Кинг (ЛП)
Не думаю, что Никки испытывала чувство голода. Если учесть, что она принимала дозу на голодный желудок. Каждый Божий раз. У нее были ярко выраженные скулы и темные круги под глазами. Как бы печально это ни звучало, за то короткое время нашего знакомства я вообще не видела, чтобы она употребляла что-то, кроме кокса.
Я осуждаю ее за это, и мне от этого хреново. Но мой внутренний голос подсказывает, что Никки намного лучше, чем её поступки. Когда она не раздражала меня своим поведением, я чувствовала, что защищаю ее. Я постоянно боролась за свое выживание, и мне хотелось биться за нее, но проблема была в том, что она сама не хотела бороться за себя.
Я открыла рот, чтобы снова отчитать ее. Когда она повернулась ко мне, я собиралась сказать ей бросить кокаин и отдать преимущество нормальной еде и здоровью. И вот я стояла с открытым ртом, готовая выплеснуть эмоции, будто бы я была лучше, нежели она. Правда была в том, что я могла бы быть по колено в таком же дерьме до того, как потеряла память.
Я тут же оставила свое осуждение за стиснутыми губами.
Никки прошлась по мне оценивающим взглядом.
— Думаю, ты готова, — сказала она, не скрывая дерзкой нотки недовольства в своем голосе.
Я отказалась от какого-либо макияжа или выщипывания всех бровей, чтобы на их месте нарисовать такую же тонкую линию, как и у Никки. Зато я вымыла волосы в раковине, использовав сушилку для рук вместо фена. Пусть на моем лице не было макияжа, но так было нужно, потому что я, намерившись совершить подобное, была настроена сделать это по-своему, а не как Никки.
Да, я осуждающая сучка.
— Еще раз: как это должно быть? — спросила я.
Она мне уже объясняла это раз десять, но можно было повторить хоть десять тысяч раз, мне все равно не будет комфортно от этой затеи.
Никки поправила свои тонкие волосы.
— Серьезно, Доу, ты слушала, когда я говорила? — она раздраженно вздохнула, но все же продолжила: — Когда мы попадем на вечеринку, нужно лишь подцепить кого-нибудь из байкеров. Если ты ему понравишься, если он положит на тебя глаз, то все что потребуется от тебя — это греть его постель и всегда улыбаться, тогда какое-то время он будет держать тебя около себя.
— Я понятия не имею, смогу ли сделать это, — ответила я робко.
— Ты сможешь и сделаешь. И не нужно стесняться: им это не нравится. Кроме того, ты вовсе не застенчивая, просто нервы шалят. Ты та еще штучка, если учесть твой синдром выскочки.
— Жутко то, что за столь короткое время ты обнаружила это во мне, — прокомментировала я.
Никки пожала плечами:
— Веришь или нет, но я просто неплохо читаю людей, а тебя слишком легко прочесть. Вот, например, сейчас ты очень напряжена. Это видно по тому, как сутулятся твои плечи, — она распрямила их. — Вот так намного лучше. Выпяти грудь вперед. У тебя ее особо нет, но, если откинешь плечи назад, парни смогут увидеть, как та торчит, а они такое любят.
Вот что это было. Мне надо было понравиться байкеру, тогда он будет меня защищать, надеюсь, достаточное количество времени, чтобы я успела придумать план Б.
— Худшее из того, что может случиться: он лишь ищет развлечение на одну ночь и просто бросит пару баксов, а потом выбросит тебя, — из уст Никки это звучало скорее как отдых, нежели проституция.
Я могла обманывать себя сколько угодно и думать, будто, утешая себя на улицах, не была такой, как Никки, но правда заключалась в том, что — неважно как я перекручивала факты — этот план делал из меня шлюху.
Тоже мне, Фемида гребаная.
Когда я начала ломать голову над другими вариантами, оказалось, что та была пуста, впрочем, как и мой желудок.
Никки толкнула дверь, и солнечный свет ворвался в комнату, разгоняя темноту, пока та качалась туда-сюда. Последний раз посмотрев на бесстрастное отражение в зеркале, я прошептала: «Мне очень жаль».
Приятно осознавать, что предыдущая я до потери памяти не знала, чем я намеревалась заняться сейчас.
