Запасной инстинкт
А потом ему позвонили, и Галя поняла, что дело плохо – совсем. Просто хуже некуда. Брат говорил две минуты, и моментально вытолкал Галю взашей, и денег дал, даже немножко больше, чем она просила, – все из-за звонка.
Она растерялась. Она не знала, что предпринять. Она начала было его расспрашивать, но Федор весело и решительно выставил ее за дверь, так и не ответив ни на один ее встревоженный вопрос.
«Ты должен быть осторожен, – умоляюще сказала она на прощание. – Очень, очень осторожен! С такими вещами не шутят, это… опасно!»
«Я и не шучу», – уверил он очень серьезно, и Галя ему поверила. Он не шутил.
Она ушла от него с явственным ощущением неотвратимости надвигающейся катастрофы и сознанием, что нужно что-то срочно предпринять – такое, что образумило бы ее несчастного брата.
Только… что? Что?!
Советоваться с дочерью было бессмысленно – она глупа, хоть и очень хороша собой. Впрочем, может быть, она так хороша собой именно потому, что глупа.
С матерью? Она еще глупее, чем дочь.
И Галя посоветовалась с Толиком.
Толик был ее любовником много лет – верный, славный, проверенный Толик, гораздо более надежный, чем самый преданный муж. Толик подумал и подтвердил, что дело плохо.
А потом… потом…
Галя поднялась со стула, зачем-то передвинула его к окну, потом вернула на место и поставила в раковину кружку. Смотреть на свое отражение ей больше не хотелось, словно она боялась увидеть там нечто такое, что свело бы ее с ума – вполне могло.
На засыпанном крошками кухонном столе валялись какие-то мятые бумажки, вытряхнутые Лерой из сумки. Она была патологической неряхой, ее дочь. Галя некоторое время раздумывала, что делать, – соблазн оставить все, как есть, был велик. Лерка приедет ночью, есть, пить и скандалить не будет, а завтра утром придет домработница и… что-нибудь придумает. Галя очень любила это выражение.
Федя «что-нибудь придумает», и деньги появятся как по мановению волшебной палочки.
Мама «что-нибудь придумает», и маленькая Лера целую неделю, а то и две, поживет с бабушкой, чтобы Галя могла спокойно отдохнуть.
Домработница тоже «придумает», и белье постирается, суп сварится, посуда помоется.
Чем разгребать этот дурацкий стол в неаппетитных крошках, гораздо лучше… полежать часок в ванне. Правда же лучше?
А если Лерка приедет раньше? Увидит, что мать даже чашку не помыла, разорется, и не остановить ее будет – вся в отца.
Двумя пальцами Галя взяла тряпку с края раковины – тряпка была мокрая и холодная, как жаба, – плюхнула в середину стола и повозила. Крошки посыпались на пол.
Вполне удовлетворенная результатами своего труда, она поволокла тряпку обратно, заехала в кучу бумаг, они разлетелись по всему полу, одна даже под плиту спланировала.
Галя поморщилась, переступила пушистыми тапочками, присела и стала собирать бумажки.
Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru