Идентификация

 
Сьюзен Янг
 
Программа. Идентификация
 
Роман
 
Suzanne Young
 
The Program
 
© Suzanne Young, 2013
 
© Перевод. О.А. Мышакова, 2015
 
© Издание на русском языке AST Publishers, 2015
 
Линн и Ричу, которые всегда приходят мне на помощь,
 
и светлой памяти моей бабушки Джозефины Парзич
 
 
Часть первая
 
Мучительное оцепенение
  
Глава 1
 
Воздух в классе казался стерильным – пахло отбеливателем и краской от стен. Вот бы учительница открыла окно и впустила свежий воздух… Но мы на третьем этаже, поэтому оконные рамы заделаны наглухо – вдруг кому-нибудь придет в голову выброситься.
Я смотрела на листок, лежавший передо мной на парте, когда Кендра Филлипс, обернувшись, сверкнула фиолетовыми контактными линзами:
– Еще не все?
Я улыбнулась, предварительно убедившись, что миссис Портмен пишет на доске и не смотрит на нас.
– Еще слишком рано для психоанализа, – шепнула я. – Честно, лучше на физике сидеть.
– Чашка кофе, сдобренная «Быстрой смертью», помогла бы тебе сфокусироваться на боли.
У меня вытянулось лицо. От одного упоминания о яде забилось сердце. Я выдержала пустой взгляд Кендры – убийственную апатию не скрывали даже фиолетовые линзы. Вокруг глаз черные круги от бессонницы, лицо осунулось. Такая втянет в неприятности, однако я не могла отвести взгляд.
Я знаю Кендру много лет, хотя подругами мы не были, особенно теперь, когда почти месяц я подмечаю в ней симптомы депрессии. Я ее сторонилась, но сегодня в Кендре появилось что-то отчаянное, чего нельзя не заметить. Например, как ее трясет, хотя она и сидит неподвижно.
– Боже, Слоун, не делай такой серьезный вид, – Кендра дернула костлявым плечом. – Я пошутила. Кстати, – добавляет она, будто вспомнив, зачем обернулась. – Угадай, кого я вчера видела в Центре здоровья? – Она подалась вперед: – Лейси Клэмат!
Я онемела. Я и не подозревала, что Лейси вернулась.
Щелкнув замком, открылась дверь. Я подняла голову и замерла. День только что стал значительно хуже.
В дверях стояли два хендлера [1] в белоснежных халатах, гладко причесанные, и вглядывались в лица учеников, кого-то высматривая. Когда они двинулись вдоль парт, я сжалась.
Кендра повернулась как ужаленная и выпрямилась на стуле, напряженная, как струна.
– Только не меня, – бормотала она, молитвенно сложив руки. – Пожалуйста, только бы не меня.
Стоя у доски, миссис Портмен как ни в чем не бывало начала урок, будто людям в белых халатах так и полагается вваливаться в класс во время объяснения кинетической теории вещества. У нас уже второй раз гости за неделю.
Хендлеры разделились и пошли по рядам. Они приближались – шаги по линолеуму звучали все громче. Я отвернулась, предпочитая смотреть на осенний листопад за окном. Стоял октябрь, но лето медлило уходить, балуя нас неожиданным орегонским солнышком. Я мечтала оказаться где угодно, только не здесь.
Шаги остановились рядом, но я не подала виду. От хендлеров несло антисептиком – так пахнет от спиртовых салфеток или пластыря. Я не смела шевельнуться.
– Кендра Филлипс, – прозвучал мягкий голос. – Пройдемте, пожалуйста, с нами.
Я едва сдержала возглас, рвавшийся с губ, – облегчение, смешанное с сочувствием. Я не глядела на Кендру, боясь привлечь к себе внимание. Ох, хоть бы меня не заметили!
– Не пойду, – возразила Кендра дрожащим голосом. – Я не больна.
– Мисс Филлипс, – снова заговорил кто-то. На этот раз я невольно повернула голову. Темноволосый, наклонившись, взял Кендру за локоть, чтобы вывести ее в проход. Но Кендра ударила его, вырвав руку, и схватилась за парту.
Мужчины попытались скрутить ее вдвоем. Кендра вырывалась и кричала. Росту в ней едва пять футов, но она отчаянно сопротивлялась – такого еще не было. Я чувствовала, как ослабевает напряжение в классе: мы все надеялись на быстрый финал. Надеялись прожить еще день на свободе.
