Заговор Важных

 
Жан д’ Айон
"Заговор Важных"
 
Главные действующие лица
ЖЮЛИ Д’АНЖЕН, дочь г-жи де Рамбуйе
МИШЕЛЬ АРЦУЭН, жених Марго Бельвиль
ЛУИ Д’АСТАРАК, маркиз де Фонтрай
КАН БАЙОЛЬ, главный письмоводитель конторы семьи Фронсак
ШАРЛЬ ДЕ БААЦ, офицер гвардии
МАРГО БЕЛЬВИЛЬ, дочь книготорговца
НИКОЛА БУВЬЕ, слуга Луи Фронсака
ЖАК БУВЬЕ, привратник, отец Никола
ГИЙОМ БУВЬЕ, слуга для разных поручений; брат Жака Бувье
ЛУИ ДЕ БУРБОН, герцог Энгиенский, сын принца Конде
ЖОЗЕФ БУТЬЕ, королевский прокурор
ПЬЕР ВАЛЬДРЕН, монах-расстрига
ЭВРАР ВАЛЬДРЕН, его сын
ФРАНСУА ДЕ ВАНДОМ, ГЕРЦОГ ДЕ БОФОР, сын герцога Вандомского
КАТРИН ДЕ ВИВОН-САВЕЛЛИ, маркиза де Рамбуйе
ЖЮЛИ ДЕ ВИВОН, кузина Жюли д’Анжен
ГОФРЕДИ, бывший рейтар, слуга Луи Фронсака
МАРСЕЛЬ ГЮОШИ, узница Гран-Шатле
КЛЕОФАС ДАКЕН, судебный исполнитель, скончавшийся от болезни желудка
АННА ДАКЕН, его супруга
ФИЛИПП ДАКЕН, ее брат
ИСААК ДЕ ЛАФЕМА, гражданский судья
ЛЕТЕЛЬЕ, военный министр
ЛЮДОВИК XIII, король
ДЖУЛИО МАЗАРИНИ, первый министр
АНТУАН МАЛЛЕ, привратник в конторе Фронсаков
Г-ЖА МАЛЛЕ, служанка семьи Фронсак, супруга Антуана
ФРАНСУА ДЕ МАРСИЛЬЯК, герцог де Ларошфуко
МАРИ ДЕ МОНБАЗОН, молодая супруга старого герцога де Роган-Монбазона
ШАРЛЬ ДЕ МОНТОЗЬЕ, губернатор Верхнего Эльзаса
ЖАН-ФРАНСУА НИСРОН, монах из монастыря миноритов
Г-Н ДЕ ПИЗАНИ, сын г-жи де Рамбуйе
ЭВАРИСТ ПИКАР, друг Клеофаса Дакена
Г-Н ДЕ РАМБУЙЕ, супруг Катрин де Вивон, г-жи де Рамбуйе
КЛОД РИШПЕН, управляющий Фронсаков
ЖИЛЬ РОБЕР, по прозвищу Хорек, фальшивомонетчик
РОШФОР, человек Ришелье
ГАСТОН ДЕ ТИЙИ, комиссар полиции квартала Сен-Жермен-л'Оксеруа
БАВЕН ДЮ ФОНТЕНЕ, полицейский комиссар убит при исполнении служебных обязанностей
ЛУИ ФРОНСАК, шевалье де Мерси, сын нотариуса Пьера Фронсака
ПЬЕР ФРОНСАК, нотариус
ЖАН ШАПЛЕН, сын нотариуса; писатель
МАРИ ДЕ ШЕВРЕЗ, в прошлом близкая подруга Анны Австрийской, дочь герцога де Роган-Монбазона
ЭШАФОТ, главарь банды разбойников
ЖЮЛЬ ЮБЕР, привратник в замке Мерси
АНТУАНЕТТА ЮБЕР, его супруга
 
Декабрь 1642 года
В учебниках истории концу царствования Людовика XIII обычно посвящают несколько строк, но на их основании нельзя составить даже приблизительного представления о сложности тогдашней обстановки во Франции. В конце 1642 года умер Ришелье, король пережил его всего на несколько недель, и власть плавно перешла из одних рук в другие, а именно Джулио Мазарини сменил на посту своего покровителя Армана Жана дю Плесси, кардинала де Ришелье.
Однако все ясно и просто только на первый взгляд. Смерть первого министра отнюдь не предвещала кончины Людовика XIII, и в конце 1642-го, а тем более весной 1643 года, то есть после смерти короля, вряд ли кто-нибудь был готов сделать ставку на возвышение сицилийца Мазарини!
Ибо с декабря 1642-го по сентябрь 1643-го власть во Франции буквально валялась под ногами, готовая достаться тому, кто даст себе труд за ней нагнуться.
О том, что происходило в эти месяцы, мы и расскажем в нашей книге. События, о которых мы намерены вам поведать, мало кому известны. Если рассматривать каждое в отдельности, ни одно из них не покажется ни важным, ни значительным, но все вместе они помогают разглядеть и понять сложный и извилистый путь, пройденный Джулио Мазарини к вершинам власти.
А главным героем нашего рассказа станет Луи Фронсак, человек с черными бантами на запястьях, чью роль в этих событиях историки упорно игнорировали.
 
