Заключенный (ЛП)

— Ты в порядке, — говорю я, делая все возможное, чтобы не прикоснуться к ней. Ее не успокоит, если я сейчас стану к ней прикасаться. Она смотрит в окно. Ни черта не видно, кроме света на веранде впереди. Я знаю, что она делает. Оценивает место, может быть, думает о том, чтобы бежать. Я беру ее за руку, так, чтобы не причинить еще больший вред ее запястьям. Она дергается назад, чуть ли не впечатывая себя в дверь машины.
— Не делай этого, — говорю я устало. — Просто не делай этого.
— Где мы? — ее голос звучит невнятно, но, по крайней мере, она проснулась.
— В гостях у друга.
— Где?
— Мичиган.
Она шокировано выдыхает, как будто я привез ее на Марс или что-то в этом роде.
— Как долго мы ехали?
— Долго.
Ее глаза устремляются на часы на приборной панели. В машине-развалюхе, которую я украл из мотеля, есть старомодные часы, и они показывают 22:52.
— Да, они идут правильно, — добавляю я.
Мы достаточно близко к крыльцу, чтобы видеть, как насекомые жужжат вокруг лампы. Внезапно свет внутри дома тоже загорается.
 Нейту не понравится, что я привез ее сюда, но он ничего не сможет с этим поделать. Потому что мы давно знакомы. Есть связи, которые нельзя разрушить
— Мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала, — я протягиваю ей полоску ткани, которую откопал на заднем сидении несколько часов назад. — Я не могу позволить тебе увидеть этого парня.
— Я уже видела другого твоего друга.
— Ты хочешь, чтобы я убил тебя? Я до сих пор заботился о том, что тебе видеть, а что нет. Правильно? Может, это должно тебе о чем-то говорить?
— Или, может быть, тебе просто нравится пудрить мне мозги? Я не тупая. Ты не можешь вечно держать меня при себе, но и не можешь отпустить.
Чувство разочарования возрастает во мне. Потому что она права. Потому что это то, что моя команда скажет мне. Потому что мне нужно немного воды, еды и немного проклятого сна.
 — Вот твой выбор прямо сейчас: либо ты проводишь следующие несколько часов в багажнике этой машины, либо надеваешь повязку и идешь со мной.
Она бросает повязку мне в лицо:
— Я выбираю багажник!
— В самом деле? Ты не голодна?? Не хочешь пить?? Ты не в настроении для стакана холодного лимонада?
Она сглатывает. Выделяется слюна. Обдумывает, хотя мы оба знаем, что она будет делать. Она протягивает руку.
Я даю ей повязку.
— И ты определенно не хочешь заставить меня снова преследовать тебя.
— Хорошо, — она надевает ее.
 Я обхожу машину, открываю пассажирскую дверь, вывожу ее и веду три шага до большого изогнутого крыльца и до входной двери Нейта, которая распахивается.
— Твою мать, — бормочет Нейт, глядя как мы входим.
— Не обращай на меня внимания, — говорит Эбби.
— Никаких разговоров, — рычу я.
 Нейт расширяет глаза.
— Все в порядке, — говорю я ему. Затем слегка встряхиваю Эбби, отчасти чтобы привлечь ее внимание и отчасти в наказание.
— Тебе нужно воспользоваться ванной?
 Она качает головой, но мне нужно в душ. Мне необходимо, чтобы кто-то присмотрел за ней, пока я приму душ, я не доверяю ее самой себе.
 Мое тело требовало отдыха несколько часов назад. Я проигнорировал его. Теперь это давит на меня. Я истратил последние силы на вежливость и терпение. Я завожу Эбби в кухню Нейта и толкаю ее на стул.
— Оставайся здесь, — говорю я ей, сжимая плечи.
 Ее мягкий вздох обещает мне, что она так и сделает. Никогда не смогу верить ей.
Я прикладываю руку к ее лбу.
— Мне кажется, или у тебя жар?
— Я в порядке, — говорит она, отдергивая голову.
Нейт чешет рукой свои короткие, кудрявые волосы, глядя на меня с несчастным видом.
— Посмотри, что ты думаешь? — призываю я его. — Давай.
 Он вздыхает и прижимает руку к ее лбу.
— Ты голодна? Хочешь пить? — она молчит. — Что-то болит?
— Кроме очевидного?
 Он поворачивается и осуждающе смотрит на меня.
