Паранджа страха

— Что там происходит у наших маленьких голубков?
Абдель поднялся и быстро оделся.
— Голубков, скажешь тоже! Самия кто угодно, но только не голубка. Скорее уж ворона, которая ни с кем не хочет делиться сыром.
Он вышел в коридор, и я услышала, как он о чем-то шепчется с тетушкой. Вскоре внизу хлопнула входная дверь, и я поняла, что муж ушел из дому злой как черт.
Тетушка поглядела на меня с упреком.
— Где ночная рубашка, которую тебе положили у изголовья?
— Висит на спинке кровати.
— Идиотка! Ты испортила свою брачную ночь!
— Не понимаю. Как я испортила брачную ночь?
— У тебя текла кровь после близости с ним?
— Нет. Просто мне было очень больно. И сейчас больно.
— Видимо, мне говорили правду: ты ничего не умеешь, можешь только плакать. Твоя мать мне часто об этом говорила, да я ей не верила. Бедная Варда, да придет ей на помощь Аллах! Послушай меня, Самия. Это вопрос чести, с таким не шутят. Почему это после близости у тебя не было кровотечения? Или он не лишил тебя девственности?
— Я не знаю! Знаю одно — было очень больно, когда он дотрагивался. Больно и страшно.
— Речь не об этом. То, что тебе было страшно, это не важно. Важно доказать, что ты была девственницей.
Что мне теперь сказать твоей несчастной матери? Что этой ночью ничего не было? Может, у него что-то не в порядке с пенисом? Если ничего не произошло по его вине, это меньший позор для чести семьи Шариффов, чем другое. Понимаешь?
— Я ничего не понимаю. Мне было больно всякий раз, как он ко мне прикасался. Не позволяйте ему! Мне казалось, будто он раздирал меня на части всю ночь! Я боюсь его. Тетушка, не оставляйте меня. Заберите меня отсюда!
— Куда я тебя заберу? Постой! Я приготовлю тебе поесть, и тебе станет лучше. Через это проходят все женщины, не только ты. Пока никто не умер после брачной ночи. Главное сейчас — подтвердить твою ность. В следующий раз, когда у вас будет близость, положи под себя ночную рубашку так, чтобы на ней осталась кровь. Так твои родители подтвердят, что честь семьи не запятнана. Да твоя мать плясать будет с твоей ночнушкой! Давай, девочка, будь достойна рода Шариффов.
Я немного перекусила, надеясь, что мужа не будет долго. Увы, как только тетушка ушла, Абдель вошел как тень и набросился на меня, повалив на пол на живот; всем весом он навалился на мою спину. Потом развернул и задрал ночную рубашку. Он был разгневан и больше не слышал ни плача, ни мольбы.
— Ты теперь моя, и я не хочу, чтобы меня считали неполноценным. Я слышал, о чем ты тут сплетничала с теткой, и сейчас докажу, что я мужчина, настоящий мужчина. И не когда-то там в следующий раз, а прямо сейчас! Твои родители узнают, кто я. Меня возбуждает лишь мысль, что я могу делать все что угодно с дочерью своего шефа!
Он вонзил в меня пенис так, словно это был кинжал.
От боли я потеряла сознание, а когда пришла в себя, поняла, что по-прежнему лежу на полу. Только накрытая покрывалом. Моя тетушка с гордым видом держала в руке ночную рубашку в пятнах крови, словно это военный трофей.
— Браво, моя девочка! — сказала она, помогая мне подняться. — Я сейчас же отнесу рубашку твоей матери, чтобы она показала ее толпе. Собравшиеся только этого и ждут. Ты подтвердила честь рода, Самия! Мы все гордимся тобой. Прими мои поздравления! Теперь отдыхай.
Ты стала женщиной, и я желаю тебе много детей, прежде всего прекрасных мальчиков!
Мне хотелось есть. Тетушка принесла чашку кофе с круассаном и поставила рядом, но у меня не было сил дотянуться до них. Хотелось выспаться, пока рядом не было Абделя. Я чувствовала себя израненной, униженной и оскверненной. Я не хотела, чтобы он возвращался. Тем временем моя мать танцевала перед гостями «танец спасенной чести». Танцевала долго? пока не упала в изнеможений.
Насилие со стороны мужа не прекращалось.