Потому что я собиралась торговать ее телом.
И той душой, которая у меня еще осталась.
ГЛАВА
3
.
Доу
Я сидела на заднем сидении старенькой «Субару», принадлежащей какому-то лысому парню, мечтая стать временно глухой, дабы не слышать, как Никки отсасывала водителю. Он привез нас в Логанс-Бич, к дому, где проходила вечеринка. Когда мы наконец-то остановились, я тут же выскочила из машины как ошпаренная.
— Пока, детка, — сладко пропела Никки, вытерла уголок своего рта одной рукой, а другой помахала вслед уезжающему водителю. Когда тот скрылся из виду, она закатила глаза и сплюнула на землю.
— Меня сейчас стошнит, — сказала я, еле сдерживая рвотные позывы.
— Ну, я не слышала твоего предложения ему отсосать, чтобы он привез нас, — рявкнула Никки, — так что закрой свой рот по этому поводу. Потому что мы попали сюда благодаря мне, разве нет?
«Сюда» включало в себя песчаную дорогу на краю собственности, которая поросла деревьями и была ограждена изгородью. Небольшая прореха в кустах позволяла проехать чему-то небольшого размера. Было темно, и по дороге к дому не было ни единого фонаря, отчего казалось, что та не закончится. Слабый запах рыбы наполнил воздух. Мой пустой желудок скрутило в тугой узел, и я прикрыла рот рукой, сдерживая тошноту.
Вдалеке виднелись мерцающие огоньки. Когда мы подошли ближе к зданию, то увидели, что это вовсе не электрический свет, а факелы, воткнутые в землю под странным углом и указывающие путь через траву к задней части дома.
Дом был трехэтажным и стоял на сваях. Все пространство первого этажа было открытым, заполненным блестящими мотоциклами и машинами, занимавшими практически каждый дюйм свободного места. На дальней стене виднелись две двери. На одной были засов и железная решетка, а к другой — через пару футов в сторону — вели две бетонные ступеньки, которые возвышали ее над землей. На остальных двух этажах балконы будто опоясывали дом вокруг, и свет мигал в каждом окне, озаряя тени людей внутри.
От громкой музыки земля подо мной дрожала, из-за чего капельки росы с высоких травинок падали мне на ноги.
— Здесь живут байкеры? — спросила я Никки.
— Нет, этот дом принадлежит парню, ради которого и закатили вечеринку.
— И кто же это? — поинтересовалась я, на что Никки только пожала плечами.
— Понятия не имею. Мне лишь известно со слов Скинни, что эта вечеринка в честь возвращения этого парня домой.
Скинни был нынешним парнем Никки и по совместительству ее сутенером.
Когда мы достигли заднего дворика, я впервые увидела байкеров, и мой желудок снова скрутило. Я остановилась как вкопанная.
Они были там, стояли посреди двора вокруг ямы, где горел огонь, пламя и дым от которого достигали почти такой же высоты, как и дом. Я была настолько охвачена тем, что должна была сделать, что забыла остановиться и подумать, с кем мне нужно это провернуть. Там было семь или восемь мужчин: несколько из них сидели в шезлонгах, в то время как другие стояли с пивом в руках. На всех были кожаные жилеты, украшенные различными нашивками МК. У некоторых под жилетом были рубашки с длинным рукавом, остальные же вообще ничего не надели под них. Девушки, напоминающие своими модными прикидами Никки, смеялись и танцевали вокруг огня. Одна девушка стояла на коленях и отсасывала парню, который говорил по телефону, направляя ее голову рукой.
Это всего лишь средство выживания.
Я повернулась, чтобы сказать Никки, что, возможно, нам нужно пересмотреть план, но она уже скрылась из виду. Окинув взглядом двор, я увидела ее с каким-то высоким парнем с рыжей бородой. На его голове была бандана с американским флагом.
Сильные руки обняли меня за талию сзади и притянули к твердой стене мышц. Моей естественной реакцией было сбросить его, но он, как только я попыталась вырваться, еще крепче прижал меня к себе. Его горячие дыхание пахло чесноком и алкоголем, поглощая всякие ощущения, когда он прижался своими губами к моей шее.