Прекрасный наркотик (ЛП)

Джосси вышла из машины, закончив на этом разговор.
Два часа спустя Джосси и Тристан снова сидели вместе на её диване.
— Вскоре мне придётся уйти, — мягко произнёс Тристан, пробегаясь подушечками пальцев по внутренней стороне её руки.
— Что? Нет! — запротестовала Джосси.
— Мне в жизни ничего не хотелось так сильно, как хочется сейчас остаться здесь, обнимая тебя. Но я не могу ещё день носить эту одежду, Джосси. И сегодня мне надо на работу.
Когда он говорил нечто подобное, Джосси чувствовала себя сбитой с толку и глупой, как счастливое облако, плывущее без определенного направления. Несмотря на его объяснение, она вздохнула, выпятив нижнюю губу, и надулась, как ребёнок.
— Хорошо, я позволю тебе уйти, но только с одним условием.
— Ты позволишь мне уйти? Я что, заложник?
— Я думаю, всё зависит от того, как на это посмотреть, — сказала Джосси, уклоняясь от прямого ответа.
— И как же?
— Прежде всего, по своему желанию ты находишься здесь или нет.
— В точку, — согласился Тристан. — Хорошо, на первой фазе ведения переговоров о захвате заложников ты должна предъявить свои требования.
Она поднесла его руку ближе к своему лицу, рассматривая небольшие шрамы, покрывающие костяшки его пальцев. Она с благоговением поцеловала каждую.
— Расскажи мне о той ночи на аллее.
Тристан нахмурился и крепко сжал губы, как будто боялся выпустить это признание на волю. Ему пришло на ум, что Джосси уже рассказала о себе так много, что он просто обязан поделиться с ней этим.
— Мы зашли в тупик. Идеально, это мирное окончание переговоров, — сказал он, — Но иногда они заканчиваются применением силы.
— Но мы же этого не хотим, — ответила Джосси.
— Хорошо. Я закончу переговоры удовлетворением твоих требований.
— Отлично. Я люблю побеждать.
Сделав глубокий вдох, он подготавливал себя к разоблачению секретов, о которых он никогда не говорил вслух.
— Я встретил Фиону, когда мне было шестнадцать лет. Она была красивой, такой «купил и заплатил за это» красотой. Она была такой же печальной, как и я. Я узнал от друга, что её брат близнец недавно умер. Я чувствовал связь с ней. Сначала она не обращала на меня внимания. Неважно, как сильно я старался, она отвергала меня. Она говорила мне, что я ей не интересен, но я не сдавался.
Тристан сделал паузу и взглянул на Джосси, нервничая из-за её возможной реакции на этот рассказ.
— Что, не всё даётся тебя так легко? — спросила она, усмехаясь.
— Нет. Не всё. После нескольких месяцев дружбы, что-то изменилось, и Фиона вдруг захотела большего. Ко времени окончания старшей школы я был влюблён в неё до безумия. Я был выпускником, который читал прощальную речь, у меня были планы по поступлению в Гарвард, а потом в юридическую школу. Фиона обвиняла меня в том, что я бросаю её. Она плакала и умоляла меня остаться. Я просил её поехать со мной, но она сказала, что её отец этого не позволит.
— И что ты сделал? — спросила Джосси.
— Я отказался от Гарварда и подал документы в Университет Нового Орлеана. Мои родители были в ужасе. Они сказали, что я выбросил на помойку своё будущее ради девушки. Они были правы. Я знал, что они правы, но мне было всё равно.
Тристан отчётливо помнил эту ссору, его мать рыдала, закрыв лицо ладонями, а отец раскидывал вещи вокруг дома, выкрикивая проклятия. Он вспомнил, что его чувства как будто онемели тогда, и их увещевания его совсем не впечатлили. Тристан просто хотел остаться со своей девушкой. Всё было очень просто.
— Спустя несколько месяцев после того, как мы начали жить вместе, отец Фионы навестил нас. Он был опасным человеком, запугивающим людей посредством своих денег. Он предложил мне работу. Сказал, что мне будут хорошо платить, и я всего лишь буду должен доставлять посылки. Он не был тем человеком, которому можно отказать. С этого всё и началось. Я тогда этого не знал, но я доставлял оружие, наркотики и наличные самым подлым преступникам на Юге. Таким образом, я был затянут в криминальную жизнь.
