Волчья кровь

– Черт, многовато их, – проворчал Гера, поглаживая торчащую из кобуры рукоять пистолета.
– Спокойнее, – предупредил Вениамин. – Не показывайте, что боитесь.
– Кто боится? – Телохранитель посмотрел на секретаря со смесью удивления и презрения. – По мне, так одним тараканом больше, одним меньше.
– Хватит, – вполголоса велел Закревский. – Сейчас заберем товар и уйдем.
– За товаром я мог бы и сам сюда наведаться. – Вениамин, стряхнув прилипшую к ботинку конфетную обертку, недовольно поморщился: – Зачем вам, босс, такие приключения?
А вот это неправильный вопрос, некорректный. Сплоховал Вениамин, никогда раньше лишнего не спрашивал, а тут нате вам. Будь дело не таким деликатным, Владислав Дмитриевич, не задумываясь, переложил бы эту грязную работенку на хлипкие плечи секретаря, но увы… Товар он просто обязан увидеть сам, еще до того, как произойдет сделка.
– Да вы не стойте, гости дорогие! – Косой куражился, играл роль хлебосольного хозяина. – Присаживайтесь!
Рядом с ним точно из воздуха материализовались два офисных кресла для Закревского и Вениамина.
– Что-то не хочется, – проворчал секретарь, но, заглянув в решительное и одновременно мрачное лицо босса, неуверенно шагнул к одному из кресел. Владислав Дмитриевич уселся слева от Косого, сказал с плохо сдерживаемым раздражением: – Где товар?
– Будет тебе товар! – Косой расплылся в благодушной ухмылке. – Может, накатим за знакомство?
«Хеннеси» с виду был самый что ни на есть настоящий, но рисковать Закревский не стал.
– Врачи запретили, – проговорил он коротко.
– Да, они такие, им бы только запрещать. – Косой сочувственно покивал, отпил прямо из горла и удовлетворенно крякнул: – Я вот, слава богу, без врачей пока обхожусь. Может, оттого, что на природе живу?
На природе! Прямо не полигон бытовых отходов, а SPA-курорт.
– Косой, у меня ведь и правда времени в обрез. – Владислав Дмитриевич загасил недокуренную сигарету и чуть не охнул: сердце сегодня расшалилось, мстило за никотин ноющей болью. Но на глазах у оппонента за лекарством не полезешь, придется терпеть.
– Все понял, батя! – Косой хлопнул в ладоши, и один из той троицы, что прежде сидела в засаде, вытолкал на середину площадки пятерых женщин.
Впрочем, назвать эти грязные, вонючие, опустившиеся существа женщинами не поворачивался язык, в голове крутились лишь нецензурные эпитеты. Закревский в сопровождении Геры подошел к одной из бомжих. Тетке на вид было лет сорок: заплывший глаз, щербатый рот, грязное до омерзения тряпье. Не то! Вторая, третья и четвертая мало чем отличались от первой. Ну, разве что степенью деградации: пустые глаза, спитые лица, бесформенные фигуры. Пятая для его целей подходила лучше всего. Относительно молодая, лет тридцати, здоровая, по крайней мере внешне, но все с той же пустотой в выцветших старушечьих глазах.
– Это все? – Владислав Дмитриевич обернулся к Косому.
– А что, не нравится? – Тот тоже выбрался из кресла. – Ну, Манька с Ленкой уже, конечно, не кондиция, а вот Наташка с Анжелкой еще хоть куда. Забирай, старик, лучшего товару во всем королевстве не сыскать.
Да, точно. Да и что он хотел? Отыскать на помойке душистый цветок? Так ведь для его целей нужна именно такая, опустившаяся, деклассированная. Вот только бы помоложе… Владислав Дмитриевич уже было решил забрать пятую, когда внимание его привлекло молодое веснушчатое лицо. Сначала Закревский решил, что перед ним пацаненок, но только сначала. Не нужно особой фантазии, чтобы понять, что вот это одетое в драные джинсы, трикотажную тинейджеровскую шапку и куртку не по размеру существо на самом деле баба. Причем молодая – идеальный материал.
– Я беру ее! – Закревский кивнул в сторону девчонки.
Под его тяжелым взглядом она сжалась, попытавшись спрятаться за спину рослого, тоже еще совсем не старого бомжа.
