы пришли. В пути я расскажу тебе, как я захвачу Орак.
Махнув рукой, Кортхак сменил тему:
— Но сейчас расскажи мне еще что-нибудь об Эсккаре — кочевнике, ставшем могучим правителем. Я должен знать о моем противнике все.
— Господин, я уже рассказал тебе все, что смог припомнить.
— Уверен, ты сможешь припомнить больше, Ариам. Или тебя нужно поощрить?
Кортхак снова улыбнулся и прислонился к стволу дерева.
— Не торопись и начни сначала. Расскажи, когда ты пришел в Орак, что ты там делал, как ты стал начальником стражи.
Кортхак слышал эту историю уже несколько раз, но каждое повторение добавляло к ней что-то новое, что помогало ему лучше понять эту землю и этот народ. Он крикнул, чтобы принесли эля — все, что здешняя жалкая деревушка могла предложить из крепких напитков. Появилась женщина с кувшином и парой деревянных чаш. Опустившись на колени, она наполнила чашу Кортхака, потом чашу Ариама и исчезла в тени.
Кортхак наблюдал за Ариамом: тому хотелось выпить, но теперь он знал свое место и за последние несколько недель научился подчиняться. Только после того как его новый хозяин сделал глоток, Ариам отхлебнул тоже. Кортхак выпил горький ячменный напиток, потом подождал, пока Ариам, гулко глотая, осушит чашу.
— А теперь, Ариам, расскажи мне снова об этом варваре и рабыне, которая его околдовала. Они стоят на моем пути… на нашем пути. Поэтому расскажи мне все, каждую маленькую историю, какую сможешь припомнить, об Эсккаре и его жене-колдунье.
  
Глава 1
 
 
3157 г. до н. э. — город Аккад (Орак), восточный берег реки Тигр…
 
Правитель Аккада Эсккар осадил беспокойную лошадь, которой так же, как ее хозяину, не терпелось начать долгожданный путь. Он собирайся отправиться в дорогу вскоре после восхода, но сперва пропавшая лошадь, потом порвавшаяся подпруга и, наконец, двое воинов, все еще не пришедших в себя после слишком усердного ночного пьянства, помешали выйти рано. Наконец смущенные командиры Эсккара дали знать, что все готово.
Эсккар стиснул зубы, рванул узду, повернул лошадь и шагом двинулся вперед. Поход, целью которого было очистить округу от шастающих повсюду разбойников и грабителей, начался.
Из небольшой толпы аккадцев, собравшихся, чтобы посмотреть на уход отряда, донеслось несколько приветственных криков, но большинство людей молчали. Меньше двух месяцев назад все они славили Эсккара перед богами, провозглашая его правителем Аккада за то, что он спас их жизни и их дома. Но теперь многие были недовольны теми самыми жесткими правилами, которые он ввел, чтобы их спасти.
Проезжая со своими воинами через городские ворота, Эсккар чувствовал, что сейчас ему больше хочется убраться из Аккада, чем навести порядок на окружающих город полях. С каждым шагом, отдалявшим его от города, он чувствовал, как с его плеч спадает груз ответственности, и ему очень хотелось пустить лошадь галопом. Но это было бы нечестно по отношению к следующим за ним семидесяти воинам, только двадцать из которых ехали верхом, поэтому Эсккар сдерживал и себя, и свою нетерпеливую лошадь, пока не достиг первых невысоких холмов.
Он повернул лошадь в сторону от тропы и направил ее вверх по самой крутой части склона. На перевале лошадь фыркнула с высоты, потом беспокойно заскребла землю копытом, как бы говоря, что ей хочется скакать по мягкой, покрытой травой земле, а не взбираться по каменистым скользким склонам.
Первым делом Эсккар осмотрел неровную колонну воинов, движущуюся внизу. Слишком небольшой отряд для стоящей перед ним задачи, но это все, что удалось наскрести, чтобы прогнать грабителей, почти целый год нападающих на здешние земли. Разбойники процветали среди хаоса, оставшегося после нашествия варваров. Кошмарные всадники алур мерики двинулись дальше, но после их вторжения повсюду на этих землях царил беспорядок.
Эсккар обратил взгляд к реке, протекавшей всего в нескольких сотнях шагов отсюда. Полуденное солнце отражалось в медленных водах Тигра, окрашивая широкий поток в редкий бледно-голубой цвет. Эсккар сделал глубокий вдох, наполнив легкие чистым речным воздухом, радуясь случаю избавиться от запахов города, где жило слишком много людей и животных.
Эсккар оглянулся туда, где в изгибе реки лежал Аккад. Высокие деревянные ворота все еще были открыты, и на одной из охранявших ворота башен полоскалось на ветру большое знамя. Эсккар мог различить вышитого на нем крадущегося льва. Теперь львиный дух охранял новый город — город, который сделал Эсккара из простого воина начальником стражи, из начальника стражи — полководцем… и почти убил его при этом.
Еще одна лошадь взобралась на вершину холма, телохранитель Эсккара остановил ее рядом с лошадью командира.
— Ты уже скучаешь по нему, командир? — Гронд назвал своего начальника его прежним титулом.
— По Аккаду? Скучаю ли я по вони и шуму? Или по хныканью и интригам? Нет, я ничуть не пожалею, даже если этот город рассыплется в пыль. Но я еще почти не отъехал от него, а уже беспокоюсь о Трелле.
— Госпожу Треллу очень хорошо охраняют, — спокойно сказал Гронд. — Думаю, за месяц с ней ничего не случится.
Последние несколько дней все это обсуждалось уже много раз. Гат, второй командир Эсккара и самый старый из его воинов, любил Треллу, как родную дочь. Когда Эсккар уезжал, вместо него оставался Гат, но все знали, что настоящим правителем Аккада была госпожа Трелла. Гат, как никогда занятый сейчас муштрой новобранцев, не сделал бы ничего без ее одобрения.
Тем не менее Эсккар продолжал смотреть на город, окруженный наспех возведенными стенами, выдержавшими жестокие атаки и все еще носившими на себе следы недавних стычек. С этой самой вершины холма на город смотрели пять тысяч варваров, которые почти два месяца осаждали Аккад. В нескольких сотнях шагов за спиной Эсккара находились остатки лагеря осаждавших. Эсккар и его люди обычно проходили через этот бывший лагерь во время своих вылазок на север.
Эсккар потянул за узду, и его лошадь повернулась мордой к северу. Повсюду бросались в глаза напоминания о страшном нападении. Черные круги потрескавшихся от огня камней, до сих пор окружавшие рассыпанный пепел, отмечали места сотен лагерных костров. Везде валялись кости, их растаскивали и передвигали с места на место собаки, птицы и звери-падальщики. Падальщики уже много недель объедались плотью тех, кто погиб в битве.
Но к этому времени все, что можно было легко растащить, исчезло, кости были обглоданы дочиста. Человеческие и звериные останки еще будут более-менее лакомыми кусочками в течение нескольких недель — или до тех пор, пока не пойдут дожди. Жители города уже собрали здесь все ценное много дней тому назад. Они исследовали все оставленное варварами в поисках того, что могли бы использовать или продать.