Повстречай меня во тьме (ЛП)

Я снова ползу к покрытой ковриком части камина и сажусь. Коврик очень тонкий. Но это уже больше, чем было у меня вчера.
Так что засчитываю это в свой список под номером пять. Пять вещей, что он предоставил мне, дабы сгладить дискомфорт. Какая у него цель? Уговорить меня все рассказать с помощью простых удовольствий?
В любом случае, это работает. Я благодарна ему за коврик, воду, еду, тепло и тот факт, что не привязана.
Я ложусь на спину и вытягиваюсь. Длины ковра не хватает на весь мой рост, но мне все равно. Я передвигаюсь к металлической заслонке, ограждающей меня от основного жара и всего света огня в камине, и прижимаюсь к ней.
Ощущения такие приятные.
Я не боюсь, хотя стоило бы. В данный момент мне ничего не хочется. Так что думаю, что бы там Кейс не делал, он провалился.
Мои глаза закрываются и даже несмотря на то, что я только что проснулась от наркотиков, этот вид сна не сравним с обычным. Он истощает.
Какое-то время я остаюсь в данном положении, а потом начинаю улавливать едва слышные звуки с другой комнаты. Его ботинки ударяются о пол. Они приближаются ко мне, но с другой стороны камина, а затем отдаляются. Жар становится сильнее. Должно быть, он подбросил дров.
Пахнет едой. Я уже поела, так что уверена, эта еда готовится не для меня. Но я не голодна, так что бог с ним.
Я позволяю своим мыслям вернуться к Гаррету, а затем и к Бретту. Мне следовало бы думать о Бретте. Он добрый. И милый. У него такая хорошая семья. И мне ненавистно то, что он поймет, какой я дерьмовый человек, если они найдут мой труп.
Все те вопросы, что выплывут на поверхность вместе с моим телом. Все ответы, которые последуют за ними.
Я подавляю стыд. В течение этих лет я посещала нескольких врачей. В основном, когда уезжала из города по той или иной причине. Записываясь на прием заранее. У всех врачей я была всего по одному разу. То есть, я, конечно, говорила им, что вернусь, но никогда не приходила к одному и тому же врачу дважды.
И всем им я травила одну и ту же историю. Выдуманную, конечно, но достаточно близкую к истине, так, чтобы получить хоть маленькую частичку помощи из их ответов.
Все они говорили мне одно и тоже. Я не несу ответственности за поступки своего отца. Я не ответственная за то, что связана с ним. Вы не можете выбрать свою семью, так принято говорить? Мне не нужно стыдиться за совершенное им.
Но как на счет моих собственных поступков? Того, что сделала я?
Дверь снова открывается со скрипом.
- Ты не знаешь, почему я уехала, - говорю я Кейсу, как только он заходит в комнату.
- Нет? - спрашивает он, садясь на деревянный стул. Он скрипит под его весом - Ну, тогда поведай мне, почему ты уехала.
Я могла бы отказаться. Это не его дело. Мне не обязательно трепаться с ним по душам. Это не изменит его намерений. Он спрашивает ради простого доброго любопытства. Но я не собираюсь отказываться отвечать. Хочу, чтобы он знал.
- Потому что я люблю его. Они хорошие люди, а я знала, что ты вернешься. Я слышала твои слова. Знала, что они означают. И знала, что ты просто ждешь какого-то значимого момента в моей жизни, чтобы снова объявиться.
- Ты пришла ко мне, Сид.
От того, что он употребляет мое привычное прозвище, внутри возникает необъяснимое чувство волнения.
- Я убежала от них. Чтобы спасти их от тебя.
- Ты пришла ко мне. Я ждал тебя там на дороге, потому что знал, ты придешь.
- Откуда, черт подери, ты это знал?
- Потому что ты мне сказала.
Я смеюсь.
- Ладно.
- Ты сказала мне это своими действиями. Я не был уверен, появишься ли ты той ночью. - На мгновение он смолкает, словно возвращается мысленно в ту ночь. - То есть, это несомненно было ловушкой. Но все прошло так просто. - Он включает маленький фонарик. Крошечный, работающий от батарейки, лампочки достаточно, чтобы осветить его лицо, пока он продолжает свой рассказ. - Слишком просто, Сидни.
Я не видела его лицо столько лет. И не вижу его сейчас. Я смотрю в его глаза. Его глубокие желто-карие глаза, напоминающие цвет меда, или янтаря, или же заката, разукрашенного желтыми акварелями с теплым оттенком.
