Зарисованное лето (СИ)

Но когда я поднялся со скамейки, Кир неожиданно спросил:
- А сосед твой че? Я думал, вы теперь постоянно вместе тусите.
- Ну да... Рядом же живем. Кстати, Кир, я слышал, что вы подрались.
Он наконец-то поднял голову.
- Да это когда было-то, нашел, что вспоминать. Не подрались даже. Я ему по-пьяни что-то ляпнул, он мне врезал. Совершенно справедливо. Мы уже давно все уладили.
- Это хорошо.
Кир просто отмахнулся, встал и поплелся в дом, даже забыв попрощаться.
А я возвращаться домой не хотел и теперь пожалел, что не захватил фотоаппарат. Нашел себе место на берегу реки, уже за мостом, подальше, чтобы случайно ни с кем не столкнуться. И просто сидел там, вслушиваясь в шепот реки.
Конечно, никакой влюбленности или страсти я к Сашке не испытывал. Он мне даже не нравился в этом смысле. Но он слишком сильно мне нравился как друг. Как человек. Ни с кем другим я раньше не мог спорить до одурения о буддизме или системе социального обеспечения в Швеции. Никто до сих пор не удивлял таким глубоким пониманием людей и меня самого. Если воспринимать любовь как обмен энергией, как ауру одинакового цвета, то он мне стал ближе, чем когда-то была Света, Маша и другие девчонки. Если бы он был девушкой, то я бы уже без оглядки любил ее. Но в данном случае я не хотел этого всего. Я не хотел развалиться на части, как Кир.
Не знаю, было бы мне легче, если бы Сашка проявлял ко мне какой-то интерес... ну, в романтическом смысле. Наверное, было бы только хуже. Когда чувствуешь такой интерес к себе, легче сорваться в чувство, а я не такой сильный, я бы не выдержал давления со стороны друзей и родителей, даже если бы был геем. И я не гей. Вот это все происходит не потому, что я вдруг перестал быть натуралом, просто Сашка слишком особенный. Думаю, что и Кира переклинило только поэтому.
Что делать дальше? Самой вдохновляющей идеей было прекращение нашего общения полностью. Но как ее реализовать? Он не из тех, кто просто смирится, не получив достаточных объяснений. Да и мне без него уже будет слишком скучно. Признаться? А в чем? Нет ведь ничего такого, формулируемого словами. Значит, остается просто продолжать, не выходя за рамки. И ждать его отъезда. Надо идти домой и продолжать. Тем более, что сигареты закончились.
- Ты меня избегаешь? - поинтересовался Сашка, идя мне наперерез от своего дома.
- С чего ты взял? Я у Маши был! - я хохотнул. - Как здоровьице после вчерашнего?
Я совершенно отчетливо уловил в его взгляде какое-то непонимание. Но это было неважно. Его проблемы.
- Да нормально. Сам как?
Сам я был очень «не очень». Меня качало из стороны в сторону от недосыпа, а мозг сжимала тяжелой рукой непонятная тоска.
- Спать хочу, - честно признался я.
- Тогда пока. Поехали завтра учить тебя водить машину? - он оставался в своем репертуаре.
- Ага. Давай. Только не слишком рано.
- Окей, - он уже уходил. А я продолжал стоять и смотреть ему в спину.
Глава 6 
- И как будет выглядеть мое обучение? - поинтересовался я, когда мы выходили от бабы Дуси. Сашка, как и обещал, не наведался ко мне спозаранку, поэтому у меня была возможность выспаться. И надо заметить, что после четырнадцатичасового сна я ощущал себя гораздо лучше. Вчерашние переживания не исчезли полностью, но покрылись плотным туманом.
- Ты будешь ехать - я буду орать. По-другому не бывает, - объяснил он.
За руль я сел уже за границами поселка. Хоть движение у нас и не было шумным, но все-таки для первого раза мне требовалась наименее стрессовая ситуация. Дорога была ухабистой, естественно, никакого асфальта. Сашка быстро ввел меня в курс дела, а потом подвел итог всему минутному курсу обучения: «Пробуй сам».
В общем, через некоторое время я ехал самостоятельно, правда, машина подскакивала на каждой вмятине, да и скорости я не прибавлял. Оказалось, что это не так уж и сложно. Действительно, странно, что я не нашел для этого времени и возможности раньше. Когда на встречной появился автомобиль, я затормозил резко, двигатель заглох.
- Не кисни, - поддержал меня сенсей. - С опытом перестанешь прятаться в кусты от других машин.
- С каким опытом-то? Арендовать у Кира его бобик?
Сашка пожал плечами, обозначая, что это уже не его проблемы. И сразу сменил тему:
- Поехали на карьеры?
Песчаные карьеры, давно заполненные водой, находились километрах в двадцати от поселка, и дорога к ним вся разбитая - чтобы добраться туда, требовалось не меньше часа. Именно поэтому толпа туда выбиралась нечасто. Сам я этим летом на карьерах еще ни разу не был.
- При условии, что ты сядешь за руль, - ответил я. - Надоело мне вас катать уже, барин.
- Эх, холопы ленивые пошли. Скучаю по старому доброму рабовладельческому строю, - подхватил он, открывая дверцу со своей стороны.
На карьерах вообще никого не было. Неудивительно, учитывая рабочий день и вечернее время.
- Купаться? - Сашка уже стягивал футболку.
Я только сейчас обнаружил, что оказаться тут я изначально не собирался, а соответственно, плавки с собой не захватил. Конечно, вокруг ни души. И если бы это было позавчера, я бы, даже не задумываясь, пошел в воду в своих боксерах. Но «сегодня» чем-то едва уловимым отличалось от «позавчера». В частности, тем, что я просто не хотел раздеваться.
- Не хочу. Давай сам. Я посижу на берегу.
Он не стал меня уговаривать. Переоделся возле машины и сразу побежал в воду, через пару шагов занырнул секунд на пять, а потом обозначил свое появление гораздо дальше, тряся мокрой головой над поверхностью.
Я сидел на песке и не мог не смотреть на него. Точнее, я впервые смотрел на него через сегодняшний фильтр, а не позавчерашний. Еще точнее, я смотрел на себя, смотрящего на него.
И видел, что улыбаюсь. Всегда улыбаюсь, если улыбается он. Так, наверное, повелось с самого начала, просто я это заметил впервые. Видел, что я не хочу смотреть в его сторону, когда он выходит из воды. И испытываю непонятный, до мурашек неприятный, ужас, когда с его волос на меня попадают капли. А он будто специально трясет своей башкой. И еще я видел, что мне впервые не о чем с ним говорить.
Сашка немного подсох под вечерним солнцем, а потом снова пошел к машине, чтобы одеться. И после этого уселся рядом.
- Никит, что не так? - спросил он, и я только сейчас отметил, что наше молчание, действительно, затянулось слишком надолго.
- Ничего, все в порядке, - соврал я равнодушно.
- Никит, что случилось? - на этот раз он удосужился перефразировать вопрос, с чем раньше не заморачивался.
- Ничего не случилось.
- Никит, - он тронул меня за плечо, заставляя повернуться к нему. Я просто посмотрел ему в глаза. Да, они такие же серые, как обычно. И нет, он не улыбается, как обычно. Вспомнился тот момент, когда я хотел этого до такой степени, что был готов взвыть, а сейчас вызвало только раздражение. Какую-то пульсирующую злость, заставившую меня вскочить.
- Ничего не случилось! Отъебись уже! - я зачем-то это сказал слишком громко.
Он тоже поднялся на ноги и ошарашил:
- Не веди себя так по-женски, Никит.
Вот это самое «по-женски», наверное, и остудило мою злость.
- Извини. Просто настроение плохое. С Машей никак не клеится и с родителями как-то теперь напряженно...
- Но дело не в этом, - закончил он за меня.
- Поехали домой? - я нашел в себе силы снова посмотреть на него и улыбнуться.
- Нет. Сейчас мы никуда не поедем. Ты успокоишься, и мы поговорим. Все.
Раздражение накатило новой волной:
- Ну, тогда я пошел пешком. Оставайся тут, если хочешь.
- Нет. А если попытаешься, то я сломаю тебе ногу. И потом мы поговорим. Все.
Это звучало до такой степени абсурдно, что я не удержался от смешка. Он улыбнулся в ответ и снова уселся на песок, скрестив ноги по-турецки. Я достал сигарету и подкурил. Через несколько затяжек тоже вернулся на свое место.