Домой до темноты

Я набрал номер студии Бейли. Девушка — не Индия — сказала, что узнает, можно ли обеспокоить маэстро. В трубке заиграла бесконечная фраза из «Иглз» — «Отель „Калифорния"». [15] Я ждал и медленно передвигал курсор по фасаду особняка. Заставленные окна придавали дому скорее покинутый, нежели запретный вид. Я поочередно щелкал по каждому окну, и вдруг ставни мансардного окошка распахнулись, явив приоткрытую раму. Я решил, что нашел вход, и радостно гикнул, но окно не открылось. За ним была тьма.
— Значит, вот что ты называешь работой. Интересно…
Завернутая в полотенце, Лора через мое плечо смотрела на экран. Увлекшись, я не слышал, как она подошла.
— Узнаешь?
«Иглз» смолкли, я поднял руку.
— Хорошие новости, мистер Листер…
Я не дал Бейли закончить.
— Есть вопрос. Дом на рисунке Софи… нижняя панель слева на парадной двери — это кошачий лаз?
На другом конце помолчали.
— Откуда вы знаете?
Я взглянул на Лору. Хотелось ее обнять.
— Бейли, предположим, убийца знал о рисунках — в них было нечто такое, что он счел бы для себя угрозой?
— Решать вам. Мы нашли альбом.
Я повернулся к Лоре:
— Ты слышала?
Она спокойно кивнула, глядя на экран. Я все еще переваривал важную новость, когда жена коснулась моей руки.
— Если угодно, вечером я его доставлю… — говорил Бейли.
— По-моему, кто-то хочет с тобой связаться. — Лора показала на иконку, мигавшую на панели задач.
— На, поговори с ним. — Я передал ей мобильник.
— Может, та девушка… подруга Софи.
Я знал, что это не Сам Меткаф, но надо было отвлечь внимание жены от мигавшего голубого огонька.
 
6
Телефон дважды прозвонил и смолк.
Когда он снова подал голос, Сам схватила трубку.
— Это я, Джимми.
— Погоди.
Сам высунулась в окно и посмотрела вниз. Он стоял на крыльце прямо под ней и говорил по мобильнику. Сам видела его макушку, солнечные очки, небрежно сдвинутые на светлые кудри, и рубашку со следами споротых нашивок. Джимми отступил на тротуар и, вскинув руки, завопил в своей всегдашней дурашливой манере:
— Е Samantha, ti amol Amove e 'il cor gentil sono una cosalj. [16]
Сам просунулась дальше и оглядела улицу в оба конца. Девушка в джинсах несла подсолнух, закинув его на плечо, словно удочку, — сверкало обмотанное серебристой фольгой корневище. Из какого-то открытого окна доносилась «Nessun Dorma» [17] — мощные ноты пытались воспарить над автомобильным шумом. Более ничего примечательного. Из соседней мастерской мебельного реставратора вытекал утешительный аромат смолы.
— Входи. — Сам повесила трубку и в прихожей нажала кнопку магнитного замка.
В доме не имелось телекамер и домофона, а потому Джимми было велено сначала позвонить. Сам открыла дверь, лишь когда услышала его голос и через глазок убедилась, что он один.
— Видок паршивый, — с порога заявил Джимми.
— Спасибо.
Она сделала, что могла, — ополоснула покрасневшие глаза, заколола волосы и даже подкрасилась, но Джимми знал ее как облупленную.
Он вошел в прихожую. Сам заперла дверь и упала к нему на грудь.
— Ты даже не представляешь, как я тебе рада!
— Да ладно, чего ты?
Сам трясло.
— Ты задержался. Нам пора выходить.
— Куда это? — заморгал Джимми. — Может, объяснишь, из-за чего сыр-бор? Что, засранец опять пудрит мозги?
Он не был поклонником Федерико.
Покачав головой, Сам отстранилась. По телефону она лишь сказала, что у нее неприятности и нужна помощь. В этом был весь Джимми: тотчас откликнулся на зов, но добирался почти час.
— Планы изменились. Я уезжаю сегодня, венецианским поездом в пять сорок.
