Продана: по самой высокой цене (ЛП)

Я избавляюсь от воспоминаний, угрожающих задушить меня, разбиваю яйца о миску, взбиваю их, пока пытаюсь игнорировать всплывающие в голове образы смеющейся матери. У нее был прекрасный смех. Когда-то он был легким и воздушным, но изменился, как только переменилась она сама, став грубым и трескучим, когда она говорила. В конце концов, я даже перестал узнавать ее.
Я включаю газ и выливаю готовую смесь на сковородку, затем беру свой сотовый.
Я работаю в клубе «Х», где обеспечиваю безопасность, но мой охранный бизнес является частной охраной и расследованиями.
Я ставлю телефон на громкую связь и прослушиваю голосовые сообщения за вчерашний день. Мне редко звонят из RP Security. Так мы назвались раньше до перехода в клуб. R и P — как Рокки и Пейн (прим.пер. Герой фильма и герой компьютерных игр). Зандер и я до сих пор владеем фирмой 50/50, но мы почти никогда не берем клиентов. Оно того не стоит. Ладно, Зандер никогда не работал с клиентами. Он теневой партнер. Тем не менее, оно того не стоит.
Пока режу кубиками перец и лук, я прослушиваю сообщение от человека, который хотел бы обеспечить безопасность себе и любовнице в эксклюзивном путешествии. Я качаю головой, удаляя сообщение, и даже не раздумываю над тем, чтобы перезвонить ему. Затем бросаю нож в раковину из нержавеющей стали.
Это не то, на чем держится мой бизнес. Я организовал его примерно в тоже время, когда Люциан бросил колледж и создал свою компанию. Прошло немного времени, прежде чем я последовал его примеру. Мы втроем были неразлучными друзьями, и до сих пор во многих отношениях продолжаем быть вместе. Зандер оплачивал счета за меня и Люциана. Он хорош в обмене денег на акции, и больше не занимался ничем. Джошуа, нанятый мной и являющийся моей правой рукой, вывел бизнес на новый уровень, превратив в элитный. Я не собираюсь стоять в стороне, пока он получает удовольствие.
Я создал этот бизнес по одной причине. Смех моей мамы эхом раздается в моей голове, в то время как я наблюдаю за тем, как готовиться мой завтрак. С каждой секундой я теряю аппетит.
Убийство. Месть. Мне нужен человек, который убил ее. Возможно, в последние два года ее жизни она не была мне настоящей матерью. Алкоголь, который она использовала, чтобы заглушить боль от потери отца за границей, в итоге был заменен на кокаин. Находясь со мной рядом и плача на моем плече, она скучала по отцу, но при этом стала распускать руки, так как я напоминал ей о нем.
Она отвечала за свои действия. Я знаю это. Но тот человек не помог, сделав все только хуже.
Джейк Шаперо. Ее парень, пристрастивший ее к более сильным наркотикам, и тот, кто повел ее по пути, который, в конечном счете, уничтожил мою мать, которую я когда-то знал.
Кроме того, этот мудак сломал мне челюсть, потому что я посмел ему дерзить. Я, вспоминая, сжимаю пальцами свою челюсть, а другой рукой с помощью лопаточки перекладываю идеальный омлет со сковороды на тарелку. В этот момент у меня нет никакого желания есть, но я все же добавляю соль и перец и сажусь за стол. Рутина имеет важное значение.
Я закрываю глаза и словно вижу его перед собой. Дело не только в одном ударе, и то, что я пропустил его. Пока я закрывал лицо руками, я видел мать на заднем плане, сидевшую за столом, согнувшуюся и вытирающую кокс у себя под носом, и даже не удосужившуюся проявить какие-нибудь эмоции.
Но не из-за этого мне хотелось убить его. Не поэтому я попал в этот бизнес.
Когда мне было четырнадцать, я наблюдал за тем, как он убил ее. Это стало кульминацией двух долгих лет ежедневного жестокого обращения и пренебрежения. Я видел, как он ударил ее; наблюдал за тем, как он душил ее. Он не заметил меня, а я усиленно сдерживал себя от желания защитить ее. Сломанная челюсть, сломанные ребра, и побои от них обоих за то, что вмешивался, научили меня держаться подальше.
