Путешествия по Приамурью, Китаю и Японии
Михаил Иванович
Венюков.
Путешествия по Приамурью,
Китаю и Японии
Михаил Иванович
ВЕНЮКОВ
(23 июня (5 июля) 1832 года —
3 (16) июля 1901 года)
Третий раз отмечает свой юбилей старейшая научно-общественная организация страны — Географическое общество СССР: пятидесятилетие — в 1895, столетие — в 1945 и стодвадцатипятилетие — в 1970 годах. И каждый раз в связи со славными годовщинами называется имя Михаила Ивановича Венюкова.
«Один из самых живых и выдающихся деятелей Общества, известный своими путешествиями на отдаленных наших окраинах», — так его охарактеризовал знаменитый географ России П. П. Семенов-Тян-Шанский. Слабоизученные тогда районы реки Уссури на Дальнем Востоке и реки Чу в Средней Азии в лице М. И. Венюкова нашли своего первоисследователя. Так начиналась научная биография путешественника, географа, ученого, позднее захватившего своими работами приграничные земли России — от Сахалина, через Приамурье, Сибирь, Казахстан, Туркменистан, до Закавказья и Кавказа. Не менее интересовали его дальние и ближние зарубежные соседи России — Япония, Китай, Индия, Иран, Турция. Почти вся необозримая Азия находилась под пристальным взором исследователя. Его работы были первыми в русской литературе свидетельствами очевидца о зарождении и развитии на Тихом океане того узла капиталистических противоречий, который привел к целому ряду захватнических колонизаторских войн. Как показания внимательного и вдумчивого наблюдателя читаются и сейчас публикации Михаила Ивановича о Европе периода расцвета капитализма — со всеми мерзостями «его препохабия» господина денежного мешка.
М. И. Венюков оставил после себя большое литературное наследство: книги, статьи, заметки, рецензии, обзоры. Негласный сотрудник зарубежных революционных изданий Герцена и Огарева, он умел использовать силу печатного слова. Недруги ученого, читая корреспонденции и статьи, бичующие «темные царства» в Европе и Азии, по обилию самоновейшего материала, публицистической направленности сразу угадывали авторство Венюкова, если даже под этими статьями и не стояла его подпись.
Изо всех русских географов своего времени М. И. Венюков был, пожалуй, наиболее политическим!
Грань пятидесятых и шестидесятых годов XIX столетия, когда Михаил Иванович входил в науку, в жизни русского общества ознаменовалась крутым переломом — падением крепостного права, ростом революционного движения, а в области отечественной географии — появлением блестящей плеяды молодых русских землеведов. Вот краткая хроника десятилетия 1857—1866 годов.
В 1857 году завершил свое замечательное путешествие на Тянь-Шань тридцатилетний Петр Петрович Семенов, будущий Семенов-Тян-Шанский. И в том же году начал свои путешествия по Средней Азии тридцатилетний Николай Алексеевич Северцов.
В 1858 году двадцатишестилетний Михаил Иванович Венюков осуществляет исследование реки Уссури, а двадцатитрехлетний Чокан Чингисович Валиханов публикует свои работы о Западном крае Китая.
В 1862 году возвращается из своей дальневосточной экспедиции тридцатилетний Федор Богданович Шмидт, а в следующем году уходят с экспедициями двадцатипятилетний Иннокентий Александрович Лопатин — в Приморье и двадцативосьмилетний Григорий Николаевич Потанин — на озеро Зайсан.
В 1864 году Маньчжурию обследовал двадцатичетырехлетний Петр Алексеевич Кропоткин, а еще через два года в Русское Географическое общество явился двадцатисемилетний офицер с предложением отправить его в экспедицию для исследования Центральной Азии. Этим офицером был Николай Михайлович Пржевальский. Вот что сказали тогда молодому энтузиасту в Географическом обществе: «Хотя снаряжение экспедиции в Центральную Азию и было излюбленным стремлением в среде Географического общества, но едва ли Совет Общества решится поручить такую экспедицию лицу, ничем еще себя не заявившему, да и притом Общество, истощая все свои средства на окончание своей Сибирской экспедиции, еще не имеет никакой возможности помышлять о снаряжении экспедиции во Внутреннюю Азию».
