Смерть среди айсбергов

– Гус, скажи правду, что ты думаешь о моем отце? – решился Джек.
– Лучший офицер из тех, что ступали на мостик корабля. Прекрасный человек. Мне он был как брат. – Джек поощрял старика, и Гус продолжил: – Временами Билл бывал странным. У него были свои слабые места, как у всякого. Понимаешь... Я не должен так говорить, Джек...
– Все в порядке. Отец бы не возражал.
– Ну, твой отец не показывал, что у него на душе, в этом проблема. Твоя мать... тогда ты был еще мальчишкой... Думаю, она к тому времени, когда ты мог бы заметить, начала скрывать... У твоей матери тоже были с ним проблемы. Всегда чего-то хотела от него, как же это, – проявлений чувств. В общем, он оставался холоден, как рыба, как рубаха-парень, не хочу сказать, что он ничего не чувствовал, потому что он чувствовал... Но он был не очень-то хорош, когда надо было это показать. Смущался почему-то. Тогда я этого не понимал, хотя он мне о многом рассказал... Смешно, идут годы и все становится ясно.
– Продолжай, – мягко сказал Джек. – Это имело отношение ко мне?
Новак пошевелился на стуле и почесал подбородок.
– Ну, думаю, да – это как-то относилось к тебе. Твой отец много думал о тебе... считал, у тебя голова на месте... никогда не говорил тебе... дал тебе уйти... но считал, ты прирожденный моряк, каких мало, лучше, чем он... И, парень, я наблюдал за тобой в этом плавании. Не могу сказать, чем это кончится... предчутие...
– Предчувствие, Гус?
– Ага. И все равно ты лучший кэп из всех, с кем я ходил в море, включая и твоего отца.
Кэп – так Гус обращался к отцу Джека, но никогда к самому Джеку. Кэмпбел посмотрел в лицо старику, но не обнаружил и следа сарказма. Гус говорил серьезно.
Наконец Кэмпбел спросил о том, к чему он вел весь разговор:
– Скажи правду. Мой отец покончил с собой?
Гус неожиданно резко опьянел. Мутным взглядом он обвел комнату, будто старался не встречаться с Джеком глазами.
– Знаешь что? – вдруг сказал старик. – Эта компания... думаю, они пришли посмотреть на нас!
Джек развернулся на стуле и осознал, что все лица, включая лицо брюнетки в конце стойки, повернуты в их сторону. Люди продолжали говорить, но их голоса стали тише.
Из толпы вышел невысокий человек с соломенными волосами, в очках с толстыми линзами:
– Капитан Кэмпбел?
– Ну, могу показать документы, если вы об этом, – сказал Джек.
– Принимая во внимание, как далеко вы зашли, никто в этом не сомневается, – мужчина протянул руку. – Позвольте представиться. Я – Роберт Смит. Служу здесь мэром, смею вас уверить, абсолютно бесплатно, исключительно на благо и пользу обществу. Я владелец фабрики по упаковке рыбы.
– Рад с вами познакомиться, – Джек представил и Новака, но по глазам старика можно было догадаться, что тот перенесся в иную галактику.
– А это единственный служащий мэрии, который получает жалование, – с улыбкой сказал Смит. – Знакомьтесь, Эл Свейн, наш констебль. У него двойные обязанности, я бы сказал тройные, он еще собирает налоги и управляет гаванью.
Вперед шагнул коренастый мужчина в габардиновой рубашке и брюках песочного цвета.
– Как поживаете? – с готовностью спросил Свейн. – Мы встречались, когда ваша шхуна первый раз входила в порт.
– Верно. Я думал, мир в здешних местах сохраняет полиция.
– В основном, – отвечал Смит. – Но после Конфедерации 1949 года, когда Ньюфаундленд вошел в состав Канады, – мы были британцами... Вы знаете, что мы обсуждали союз с США?
– Нет, – ответил Кэмпбел.
– Некоторые жалеют, что мы не сделали этого. В общем, до того, как мы стали канадцами, во многих поселениях на острове были констебли, и Саут-Харбор не был исключением. Эл наш собственный полицейский. A RCMP [4]... она от нас далеко.
– Эй, я только сейчас понял, что понимаю каждое ваше слово!
– Вам показался трудноватым местный диалект?
– Они говорят на языке пришельцев.
Смит рассмеялся.