Я не понял, что он, на самом деле, убивает ее. Я не мог поверить, что она действительно мертва, даже после того, как мама упала на пол, и его гнев изменился на страх, когда он встряхнул ее.
Я наблюдал за ним и ничего не предпринял. Чувство вины тяжелым грузом давило мне на грудь, когда я откусывал кусочек уже безвкусного для меня омлета. Ненавидя память.
У меня допытывались правды в течение многих лет, пока я жил с моей дальней родственницей — теткой Морин. Она была намного старше моей мамы, почти как бабушка. Она дала мне хорошую жизнь; заботилась обо мне, как будто я не был проблемным ребенком. Но я так и не простил сам себя.
Как я мог?
Я не хотел идти в колледж, но тетя Морин заставила меня. Я был счастлив поддерживать ее уверенность в том, что учусь в колледже, а в это же время я узнавал больше полезных для меня навыков. Знакомство с Джошуа и Зандером было самым лучшим из того, что случилось со мной в колледже. Я научился выслеживать цель, взламывать базы данных и эффективно получать записи и справки на кое-кого.
Этим кое-кем был Джейкоб Шаперо. Я не удивился, узнав, что он отбывал наказание в тюрьме за нападение и побои, а также за хранение наркотиков. Мне пришлось ждать более года. За этот год мой охранный бизнес с Джошуа вырос и стал законным. Благодаря Зандеру, нашему теневому партнеру, у нас имелись средства и эксклюзивная клиентура. Но каждый день был только еще одним шагом к моей цели. В тот вечер, когда его выпустили, я ждал его признаков активности. Десятки номеров близких его контактов были у меня на контроле. И он сделал звонок через пятнадцать минут после освобождения. Следующей ночью я прокрался в дом его покойной бабушки и выстрелил ему в затылок. Чертовски долгое ожидание убивало меня, но я должен был сделать все правильно. Я потратил годы на подготовку, и у меня было только два дня, чтобы довести дело до конца, пока была такая возможность.
Спустя шесть лет у меня имелось множество связей. Многие влиятельные и нечистоплотные на руку люди стали клиентами вследствие сделок, которые я выполнял. Но речь не идет о деньгах. Они не восстановят справедливость. Мой бизнес законен, хотя некоторые мои методы были не всегда честными, и я не всегда придерживался правил. Иногда я нарушаю закон, чтобы получить информацию. Вот таким предприятием я управляю. Мы называем его охранным, но, как нетрудно догадаться, занимаемся не только законными вещами.
В течение чертовой уймы времени я не брал частных клиентов. Прошло много лет. Клуб занимает почти все мое время, но если клиент нуждается в защите, то я передаю его специалистам. Деньги — это хорошо, а бизнес — оптимизирован.
Иногда я задумываюсь, а что если бы мой бизнес был сосредоточен на обычной охранной практике? Мое уединение, и, в первую очередь, мое прошлое, это именно то, почему я выбрал такой путь. Почему я зациклен на неприкосновенности частной жизни и контроле. Но не во всем. Только в том, что действительно значимо.
В отношениях особенно.
Мне нужен полный контроль. Мне необходимо полное доверие со стороны партнерши, чтобы она отдала себя целиком.
Я не заинтересован в нормальных отношениях. У меня было несколько связей, но ни одна из них ничего не значила для меня. Ни одна из них не длилась долго.
У меня было пару отношений Хозяин/раб в клубе, но они продолжались недолго. Ни одно из них не дало мне того, в чем я нуждался. И они мне уж точно нафиг не были нужны. Они хотели отношений как способ отказа от контроля, а не потому, что нуждались в этом. Они не хотели ответственности, не желали принимать другие аспекты жизни, будучи в качестве рабыни. Поэтому такие отношения не длились больше нескольких недель. Я хочу кого-то, кто бы нуждался во мне. Я отчаянно ищу именно этого.
Я знаю, чего желаю от моей партнерши, и это полное дерьмо. Я хочу ее преданности, и чтобы единственным ее желанием было угодить мне. Я хочу больше, чем заслуживаю, но я обеспечу каждое ее желание, каждую потребность. В обмен на ее покорность, я отдам ей себя в ответ.
Я не желаю использовать стоп-слова, не хочу переговоров и компромиссов. Я требую полного подчинения. Не меньше.