Богиня любви

Том опустился на колени рядом с Адамом и нащупал пульс.
— О'кей, бойцы, — тихо сказал он, — больше никогда не ослушиваться моих приказов — за исключением тех случаев, когда их нужно ослушаться. Вы настоящие смельчаки!
При его первых словах Чес потрясенно вскинула голову, но, когда их взгляды встретились, в серых глазах Тома светилось искреннее восхищение.
— Спасибо, — пробормотала она. — Как он?
Том снова повернулся к Адаму.
— Думаю, он просто сильно ударился.
В этот момент послышался звук сирены. Несколько минут спустя подъехала «скорая», а следом за ней и пожарные.
— Ну что ж, — сказал Том, наблюдая за тем, как «скорая» и пожарная машины уезжают, — кажется, нам нужно выпить.
У Адама Бакстера не оказалось никаких серьезных повреждений, но необходимо было определить, нет ли сотрясения, и сделать пару швов на лбу. Брендан уехал на «скорой» вместе с братом. Том дозвонился до матери мальчиков, и она должна была встретить их в местной больнице. Он также порекомендовал Мэри Бакстер не ругать мальчиков слишком сильно, хотя обещал поговорить с Адамом, когда тому станет лучше.
— У них что, нет отца? — спросила Чес, когда они возвращались на машине к дому.
— Нет, и в этом часть проблемы. — Том поморщился. — Он сбежал с другой женщиной несколько лет назад.
— Они живут здесь?
— Мэри работает на конеферме уже много лет. Она настоящий гений в том, что касается обучения, объездки молодняка, приучения к уздечке и так далее. Она куда лучше справляется с лошадьми, чем со своими мальчишками, потому-то я зачастую и оказываюсь им вместо родителей. Вообще-то они неплохие парнишки, ей-богу. И Брендан тоже неплохо управляется с лошадьми. Я дал ему работу на неполный день. — Он сбросил скорость, когда они поднялись на пригорок. И повернул к дому. — О-ох!
— Что? — спросила Чес, но потом и сама увидела.
Обе ее нейлоновые сумки, оставленные на подъездной дорожке, лежали раскрытые, а Лерой и Пикканин скакали по лужайке, разнося их содержимое по двору. Одежда, нижнее белье, косметика были разбросаны повсюду, а Лерой каким-то образом умудрился надеть на голову весьма изящную пару шелковых трусиков.
Чес разинула рот.
— Глазам своим не верю, — прошептала она.
Том повернулся к ней и положил руку на спинку ее сиденья.
— Мои смиренные извинения, но… — он помолчал, заглядывая ей в глаза, — у этого есть и… забавная сторона?
Чес помедлила не более доли секунды, затем звонко расхохоталась.
А когда Том, ухмыляясь, притянул ее в свои объятия, она рассмеялась еще сильнее.
— Слава богу, что я не оставила здесь свой кошелек или портфель с документами! — выдохнула Чес. — Они часто такое вытворяют?
— Впервые, насколько я знаю, — ответил Том, — но Лерой еще чуть старше щенка.
— Господи помилуй! Каким же он будет, когда вырастет? И почему Лерой?
— Мы назвали его в честь Лероя Логгинса, одного из этих очень высоких баскетболистов. — Том обнял ее и легонько поцеловал. — Давай посмотрим, что еще можно спасти, а потом мы, определенно, заслужили выпивку! Он вышел и свистнул собак.
— Лерой, идиот, иди сюда! Если бы ты только видел, на кого ты похож!
Чес еще немного посидела, пока он выпутывал Лероя из ее трусиков, потом на мгновенье приложила пальцы к губам, прежде чем отправиться на подмогу.
Когда они собрали все и сложили на столе на веранде, Том ненадолго исчез в доме. Несколько минут спустя он вернулся с бутылкой шампанского в серебряном ведерке и двумя бокалами.
Откупорив бутылку, он разлил шампанское и подал ей бокал. Чес сделала глоток и со вздохом облегчения опустилась на стул.
— Спасибо.
— Я все тебе возмещу, — сказал он, оглядывая разноцветные кучи. — Завтра ты можешь съездить в Уорвик или Тувумбу.
— Думаю, в этом нет необходимости. Кое-что не пострадало. Слава богу, что больше никто не видел, как Лерой бегает с моим трусами на голове!