– Яську хочешь? – Косой озадаченно нахмурился. – Да на кой хрен тебе эта мелюзга?! Она ж зеленая еще, ни кожи, ни рожи. И в особых бабских делах не умеет ни хрена, можешь мне поверить. Анжелку бери, не прогадаешь. Ее отмыть да приодеть…
– Я возьму эту, – перебил его Владислав Дмитриевич.
– Так она в моем личном пользовании. – Видно было, что мусорный король темнит, что отдавать девчонку ему не хочется. – Яська хоть и неумелая, но перспективная.
Торгуется, сучонок!
– Удваиваю сумму. – Некогда торговаться. И без того день псу под хвост.
Девчонка тем временем начала пятиться. Еще сбежит, чего доброго.
– Утраиваю! – сказал Закревский с нажимом. – Не всякая машина столько стоит, сколько я тебе за бабу предлагаю.
В глазах Косого зажегся алчный огонь, в девчонкиных заплескался страх. Бомж, за спину которого она пряталась, недобро нахмурился, сжал кулаки.
– От сердца отрываю, – не выдержал искушения Косой. – Забирай!
В этот самый момент девчонка дала стрекача, а на бросившегося за ней следом Дымаря напал ее дружок. Дымарь, пропустивший удар, коротко хрюкнул и осел на землю, не помог ствол. Больше подойти к здоровяку никто не решался.
– Пусть мои люди разберутся, – Владислав Дмитриевич бросил вопросительный взгляд на Косого.
– Только это… чтобы без жертв, – велел тот и вернулся к своему трону.
Объяснять ребятушкам, как нужно действовать, не пришлось. Гера едва заметно кивнул двоим из своей команды, и те сорвались с места, раззадоренными псами закружились вокруг здоровяка. Еще двое бросились вслед за девчонкой. Гера и остальные четверо не спускали глаз с Закревского.
Здоровяк сопротивлялся отчаянно, со звериным воем крутился на месте, пытаясь не выпускать из виду Гериных ребятушек. Дурак, не знает, с кем связался. Исход битвы решился в считаные секунды, и дело было отнюдь не в количественном перевесе. Не за красивые глаза Закревский платил своей охране такие бешеные деньги.
Здоровяк заорал благим матом, принялся корчиться в грязи, стараясь вырваться, когда приволокли девчонку. Она тоже оказалась вся в грязище, видно, упала, когда удирала. Даже лицо, до этого вполне чистое, сейчас было не разглядеть. И рукав куртки ребятушки бомжихе оторвали, пока ловили. Верткая, похоже, девчушка. Еще секунду назад смирная и смирившаяся с судьбой, завидев своего дружка, она завизжала, врезала одному из ребятушек коленом в пах, попыталась вырваться. Ишь, еще и боевая!
– Уроды! – прижатый к земле здоровяк уже не орал, а хрипел. – Косой, ты же обещал! – Он попробовал было поднять голову, чтобы посмотреть на мусорного короля, но не смог, не дали ребятушки. – Отпусти ее!
– Может, и обещал. – Косой закинул ногу на ногу, расправил на груди шарф. – Да только сам должен понимать, тут же такие бабки. Да и не сделают они с твоей подружкой ничего плохого. Ведь не сделаете, а, батя? – он подмигнул Закревскому.
Владислав Дмитриевич не ответил, коротко кивнул Гере и сказал уставшим голосом:
– Все, уходим.
– А денежки?! – всполошился Косой. – Денежки обещанные где?!
– Вениамин, рассчитайся!
Сил его больше нет находиться в этой клоаке, да и сердце разболелось не на шутку. А еще нужно как-то до машины добраться. Хорошо, хоть дождь кончился.
Дожидаться секретаря Закревский не стал, кивнув на прощание мусорному королю, вслед за одним из охранников шагнул в туннель. За спиной послышался визг и недовольный ропот. Визжала девчонка, а роптали жители мусорного королевства. Надо же какие чувствительные…
Вениамин вместе с двумя охранниками догнал их на середине пути, пристроился по правую руку от Закревского, произнес, отдышавшись:
– Ох и рисковали вы, Владислав Дмитриевич! Это ведь упырь, а не человек, он же за деньги маму родную жизни лишит. А вы ему дали понять, что у нас с собой наличка.
– У нас с собой не только наличка, но еще и Герины хлопцы. – Закревский потер грудь: сердце все никак не хотело успокаиваться, даже после лекарства. – Да и тебя мы без прикрытия не бросили.
– Оно-то так, – Вениамин достал из кармана пиджака носовой платок, промокнул влажное не то от дождя, не то от пота лицо, – да только все равно неразумно. Мы ведь на чужой территории.