1
Утро 8 декабря 1642 года
Мы дрожим от страха, от стыда, от лихорадки, от зубной боли, но, пожалуй, больше всего нас мучит дрожь от холода — пришел к выводу Луи Фронсак, зябко потирая руки. Мороз, не пощадивший его крохотной квартирки в доме на улице Блан-Манто, причинял ему поистине неимоверные страдания, ибо от него цепенело не только тело, но и мысль.
Вот уже несколько дней в Париже стояли жуткие холода, и жаркий огонь, разведенный в камине, согревал лишь небольшой пятачок перед очагом, где топтался закутанный в плащ и обутый в меховые тапочки закоченевший Фронсак. Как только ему удавалось унять дрожь, он принимался читать документ, о котором его отец, нотариус, попросил его высказать свое мнение, и делать на нем пометы, что было не так уж и легко, ведь на руках у него были теплые митенки.
Луи Фронсак, нотариус, а теперь кавалер ордена Святого Людовика, родился тридцать лет назад, 1 июля 1613 года. Высокий, худой, смуглокожий, с длинными до плеч волосами, тоненькой ниточкой усов, аккуратно загибавшихся у края губ, и модной крошечной бородкой в форме подстриженного кустика, он, казалось, был полностью поглощен работой.
На самом деле Луи только делал вид, что работает: скучная бумага нисколько не занимала его ум, и пометки он делал исключительно ради очистки совести. Замирая то от холода, то от вгонявшего в сон жаркого воздуха, исходившего из камина, он впал в дремотное состояние и, отпустив мысли в свободный полет, предался воспоминаниям о событиях, случившихся в его жизни в последнее время.
Порассуждав о непогоде, он принялся размышлять о Ришелье, которого он видел совсем недавно, и, как выяснилось, в последний раз.
Арман дю Плесси, кардинал Ришелье! Великий Сатрап! Человек в Красном! Палач! Первый министр, скончавшийся четыре дня назад.
Он, Луи Фронсак, нотариус и сын нотариуса, невольно оказался замешанным в заговоры, омрачившие последние дни министра, железной рукой управлявшего Францией.
Луи сумел оказать огромную услугу королю и Джулио Мазарини, верному слуге Ришелье, и хотя молодой нотариус считал себя непримиримым врагом кардинала — возможно, именно поэтому! — король пожаловал ему титул кавалера ордена Святого Людовика.
Отныне простой нотариус принадлежал к привилегированному дворянскому сословию, вызывавшему ненависть и восхищение, зависть и ревность. Фронсак в полной мере мог гордиться своим дворянством, ведь он не приобретал чиновничью или офицерскую должность, как это делало большинство буржуа, дворянскую грамоту подписал и вручил ему Людовик, король Франции. Король также пожаловал ему землю — имение Мерси, расположенное к северу от Парижа. Но в своих владениях Фронсак так до сих пор и не побывал.
Ришелье скончался.
Накануне, несмотря на невероятный холод, Фронсак, подобно тысячам парижан, отдал дань памяти человеку, которого большинство ненавидело и все боялись. Облаченный в одежды цвета крови, которую он так любил проливать, покойный кардинал казался еще ужаснее и безжалостнее, чем при жизни. Впечатление, произведенное жутким видом усопшего, оказалось столь сильным, что Луи всю ночь промучили кошмары.
Великий Сатрап ушел в мир иной, и вздохнувший свободно Париж тотчас наполнился слухами. Одни утверждали, что теперь король будет править сам, другие уточняли, что все пострадавшие от гнева Ришелье получат прощение, свободу и даже возмещение причиненного ущерба.
Словом, начиналось новое царствование. Для Людовика Заики [1] — уже в третий раз: сначала его место самовольно занимал Кончини, [2] потом он был номинальным правителем при кардинале. И вот настала новая эпоха…
За последние двадцать лет Франция расширила свои границы, но приращение территорий происходило ценой полнейшей экономической разрухи и развала общества. А испанцы — вечные враги — по-прежнему были начеку, и их армия, расположившаяся к северу от Парижа, за двое суток вполне могла достичь столицы.