— Что ж, в этом нет ничего удивительного, при том бедламе, который туту нас воцарился, — угрюмо проворчал Том.
— Расскажи мне об этом, — предложила Чес.
Он поднял глаза к небу.
— С чего начать? Забавно, но сами по себе они не так уж плохи. — Том пожал плечами. — Граф Уикхэм несколько властолюбив. Графиня, ну, она живет на другой планете, как моя тетушка Клэр. Моя мать… — он замялся.
— Можешь мне не говорить.
Том вздохнул.
— Да. Она воспринимает как личное оскорбление их грустные сетования на то, что эта свадьба — нарушение вековых традиций. Что касается Ванессы, та ведет себя просто отвратительно, и, зная ее с детства, могу сказать: это потому, что она не уверена в себе. — Он задумчиво поглядел на свой бокал. — Я очень люблю Ванессу, и если у нее серьезные сомнения… — Том вздохнул. — У меня такое чувство, что до нее только сейчас начинает доходить, что у нее будет новый дом, совершенно новая жизнь, пусть даже и привилегированная. Ванесса очень привязана к Крессвеллу.
— Да, она говорила мне, хотя это, возможно, просто сдают нервы. С некоторыми невестами такое бывает. Как, впрочем, и с женихами, — сухо добавила она. — Уикхэмы остановились здесь?
— Да, а что?
— Судя по всему, нам надо до свадьбы удерживать их на расстоянии от жениха и невесты, насколько это возможно.
— Но родители Руперта хотят быть с ним и хотят поближе познакомиться с Ванессой, так что…
— Никаких «но» быть не может, — проговорила Чес с нотками юмора. — Ты ведь владеешь чартерной авиалинией?
Он нахмурился, затем кивнул.
— Они уже бывали в Австралии?
— Нет.
— Ну, так сколько всего чудесного им можно показать! Они могут провести несколько дней на Барьерном рифе, еще несколько дней в Айерс-Рок, может, немного времени в Какаду. Руперт может поехать с ними, и Ванесса тоже. — Чес перевела дыхание. — Это, по крайней мере, отвлечет их и успокоит нервы Ванессы. Впрочем, если хочешь, я могу попытаться выяснить, насколько серьезны ее сомнения. Иногда легче довериться постороннему.
Том Хокинг сделал глубокий, долгий вдох.
— Черити Бартлетт, ты только что стоила мне небольшого состояния, но ты гений. Почему я сам до этого не додумался?
— Я не буду на это отвечать, — пробормотала она, и глаза ее задорно заблестели. — Есть только одна проблема. Не будет ли твоя мама возражать, если Ванесса на некоторое время уедет со своими будущими родственниками?
Том нахмурился.
— Ну, она же не сразу потеряет Ванессу. Они с Рупертом планируют побыть здесь еще немного. Но… не могла бы ты еще больше занять ее всеми приготовлениями?
— Конечно.
Он задумчиво посмотрел на Чес.
— Для двух людей, которые никак не могли поладить, мы делаем явные успехи.
Глаза Чес расширились. Она не могла этого отрицать.
Она спасла вместе с ним ребенка, они вместе смеялись, он обнимал и целовал ее, и на нее произвели впечатление не только сила Тома, но и многие другие качества, проявившиеся в нем. Его забота о Мэри Бакстер и ее сыновьях, растущих без отца, например…
Просто сидеть и пить с ним шампанское было приятно, но…
Она внезапно отвела взгляд, когда в голове у нее зазвенели предупреждающие звоночки, и выражение ее лица изменилось.
Видимо, он заметил это, потому что спросил:
— Ты сожалеешь об этом, Чес? Давай не будем ходить вокруг да около. Меня все еще преследуют видения тебя в красной шелковой сорочке — и ничего больше.
Чес сглотнула и выпалила, даже не подумав:
— Ты ничего не предпринимал по этому поводу.
Он коротко улыбнулся.
— Ты совершенно ясно дала понять, что не хочешь этого. Теперь ты говоришь, что сожалеешь?
— Нет! То есть… я хочу сказать, если для тебя это что-то серьезное, то… — она помолчала, подыскивая нужные слова, — впрочем, возможно, серьезность — неподходящее слово.
— Короткая интрижка, кувыркание в сене — ты полагаешь, что это все, к чему я стремлюсь? — Он вскинул брови. — Откуда тебе, черт побери, знать, что я думаю?