— А Фиона знала?
Он кивнул и начал перебирать пальцами низ своей футболки. Конечно, Фиона знала. Она знала всё. Тристан же тогда не знал ничего.
— Через некоторое время я бросил учёбу и был занят исключительно работой на её отца. Я сделал свою первую татуировку, когда меня впервые попытались убить. В этот день мне накололи череп на плечо. Я также приобрел моё первое оружие на той неделе. Я имел дело с сомнительными личностями. Они все боялись меня, в какой-то момент я почувствовал себя кем-то вроде бога. Власть, деньги — всё это у меня было. Мои родители умоляли меня вернуться домой. Вместо этого, я исключил их из своей жизни.
— И как же ты оказался здесь? — спросила она, переплетая их пальцы и положив соединенные руки на её колено.
— Парень, который был ответственным за Западное Побережье, был выведен из игры, и я получил приказ передислоцироваться. Мы выехали через четыре дня. Когда я не работал, я был с Фионой. Я мог точно сказать, что она не была счастлива со мной и её не устраивала наша жизнь. Чем больше я старался, тем больше она была недовольна.
Джосси покачала головой, она не могла себе представить, как можно не быть счастливой рядом с Тристаном.
— Однажды ночью я должен был сопровождать поставку из Тихуаны, но в тот день была наша с ней годовщина. Мне захотелось сделать что-то приятное для неё. Я попросил Падре, второго по значимости человека в нашей команде, проследить за поставкой, я же собирался остаться дома, чтобы сделать сюрприз Фионе. Она пришла домой только около одиннадцати часов вечера, и она была не одна. Стоя на кухне, я мог видеть, как она целовала какого-то парня с такой страстью, какой она никогда не проявляла по отношению ко мне. Эта была та её сторона, о которой я ничего не знал. Он трахал её, наклонив над нашим кожаным диваном за шесть тысяч, а я просто стоял и смотрел. Из оцепенения меня вывел голос Фионы, её признания в любви подвели меня к самому краю. Не успев подумать, я достал свой ствол и приставил его к затылку этого парня. Она закричала, увидев меня. Она умоляла меня сохранить ему жизнь. Я хотел видеть его кровь на её руках. Вместо этого я побросал самые необходимые мне вещи в сумку и уехал.
— Я бы наверно убила их обоих, — высказала своё мнение Джосси.
Тристан покачал головой. Он и так принёс в этот мир столько жестокости, что у него не было желания отнять чью-либо жизнь.
— Я опустошил свой банковский счет и поехал на юг, в Сан-Диего. Я нашел новое жильё, но не знал, что мне теперь с собой делать. Ревность и боль поглощали меня. Я пытался заглушить алкоголем свой гнев. Становилось только хуже. Однажды ночью я просто гулял. Я шёл и шёл, пока мои ноги не заболели и пока чувство эйфории от опьянения не прошло. И я увидел это граффити на углу твоего дома. Лицо мальчика показалось мне знакомым. Меня привлек этот рисунок.
— На том рисунке был ты, — констатировала она.
— Да, может подсознательно я понял это. Но в том моём состоянии я до этого не догадался.
— Ты был настолько пьян, что я не могла отвести от тебя глаз, — добавила Джосси.
— Я помню твоё лицо, освещенное лунным светом. Когда я вернулся домой, я не был уверен, видел ли я тебя на самом деле или просто выдумал. Я решил, что я тебя выдумал.
— Но это не так.
Она наклонилась к нему и поцеловала сначала его челюсть, затем подбородок и в конце дошла очередь до его губ.
— Значит можно сказать, что это моё граффити привело нас друг к другу.
— Ты можешь так сказать. Я могу сказать, что твоя опасная нелегальная деятельность привлекла моё внимание достаточно надолго, чтобы я получил психическое расстройство на этой аллее, где я мог скорее быть ограбленным, нежели найти тебя.
— Нет ничего опасного в том, чем я занимаюсь.
— Правильно. Вот только тебя могут арестовать, возложить на тебя ответственность за тяжкое уголовное преступление и отправить в тюрьму. Подумаешь, большое дело! Восемьдесят процентов граффити связаны с бандами. Это супер безопасно.