Ошибка Одинокого Бизона (илл. А. Вальдмана)
После полудня я въехал на высокий холм. Отсюда открывался вид на долину реки. Я остановил лошадь, осмотрелся по сторонам и хотел было ехать дальше, как вдруг увидел вдали длинную темную ленту, движущуюся по направлению к реке. Лента эта напоминала гигантскую змею; голова змеи скрылась в роще, а хвост ее извивался между холмов. Ошибки быть не могло: племя плоскоголовых спускалось к низовьям реки на несколько дней раньше назначенного времени. В первую минуту я обрадовался: теперь нам не грозит нападение неприятельских отрядов. Но, поразмыслив, я понял, что приход плоскоголовых помешает моей попытке заманить бизонов к древней ловушке кроу. Тогда я хлестнул лошадь и поскакал галопом, гоня перед собой табун. Остановившись на берегу против островка, я крикнул женщинам:
— Преградите путь табуну! Остановите его, а мне принесите веревки!…
Они быстро исполнили мое приказание. Для старух и для Питаки я поймал трех лошадей, а также выбрал и для себя свежую лошадь, маленького гнедого жеребца. Потом я сообщил старухам о приходе плоскоголовых и сказал, что нужно во что бы то ни стало их остановить. Пусть устроят они стоянку к югу от ловушки. Я боялся, как бы не спугнули они бизонов, которые паслись на равнине.
— А теперь, — добавил я, — соберите ваши пожитки и поезжайте навстречу плоскоголовым. Передайте им мои слова. Я вас провожу.
Сюйяки засмеялась:
— Он говорит, чтобы мы собрали наши пожитки, а у нас нет ничего, кроме медного котелка. Сын мой, сегодня утром мы доели мясо лося, которого ты убил.
— Не беда! — отозвался я. — Плоскоголовые вас накормят. А скоро и я пойду на охоту. Не мешкайте! Собирайтесь в путь.
Я их проводил по берегу реки, и они поехали навстречу плоскоголовым, а я повернул лошадь назад. Отъехав немного, я окликнул сестру и попросил ее дать мне одеяло из шкуры бизона вместо шкуры лося, которая была у меня. Она подъехала ко мне, передала свое одеяло и объявила, что вместе со мной вернется к ловушке. Она хотела посмотреть, как я буду зазывать бизонов.
— Ну что ж! Ты увидишь, как они снова убегут от меня, — отозвался я.
— Нет, нет, теперь они не убегут! — воскликнула она. — О, как я горжусь тобой! Я — сестра Апока, зазывателя бизонов, дарующего изобилие…
На закате солнца я привязал лошадь Питаки к бревну изгороди около старой ловушки. Ведя моего жеребца на поводу, мы поднялись по тропе на скалу и, шагая между каменных гряд, спустились к ложбине.
— Сестра, — сказал я, — давно уже преследует меня одна мысль. Однажды слышал я, как Четыре Рога сказал:» Зазывателю всегда грозит опасность, потому что он — пеший. Было бы хорошо, если бы он мог зазывать бизонов, сидя верхом на лошади ". Его слова запомнились мне, я не переставал о них думать. И если стадо пасется неподалеку от ложбины, мы сейчас узнаем, можно ли зазывать бизонов, сидя верхом на лошади.
На это моя сестра ничего не ответила. Я посмотрел на нее и увидел, что она опять молится.
Скоро мы поднялись на холм, находившийся между скалой и ложбиной, и с вершины этого холма увидели небольшое стадо, которое паслось по ту сторону ложбины. Я оставил сестре ружье, приказал ей спрятаться за грудой камней и вскочил на лошадь.
Как я уже говорил раньше, за ложбиной начиналась цепь низких холмов. Прячась за ними, я близко подъехал к стаду, припал к шее лошади, накрылся шкурой бизона, вывернув ее шерстью наружу, и выехал из-за холма. Медленно приближался я к стаду. Наконец бизоны меня увидели и подняли головы. Тотчас же я повернул лошадь назад, к ложбине, уцепился одной рукой за гриву, свесился вниз и тростинкой начал щекотать лошадь между задних ног. Она стала брыкаться, а я оглянулся и увидел, что стадо бежит за мной.