— Эй, а как же отвальная? Без тебя никак.
— Ну соври чего-нибудь… не знаю, мол, позвонили из дома, помер кто-то из родственников. Придумай.
— Кончай темнить, Меткаф. Чего ты передо мной-то? В чем, на хрен, дело?
Сам улыбнулась, коснувшись его щеки. Ни к чему втягивать парня в историю.
Джимми Макчадо она знала еще с колледжа. Отучившись в Саут-Бенде, Индиана, они потеряли связь, но потом столкнулись во Флоренции — в филиале Нью-Йоркской киноакадемии на виа дель Пуччи Джимми собирался учить секретам кинематографии, — и старая дружба возобновилась. Через год Джимми перебрался в Фьезоле, но они по-прежнему часто виделись и перезванивались.
Во Флоренции он был единственным человеком, кому Сам могла довериться.
— Слушай, отвези меня на вокзал. Только и дела — убедиться, что я села в поезд.
— Ты чокнутая! С места не двинусь, пока все не расскажешь!
Сам задумчиво покусывала губу.
Лавируя меж коробок, она прошла в гостиную. Джимми расчистил на кушетке местечко и сел рядом. Сам взяла его за руку.
— Только никому… — Она ловила его взгляд. — Я серьезно.
Джимми чиркнул пальцем по губам:
— Могила!
— Помнишь Софи? Убитую англичаночку?
— Разве такое забудешь?
— Вчера мне позвонил ее убийца. — Сам ждала какого-нибудь отклика, но Джимми только хлопал глазами. — Сказал, чтобы я не ворошила прошлое.
— Что? Погоди, сдай назад. Ты знаешь убийцу?
— Видела. Но он меня знает.
— Так вот почему ты вчера примчалась. Что ж ничего не сказала-то?
— Потому что насмерть перепуталась… Кажется, он побывал в моей квартире. — Голос Сам треснул.
— Ладно, не трепыхайся, давай по порядку. Когда ты его видела?
— Дней за десять до убийства. Было уже поздно, я задергивала шторы и на другой стороне улицы увидела человека. Молодой, лет тридцати, среднего роста, с виду приличный — я не особо рассматривала. Подумала, мужик кого-то ждет. Но потом наши взгляды встретились. В его лице было что-то… меня прям откинуло… Только не смейся, но я решила, это мой поклонник. И мысли не было, что он ждет Софи. Я вспомнила о нем, лишь когда вернулась во Флоренцию и узнала, что произошло.
— В полицию сообщила?
Сам покачала головой:
— Заела совесть, и я уж собралась звонить, но прикинула: если это был убийца, он знает, где я живу и как выгляжу. Кто ему помешает явиться по мою душу?
— Так не явился же? — возразил Джимми. — До вчерашнего дня ни слуху ни духу, верно? Чего же он угрожает только через год? Почему сейчас?
— Откуда я, на фиг, знаю? Надо было сразу сваливать. Если б не работа, только бы меня и видели.
— Ты осталась из-за Федерико, себе-то не ври. Ему ты сказала о звонке? Вообще кому-нибудь говорила?
Глаза ее заволокло слезами.
— Нет, никому.
Сообразив, что требуется помощь, она сразу подумала о Федерико. В минуту слабости даже стала набирать его номер, но остановилась. Если б получила отказ, она бы разлетелась вдребезги.
— Саманта, милая, — тихо позвал Джимми. — Что происходит? Расскажи.
«Может, попросить его отнести ноутбук Эду Листеру?» — раздумывала Сам. За неимением чехла компьютер был обернут пузырчатой пленкой и засунут в парусиновый портфель, который вместе с рюкзаком и чемоданом стоял в прихожей. Сам колебалась.
— Не могу… Поверь, не надо тебе в это влезать. Слишком опасно. Нам пора, а то поезд уйдет.
Она догадывалась, почему Страж вернулся. Наверное, как-то узнал о файлах Софи, что остались в компьютере; видимо, по ним его можно вычислить. Он пойдет на все, чтобы их заполучить.