– Я не больна! – орала Кендра, вырвавшись от хендлеров.
Миссис Портмен наконец замолчала, с болью глядя на происходящее. Демонстративное спокойствие исчезало на глазах. Рядом со мной заплакала девочка. Очень хотелось попросить ее заткнуться, но я сочла, что лучше сидеть тихо. Каждый отдувается за себя.
Темноволосый хендлер схватил Кендру поперек туловища и поднял в воздух. Она бешено брыкалась, выкрикивая непристойности, с уголков губ стекала слюна. Лицо Кендры покраснело и исказилось от ярости, и я увидела, что болезнь зашла очень далеко. Прежней Кендры не стало в день гибели ее сестры.
У меня защипало глаза, но я прогнала ненужные мысли, затолкав в дальний уголок сознания. Пусть ждут, пока я не останусь одна, чтобы никто не видел.
Хендлер зажал Кендре рот – теперь до нас доносились лишь заглушенные, невнятные звуки, – и, шепча ей на ухо что-то успокаивающее, полувел-полунес ее, брыкающуюся, к выходу. Его напарник поспешил распахнуть дверь.
Вдруг державший Кендру мужчина вскрикнул и выпустил ее, тряся кистью, будто от укуса. Кендра вскочила и дернулась бежать, но хендлер оказался проворнее и нанес ей прямой удар в лицо, от которого ее отбросило к самой кафедре, где стоял учительский стол. Миссис Портмен беззвучно ахнула, когда Кендра грохнулась почти у ее ног, и попятилась.
Верхняя губа у Кендры была рассечена, кровь заливала серый свитер и белый пол. Она не успела даже сообразить, что произошло, когда хендлер поймал ее за щиколотку и поволок к выходу, как неандерталец добычу. Кендра кричала, пытаясь за что-нибудь схватиться, но лишь оставляла за собой на полу кровавый след.
Уже в дверях отыскав меня взглядом, она протянула ко мне окровавленную руку:
– Слоун!
Я замерла.
Хендлер остановился и коротко глянул на меня. Я видела этого человека впервые в жизни, но от взгляда меня всю повело. Я опустила глаза.
Я не поднимала головы, пока не щелкнул замок закрывшейся двери. В коридоре крики Кендры быстро стихли – видимо, ее вырубили тайзером [2] или вкололи успокоительное. Я была только рада, что все закончилось.
В классе кое-где слышались всхлипывания, но в основном царила тишина. Пол у учительского стола был исписан алыми мазками.
– Слоун! – обратилась ко мне учительница. Я подскочила от неожиданности. – Где твоя сегодняшняя оценка психологического состояния?
Миссис Портмен подошла к шкафчику, где хранятся ведро и швабра. Только неестественно высокий голос учительницы выдавал какую-то реакцию на то, что Кендру только что избили и выволокли из класса.
Сглотнув пересохшим горлом, я потянулась в школьный рюкзак за ручкой. Когда учительница плеснула отбеливателя на пол – мы буквально задыхались от запаха, – я начала вписывать ответы в аккуратные овалы.
«За вчерашний день у вас возникало чувство одиночества или уныния?»
Я смотрела на ослепительно белый лист – такие ожидают нас на парте каждое утро. Мне захотелось скомкать его, швырнуть через весь класс и заорать, чтобы все очнулись и как-то среагировали на то, что произошло с Кендрой минуту назад. Глубоко вздохнув, я написала: «Нет».
Это неправда – сейчас всем одиноко и плохо. Порой я забываю, что можно чувствовать себя как-то иначе. Но я знаю порядок и отчетливо представляю, во что мне обойдется откровенность. Следующий вопрос.
Я быстро вписала правильные ответы, помедлив, как всегда, перед последним.
«Были ли в вашей семье или среди знакомых случаи самоубийства?»
«Да».
Признавать это день за днем невыносимо, но это единственный вопрос, на который я вынуждена отвечать правду, потому что ответ им известен.
Подписавшись внизу, я дрожащей рукой взяла листок и понесла к столу миссис Портмен, остановившись перед кафедрой на мокром полу, где только что была кровь Кендры. Я старалась не смотреть вниз, ожидая, когда учительница уберет в шкаф чистящие средства.