Был ли я рад? О, никогда еще я не был так счастлив. Мне хотелось выкрикивать слова благодарности богам, но я удержался от этого. Выехав из ложбины, я поскакал по направлению к пропасти, а бизоны быстро меня нагоняли. Если бы выскочили сейчас загонщики, стадо лавиной скатилось бы со скалы в ловушку. Видя, что бизоны меня нагоняют, я выпрямился, стал кричать и размахивать шкурой. Потом я свернул направо, а испуганное стадо повернуло налево и, миновав каменную гряду, умчалось на запад. Снова я повернул лошадь и направился к тому месту, где должна была ждать меня сестра. Но она уже бежала, приплясывая, мне навстречу.
— Ты их заманил! Ты их заманил! — кричала она. — О, брат, они бежали за тобой!
Она заставила меня сойти с лошади и крепко обняла. Мы оба были вне себя от радости и вряд ли сознавали, что делаем.
По тропе мы спустились к древней ловушке, Питаки вскочила на свою лошадь, и мы поскакали отыскивать плоскоголовых. Они еще не спустились к низовьям реки, и мы знали, что нужно их искать в верхнем конце долины.
Было уже темно, когда мы увидели красный отблеск костров и вигвамы, раскинутые у опушки большой рощи. Въехав в лагерь, я стал расспрашивать встречных, не видели ли они наших двух старух. Многие из женщин племени черноногих были замужем за плоскоголовыми, и дети их и мужья говорили на нашем языке.
Наконец одна из женщин пикуни отвела нас к тем, кого мы искали. Вождь плоскоголовых пригласил их в свой вигвам. Услышав наши голоса, они выбежали нам навстречу, и Сюйяки спросила:
— Ну что? Удалось тебе заманить бизонов?
— Да, да, — закричала моя сестра. — Все стадо бежало за ним к каменным грядам!
Плача от радости, старухи обняли меня, стали целовать и вознесли хвалу богам за их доброту ко мне. Вокруг теснились плоскоголовые. Старый вождь вышел из вигвама, приветствовал меня на родном мне языке и спросил:
— Что я слышу! Правда ли, что ты верхом на лошади заманил стадо бизонов?
— Да, правда, — ответил я. — Сегодня я это сделал.
Он взял меня за руку и повел в свой вигвам.
— Входи! Юный знахарь мой, входи! Мой вигвам — твой вигвам.
Я вошел, и он усадил меня на почетное место — на свое ложе из шкур в глубине вигвама. За нами последовали старшины и воины, а у входа толпились люди. Женщины угощали меня мясом и сушеным камасом, но я был так взволнован, что не мог есть. Да и плоскоголовым хотелось поскорее услышать мой рассказ. Отодвинув блюдо, я рассказал, как верхом на лошади заманил бизонов к пропасти, на дне которой находится древняя ловушка кроу. Слушатели были поражены; они вскрикивали от удивления и хлопали себя руками по губам… Потом они сообщили мне последние новости, спросили, как я думаю, придет ли мое племя в назначенный день к устью реки. И снова речь зашла о совершенном мною подвиге. Вождь сказал:
— Быть может, ты согласишься заманить для нас стадо? Многие из моего племени никогда не видели, как бизоны лавиной скатываются со скалы в ловушку. Я сам видел это только однажды и очень хотел бы посмотреть еще раз.
— Если мои вожди позволят мне, я постараюсь заманить для вас стадо, — ответил я.
Было уже поздно, когда все гости разошлись по своим вигвамам, и мы легли спать.
Утром я долго беседовал с вождем. Я просил, чтобы плоскоголовые покинули долину реки и обошли ловушку бизонов. Вождь охотно согласился исполнить мою просьбу. Когда взошло солнце, вигвамы были уже сложены, поклажа навьючена на лошадей, и вереница всадников змеей поползла к югу, прочь от реки. Вместе с вождем и тремя воинами я спустился к подножию скалы и показал им древнюю ловушку кроу. Подойдя к подгнившей изгороди, они вскрикнули от изумления, увидев толстый слой рогов и костей, покрывавший землю. Сколько животных погибло здесь в былые дни!…
— Как богаты вы, племена черноногих! — сказал мне вождь. — Беспредельны ваши равнины, и нужно путешествовать много дней, чтобы пройти их из конца в конец. А бизонов у вас столько, что за год вы не съедаете и десятой части годового приплода.
Да, я был рад, что живу на открытой равнине, а не в лесах, как плоскоголовые. Но и плоскоголовые не считались бедным племенем. Вместо бизонов и антилоп была у них другая крупная дичь и очень много лошадей.