— Я предполагаю, что она просто переутомилась.
— Мне нужно несколько минут. Она не ела уже… Ей нужно, по крайней мере, попить.
 Затем, я поворачиваюсь к ней. Она сидит прямо. Даже с завязанными глазами и порезом на щеке она лишает мои легкие воздуха.
— Если ты побежишь, он будет стрелять в тебя. Он не такой милый, как я.
Ее губы сжимаются.
Я переглядываюсь с Нейтом, он не выглядит довольным. Он хороший парень, по крайней мере, пытается им быть. Это то, что делает его другим. Но прошлое… это та часть, что объединяет нас. И никто не может убежать от своего прошлого. Ни Нейт. Ни я. Ни даже Эбби.
 23 глава  
 Эбигейл 
Я слушаю шаги Грейсона, идущего в какую-то другую часть дома. Он оставляет меня наедине с другим человеком. Мне стоило подумать о побеге, но в прошлый раз это очень плохо закончилось…
Небольшой стук, затем слабый грохот тяжелого стакана по деревянной поверхности.
— Апельсиновый сок перед тобой, — говорит незнакомец.
Я не обращаю на него внимания. Я хочу, чтобы Грейсон вернулся, как бы неправильно это ни звучало.
— Ты должна пить. Ты не можешь ясно мыслить, когда твой организм обезвожен.
— Почему я должна доверять тебе? — спрашиваю. — Я не знаю тебя.
Я практически слышу, как он пожимает плечами.
— Ты не хочешь сохранить силы, чтобы бороться в любой момент?
У него глубокий, приятный голос.
— Это то, что, по-твоему, я должна делать? Бороться с тобой? Бороться с Грейсоном?
Он не отвечает, и у меня появляется ощущение, что ему не очень комфортно от всего этого.
— Но ты не собираешься помогать мне? — слова выходят с горечью.
Грейсон не привел бы меня сюда, если бы не доверял этому человеку.
— Я не собираюсь помогать тебе, — говорит он.
Мне интересно, как они с Грейсоном встретились. Интересно, что произошло, что сделало этого человека лояльным по отношению к Грейсону и сделало Грейсона человеком, который полностью доверяет ему.
— Как долго ты знаешь его?
Я чувствую себя просителем в секретном тайнике ответов. Я ничего не могу поделать и иду к нему с пустой чашей в руке. Независимо от того, какую правду он мог бы мне рассказать о Грейсоне, это пища для выживания. А я голодаю — умираю.
Молчание. И я думаю что он, скорее всего, не ответит. Но затем он отвечает с ощутимым нежеланием в голосе.
— Давно.
Я чувствую, что каждое его слово наполнено тяжелым смыслом.
— С тех пор, как мы были детьми.
— Вы ходили в одну школу?
— Нет, — говорит он просто.
— Вы были соседями или что-то в этом роде?
— Нет, — он говорит тихо, задумчиво. — Мы… оказались вместе. Вот и все.
Мрачность в его голосе сжимает мой желудок ледяной рукой. Потому что внезапно я думаю о крысе. Подвал. Мы оказались вместе. Я предполагала, что история с мышкой была ложью, чтобы получить информацию. Грейсон рассмеялся и позволил мне думать, что это ложь. Разве нет?
Звук гудящих труб, находящихся в стене, говорит мне о том, что Грейсон заканчивает принимать душ. Мне нужно больше информации, сколько бы минут у меня не оставалось до возвращения Грейсона.
— Я понимаю, — я кладу руки на стол, чтобы он не видел, как они дрожат. — Подвал.
Он быстро выдыхает.
— Он сказал тебе?
Я напрягаюсь. Выходит, это правда? Он не совершал всего этого?
— Конечно, — говорю я настолько естественным тоном, насколько это возможно из-за шока. — Он сказал мне.
Что является правдой. В некотором смысле.
Он подвигает стакан ко мне. Я чувствую его холод возле моего кулака.
Мое сердце колотится, когда я думаю про его рассказ в новом свете. Держали в подвале. Сломали мне руку.
— Просто скажи мне одну вещь, — говорю я тихо. — Как долго? Ты не поможешь мне. Хорошо. Просто скажи мне это.
— Если Грейсон не думал, что говорить тебе…
— Да ладно тебе, — говорю я, пытаясь придумать, что может поколебать этого странного, связанного честью, друга Грейсона. — Он рассказал мне все это. Даже про мышонка.