– Не совсем. В большинстве своем это иммигранты или дети иммигрантов из западной части Англии – Девон, Корнуэл. Но в том, что вы говорите, есть доля правды. Когда-то – я имею в виду семнадцатый век – островом владели англичане, они запрещали чужакам обосновываться в этих местах. Хотели единолично заниматься рыбным промыслом. Но люди все равно прибывали, и коренные жители издали закон, запрещающий трубы! Они пытались выкурить пришельцев. Поэтому новички селились небольшими поселениями подальше от берега и жили там поколение за поколением. По этой причине у нас в каждом городке свой акцент. А по стандартам Ньюфи Саут-Харбор чуть ли не столичный город!
– Здесь есть все, кроме бейсбольной команды.
Смит рассмеялся:
– Город достаточно маленький, чтобы люди знали обо всем, что происходит. Ваше присутствие, естественно, было замечено. И, мне кажется, мы знаем цель вашего завтрашнего выхода в море.
Кэмпбел насторожился. Вдруг эта сучка Бэдфорд сказала местным чиновникам, чтобы они помешали охоте.
– О? – сказал Джек.
– Есть только одна причина, по которой вы купили эти сети, цепи, блоки и прочие принадлежности. Очевидно, вы хотите поймать что-то большое. Ну...
– Русскую подводную лодку, – перебил его Кэмпбел. – Мы работаем на ЦРУ, – сказал он и тут же пожалел об этом.
– Хорошей погоды и снега за спиной.
– Не понимаю.
– Ньюфаундлендская поговорка. Означает: «Удачи на твоем пути».
– Вы серьезно? – удивленно спросил Кэмпбел.
– Вы не понимаете, как в Саут-Харборе относятся к вашей экспедиции. Может, кое-кто из нас в замешательстве из-за того, что вы хотите попробовать, но вы определенно не трус. И если я говорю, что мы восхищаемся вами, я не льщу вам. Верно, ребята? – он посмотрел за спину Кэмпбела, тот оглянулся и увидел, что их окружили мужчины в старой одежде. Они закивали. Смит продолжил: – В этих местах мы не слишком часто встречаем отважных мореплавателей. Мы надеемся, вам будет сопутствовать удача в охоте на кита.
– Спасибо.
– Нам нравится идея, – продолжал Смит, – но мотивы наши не совсем бескорыстны. Вы слышали, что с рыбой у нас дела обстоят неважно. Саут-Харбор переживает депрессию. Летом у нас будут приезжие – охотники, спортсмены-рыболовы, туристы, – но их могло бы быть больше.
– Туристы? Да здесь даже нет отеля!
– Совершенно верно. Чтобы привлечь туристов, мы должны создать для них условия, а чтобы построить дома, нам необходима помощь местных властей, власти же нам ее не окажут, пока мы не привлечем туристов. Это порочный крут, но вы можете помочь нам. Мы так себе это представляем: допустим, вы поймали большого кита. Чтобы найти покупателя, вам понадобится время, которому в свою очередь тоже понадобится время, чтобы забрать кита. В любом аквариуме должны быть уверены, что о ките заботятся. Мы готовы кормить его и оказывать прочие услуги в обмен на право использовать кита как аттракцион для туристов этим летом.
– Естественно, если вы не согласитесь, – вставил Свейн, – можете ловить кита где-нибудь в другом месте: бухта Калм – частные владения. Вы не имеете права ставить там загон, но я уверен, владелец готов смириться с этим, если вы пойдете на уступки. Верно, Том?
– Ага, – отозвался мужчина в комбинезоне.
– Также существуют законы, запрещающие охоту на китов в этих местах, – мягким голосом добавил мэр. – Запрещает ли закон ЛОВИТЬ китов и относится ли это к касаткам – не знаю, я не изучал закон и не имею таких намерений. У меня слабое зрение. Когда могу, я избегаю читать, особенно печатный шрифт. Если кит будет пойман живьем, я думаю, власти отнесутся к этому как к свершившемуся факту и не станут ничего предпринимать. С другой стороны, если они ЗАРАНЕЕ узнают о том, что в территориальных водах собираются взять кита, береговая охрана будет вынуждена предпринять определенные шаги. Власти захотят получить гарантии, что с китом не будут обращаться жестоко. Сюда пришлют суда, что затруднит вашу работу...