- Что просто? - шепчу я, очарованная его взглядом.
- Ты. - Он встает, роняя фонарь, а затем я вижу только то, как его ноги шагают ко мне. Он садится возле меня перед камином, и я могу ощутить исходящий от него жар огня. Чувствую запах дров. Он пахнет воспоминаниями о лесе в летнюю ночь.
- Ты была слишком простой, - продолжает он. – Возможно, Гаррет прямо сейчас направляется сюда. Быть может, он уже у дома, готов ворваться и убить нас.
Я фыркаю.
- Ты имеешь в виду тебя. Не меня.
Кейс снова поднимает фонарик, только на сей раз направляет его мне в лицо.
- Почему?
- Что почему? - спрашиваю я раздраженно.
- Ты его любишь?
Я прищуриваю глаза от света, и затем отвожу его руку в сторону, отчего фонарик покачивается. Подсознательно я ожидаю, что он ударит меня за это. Но ошибаюсь.
- А почему бы нет?
Он смеется, и я едва могу сдержаться от улыбки.
Ебаный боженька. Почему мой убийца выглядит вот так? Я опускаю взгляд на его грудь и понимаю, что он без рубашки. Его взгляд следует за моим, и когда я поднимаю глаза вверх, он пожимает плечами.
- Там вроде как жарко, - говорит он, улыбаясь и кивая в сторону камина, намекая на другую его сторону, которую мне не посчастливилось лицезреть. Я открываю рот, собираясь что-то сказать, но он перебивает меня. - Нравится?
- Что? - слетает у меня с языка.
- Моя грудь.
Я закрываю глаза и улыбаюсь, а потом смеюсь.
- Ты спрашиваешь меня просто...
Но тут его рука оборачивается вокруг моей шеи, и его лоб упирается в мой.
- Да или нет? - Он сжимает в кулак мои волосы и тянет за них, заставляя поморщится.
Но я не отвечаю. Да пошло оно. Я не буду говорить убийце, что он сексуален.
В следующее мгновение он поднимается на ноги, перебрасывая меня через плечо. Кейс швыряет меня на деревянный стол достаточно сильно, чтобы весь воздух разом покинул мои легкие. Руки снова оказываются привязаны к стене, и на сей раз он закрепляет их не по отдельности веревками, как было прошлый раз, а скручивает вместе с помощью кожаного ремня. Я подтягиваю ноги вверх и пинаю его в грудь. В результате, он отступает на пару шагов, а затем рычит и закрепляет мою дрыгающуюся ногу кожаной манжеткой. Повторяет то же самое со второй ногой. Вот и все.
Я готова. Готова быть изнасилованной.
Кейс делает вдох, словно ему нужно перевести дух, а я внутренне улыбаюсь, радуясь, что ударила его достаточно сильно.
- Предполагаю, он называл тебя дикой кошечкой не просто так.
Его слова останавливают меня. Как по волшебству. Я замираю, не в силах шелохнуться.
- Тсс, - говорит Кейс.
Это успокаивает меня, и я расслабляюсь, пока он переформулирует свою реплику.
- Почему он называл тебя дикой кошечкой?
Я так запуталась.
- Кто?
- Хорошая попытка, - говорит Кейс, усмехаясь. - Я не уверен, что здесь происходит, но мы во всем разберемся, киска. Мы определенно разберемся с этим. - А затем он достает перышко из кармана джинс и проводит его кончиком по моему соску.
Я ощущаю, как сосок твердеет от этого прикосновения, и закрываю глаза, одновременно с тем мотая головой.
Он наклоняется ко мне, прямо к уху, и шепчет:
- Тебе ведь это нравится?
- Нет, - отвечаю я.
- Врунишка. - Он ведет пером по моим ребрам. Сперва вниз. Затем вверх. Вниз. И снова вверх. Останавливается в центре живота. - Почему ты носишь тот желудь в кармане?
Когда он задает этот вопрос, я прикусываю внутреннюю сторону губы, и когда отпускаю ее и делаю следующий вдох, ощущаю привкус крови. Это возвращает меня в реальность.
- Почему, Сид?
- Не называй меня так.
- Потому что так тебя звал один человек, а, дикая кошечка?
- И так не называй меня.
- Потому что это на самом деле не ласкательное имя, а нечто большее?