Девственный огонь

— Я знаю. Именно поэтому я и раскопаю всю грязь о нем и о его жене. Ты уже сыграл с ними злую шутку, женившись на их дочери. Ну, а теперь этим займемся мы.
Тревис вздохнул. Что можно объяснять Эйбу Хартвигу, который прекрасно знал, почему он хочет отомстить.
— Если я приму во всем этом участие, Эйб, моя жена очень расстроится, и я не...
— Ты мне обязан, Парнелл, — жестко сказал Хартвиг. — Ты же не волновался о ее чувствах, когда женился на ней.
— Мистер Парнелл, — сказал Гамлет Эрли, — я думаю, ваша новая жена будет очень разочарована, если узнает, почему вы на ней женились. А мне кажется, что вы вынуждаете меня рассказать ей об этом.
Тревис посмотрел в его холодные глаза за стеклами очков в металлической оправе и содрогнулся от мысли, ЧТО Эрли может рассказать Джесс.
— Она никогда вам не поверит! — выдохнул он.
— Обязательно поверит. Особенно, если я расскажу ей про «Армор», связь с которым вы разрушили сразу же, как с ее помощью вошли в доверие к Грисхемам.
— Это случилось до того, как мы поженились.
— А потом было дело с хранилищем мяса, — сказал Гамлет Эрли. — Это произошло уже после вашей женитьбы. — Он уставился на Тревиса своими холодными глазами. — Мы просим вас только о том, что вы сами собирались сделать, мистер Парнелл, и ваша жена ни о чем не узнает.
* * *
Тревис вернулся домой в отвратительном настроении и нашел Джессику в слезах.
— Что случилось на этот раз? — он разозлился, столкнувшись еще с одной проблемой.
Джессика взглянула на него, зажав коленями ладони, и произнесла:
— Ничего.
— Если ничего, то почему ты в таком состоянии? — настаивал он.
— Она слышала нас сегодня ночью, — выдавила Джессика и руками закрыла заплаканное лицо.
— Что слышала?
— Слышала нас... в... спальне.
— Она что, подслушивала, приложив ухо к дверям? — с издевкой спросил Тревис.
— Мы вели себя очень шумно, — пробормотала Джессика. — Она сказала, что если мы будем себя вести как животные...
— Черт возьми!
Джессика испуганно глянула на него, отвлекшись от мыслей о матери и собственных страданий.
— Прости меня, Джессика, — он уже говорил спокойнее. — В дальнейшем мы будем... мы будем... более осторожными. Я представляю, насколько тебя смутил этот разговор.
— Мы... ты... никогда не будем себя вести так, как прошлой ночью.
— Черт побери! Мы будем делать все, что нам доставляет удовольствие. — Тревис скрипнул зубами, понимая, что Пенелопа собирается внести раздор в их сексуальные отношения. — Не обращай на нее внимания!
— Тревис, я не могу! — воскликнула, снова расплакавшись, Джессика. — Я даже не хочу спускаться к обеду.
— Я пошлю его наверх.
— Для нас обоих?
— Нет, я должен уйти.
И Хартвиг, и Эрли настаивали, чтобы он свел знакомство в Халф Акре немедленно.
— А если Хьюг увидит меня там?
— Он будет смущен больше вашего, — заметил Гамлет Эрли.
Тревис в ярости скрипнул зубами. Черт бы побрал Хьюга Грисхема! Лучше бы он оказался ни в чем не замешан! Тревис даже не мог себе представить, как отреагирует Джессика, узнав, куда идет ее муж, чтобы добыть улики против ее отчима. Она не должна ничего услышать от этого холодного ублюдка Гамлета Эрли. Тревис жаждал увидеть Хьюга и Пенелопу разоренными. При взгляде на них в памяти всплывал отец и его ужасная смерть. Но он не хотел причинять боль Джессике.
Ладно, он должен подыгрывать Хартвигу и Эрли до тех пор, пока не придумает, как из этого выпутаться. А теперь нужно одеться получше и идти. Компания высокопоставленных мошенников ждет его в самом известном публичном доме Форт Ворса.
Думая, что Тревис уходит из дому, потому что разозлился на нее, Джессика несчастными глазами смотрела, как он переодевается. Она хотела спросить, куда он идет, но не отважилась. Она не пошла вниз обедать. При мысли о том, что Пенелопа что-нибудь сказала Хьюгу, Джессика умирала от смущения. Она останется наверху и напишет письмо Энни, не беспокоясь, что подумают об этом Тревис или Пенелопа. Она должна написать своей матери, которая любит ее.
— Не забудь сказать, чтобы мне прислали обед, — напомнила она Тревису, когда тот направился к двери. Она не смогла скрыть раздражения в голосе: это его вина, что она очутилась в таком положении, его безумные идеи в отношениях между мужем и женой. Она должна выгнать его из постели, она должна...
Тревис вдруг наклонился над ней, вернувшись от двери на ее резкий голос.
— Я очень рад, что ты пришла в себя, любовь моя, — заявил он и звучно поцеловал ее. — Постараюсь вернуться не очень поздно.
Спускаясь вниз, он обдумывал, как заставить тещу не вмешиваться в его интимную жизнь. Внезапно осененный занятной мыслью, он повернул назад и осторожно постучал в дверь к Пенелопе.
— Мне кажется, вы хотите мне что-то сказать, — заявил Тревис с порога и пристально посмотрел на нее, ожидая ответа.
— Я... я не знаю, что ты имеешь в виду, — растерялась Пенелопа.
— Вы говорили с Джессикой. Я считаю, что вы хотите поговорить и со мной.
— Нет! — Пенелопа побледнела. — Я думаю, Джессика и я понимаем друг друга. Мать должна... ее долг...
— Замечательно, — Тревис мягко прервал ее. Он не хотел, чтобы она отвернулась от них; он только хотел заставить ее больше никогда в жизни не обсуждать с Джессикой эту тему.
— Но, Пенелопа, Джессика очень молода, она только что вышла замуж, в то время как вы и я уже, так сказать, люди взрослые, с опытом. — Он заметил, как недовольно восприняла теща его высказывание о ее опытности в той сфере, вокруг которой они так осторожно ходили.
— В будущем, если вы захотите обсудить столь интимные вещи, обращайтесь ко мне.
— Я вряд ли... — ее лицо вспыхнуло.
— Я настаиваю, — заявил Тревис, — Любой совет, который вы захотите дать, вы дадите мне. Ведь Джессика очень стеснительна. Договорились? О, я должен уходить. Я бы попросил вас послать обед Джессике наверх. Или, может быть, я сам скажу кухарке, чтобы не обременять вас. — Он мило улыбнулся ей. — Должен сказать, вы прекрасно выглядите.
С натянутой улыбкой он извинился и отправился знакомиться с человеком, называющим себя Джимом Лоу.
* * *