Через четыре дня ко мне в гости пришла мать. До нашего отъезда во Францию оставалось два дня, и она решила узнать, что из одежды я возьму с собой. Мне было все равно, и я попросила ее выбрать на свой вкус.
— Перед тем как расстаться, в последний раз послушай меня, Самия. Теперь ты должна слушаться мужа и выполнять все его требования. Он все будет решать за тебя. Если он будет делать тебе замечания — это его право. Даже если они покажутся тебе несправедливыми, все равно будь терпеливой и говори себе, что все это делается для твоего блага. Если он поднимет на тебя руку, знай, что он имеет на это право, потому что воспитание жены — прямая обязанность мужчины. Твоя тетя рассказала мне, что муж дал тебе пощечину во время первой брачной ночи. Не переживай, ведь он сделал это, потому что любит тебя и желает тебя. Понимаешь?
— Когда любят, не бьют!
— Откуда ты знаешь? Разве ты уже любила? Или думаешь, что раз мы с твоим отцом били тебя, то не любили? Ошибаешься. Когда человека любят, то делают все, чтобы помешать ему ступить на неверный путь. Меня бьет твой отец, но разве он меня не любит? Наоборот, я благодарна. Ведь именно благодаря ему я стала уважаемой в обществе женщиной. Я живу жизнью, о которой всегда мечтала. Такой жизни я желаю и тебе, но ее надо заслужить послушанием и благодарностью к мужу.
Я слушала ее и думала: «Моя мать учит меня искусству выживать во время войны! Войны длиною в жизнь…»
Слушать мужа. Собрать в кулак смелость и терпение.
Позволить ему командовать тобой. Быть убежденной, что он всегда поступает тебе во благо. Он — хозяин, ты — рабыня! Вот главное правило для несчастных дочерей строгих родителей-экстремистов, которые постоянно твердят о суровых религиозных правилах: отец знает все, отец — это Закон!
Отправляясь домой паковать чемоданы, мать дала мне еще один совет — повторять одну и ту же фразу всякий раз, когда между мной и мужем возникнут трения: «Я должна быть покорной и быть достойной рода Шариффов».
— Поднимайся в комнату и приведи себя в порядок, если не хочешь, чтобы твой муж заглядывался на других девок.
Я осталась одна рассматривать стены. А когда отправилась приводить себя в порядок, он грубо схватил меня за плечо. И как только он умудрялся совсем не производить шума при ходьбе? Волк, настоящий волк, хватающий свою добычу!
— Идем в спальню, моя хорошая! Я научу тебя любви.
Я хочу видеть тебя абсолютно голой, пусть даже сейчас твое тело оставляет желать лучшего. Тебе надо поправиться, чтобы твоя грудь стала больше. Это меня не устраивает.
Ударив за то, что я отказывалась его целовать, он взял меня силой.
— Надеюсь, мне не придется бить тебя всякий раз, когда я захочу тебя взять? — проревел он. — Похоже, ты безбожница. Долг правоверной мусульманки — удовлетворять своего мужа. Отказываясь от этого, ты потеряешь место в раю. Я твой муж, и ты должна уважать меня и слушаться. Таковы наши законы. Мужчинам Господь сказал: «Вы пастухи, а женщины — скот, который вы пасете!» Если не веришь, могу показать тебе эту суру из Корана.
Все же я осмелилась усомниться в его словах и сказала, что трудно представить, чтобы Господь говорил подобные речи. Муж разозлился, в очередной раз поволок меня к кровати и изнасиловал.
— Надеюсь, теперь ты поняла, кто пастух, а кто скотина. Можешь спросить у своего отца, но я уверен, что он подтвердит мою правоту. Он ревностный мусульманин и законы шариата знает намного лучше меня. Послушай меня, смирись с этой мыслью, иначе ты серьезно осложнишь свою жизнь. Мне не нравится строптивая супруга. Когда я голоден, ты должна накормить меня, когда хочу спать, ты должна укрыть меня одеялом, когда я захочу женщину, ты будешь удовлетворять меня. И мне плевать, хочешь ты сама этого или нет.
Два дня пролетели как мгновение, настала пора отправляться в путь. В последний раз я пришла в родительский дом проститься с семьей. Мать приготовила мне два чемодана с вещами, которые сама собрала, и не преминула прочитать мне целую лекцию, повторив свои предыдущие инструкции. Правда, на этот раз она не уточнила, что я при необходимости могу рассчитывать на них.