Откровенный разговор этот вел с будущим великим исследователем Азии Петр Петрович Семенов-Тян-Шанский. И он же горячо, убежденно посоветовал Н. М. Пржевальскому начинать путешествия с «малоизвестного края, который… обращал на себя общее внимание, а именно Уссурийского».
Уссурийский край, Приамурье, Дальний Восток… Они были школой становления многих выдающихся русских землеведов. Огромные необъятные просторы Дальнего Востока как бы соответствовали широте и размаху русской научной мысли. Да она и не могла быть иной, если хотела идти в ногу с народом!
Походы русских землепроходцев и мореходов в XVII веке, перенесшие границу нашей Родины от Урала на Тихий океан, заселение в XVIII веке Аляски составили в науке целую русскую эпоху великих географических открытий. Огромный размах русских географических работ на Дальнем Востоке, в Центральной Азии в XIX веке вновь выдвинул русскую географию на одно из первых мест в мировой науке. При этом своими точными, подлинно научными работами русским ученым и путешественникам не раз приходилось изобличать вздорность различных мифов, создававшихся западной географической наукой. Так, в результате русских исследований на Тихом океане исчезли мифические Анианский пролив, острова Гензима, Козима, Золотой, Серебряный, земля Гама… В середине XIX века Г. И. Невельской опроверг ошибочные утверждения француза Лаперуза и англичанина Браутона о полуостровном положении Сахалина.
На долю Михаила Ивановича Венюкова в этой огромной работе, проделанной русской наукой, выпала честь научного физико-географического открытия Приуссурья, то есть значительной части современных Приморского и Хабаровского краев, и установления фактической неподвластности этой части Уссурийского бассейна Китаю. Последнее обстоятельство следует подчеркнуть, потому что феодальные властители Китая всегда непомерно раздували территориальное величие своей империи. Император Кан Си, организатор агрессии против русского Приамурья, когда исполнилось 22 года, 9 месяцев и 9 дней его царения, провозгласил себя «единодержавным владыкой Поднебесной, без различия, в Китае ли то или вне его». Он же, вторгнувшись в Монголию, «возвещал» в своих императорских писаниях:
«Все, что объемлет свод небесный, населено моими сынами».
А один из его воспреемников даже выбил на камне нечто в этом же роде:
«По милости неба и нашей маньчжурской династии власть ее простирается на всю Вселенную, вся Подсолнечная покорна ей» (цитируется по К. Риттеру, А. Любимову).
Еще в 1851 году русский журнал «Сын отечества» (т. 11, отд. V) с возмущением писал о непомерной гордыне китайских владык: «Тщеславие их столь велико, что всех посланников от других государств почитают за привозителей дани». Подвластной маньчжурским императорам оказалась якобы даже… Россия. В 1692 году, цитирует журнал труды китайских придворных историков, «Белый хан (то есть русский царь. — А. С.) прислал дань с посланником». В 1700 году «Богдо-хан (богдыхан) повелел сказать о России: «Они нам верны и покорны», «положено законом, чтобы россияне в три года единожды приезжали в Пекин с данью… и они никогда не преступали сего правила». «Данниками» императоров считались и европейские государства, даже те, которые захватывали у Китая его территории.
Соответственно «исправлялись» и китайские летописи. При том же Кан Си, как свидетельствуют написанные китайскими учеными «Очерки истории Китая с древности до «опиумных» войн» (русское издание: М., издательство «Восточная литература», 1959), были уничтожены все труды, не восхвалявшие маньчжурскую династию, а их авторы казнены. Вот один из примеров.
