Вадим
- Мама! - возмутился Вадим, - ей Ваша квартира не нужна! Она МЕНЯ любит, а не вашу квартиру!
- Между прочим, и твою тоже. Влюбишься в другую, ей тоже жилплощадь подавай?! - настаивала мама.
- Не пущу! Помрем с матерью, тогда и прописывай, кого хочешь, - сказал, как отрезал, отец Вадима.
"Да, жить с родителями не получится, - вернулся в настоящее Вадим. - А пока отдохнем вместе."
- Ау, Вадим, о чем задумался? - погладила Яна по руке Вадима.
Идея об отдыхе в Подмосковье ей очень понравилась, а то, что Вадим сразу согласился познакомить ее со своими родителями, говорило о его серьезных намерениях относительно их будущего.
И Яна снова стала той мягкой, застенчивой Календулкой, какой ее любил Вадим. За всю неделю до отъезда они больше ни разу не повздорили.
Дом отдыха был расположен минутах в сорока езды на автобусе от Москвы. Дорога была свободная, день замечательный, какой бывает на стыке лета и осени. Все вокруг утопало в зелени. Вадим и Яна были счастливы вырваться из душной, загазованной Москвы и побыть несколько дней вместе, не отвлекаясь на работу, знакомых и родственников.
Дом отдыха стоял в лесной зоне и был похож на маленький уютный европейский замок, только без кровавой истории и привидений.
Опробовав в первые же дни все достоинства отдыха, предлагаемые в доме отдыха, молодые остановились на тренажерном зале утром, после чего с удовольствием плескались в бассейне, а после обеда предпочитали пешие или конные прогулки.
Вообще-то Вадим лошадей побаивался и относился к ним с брезгливостью. В раннем детстве мать возила его к сестре в деревню, где он видел старых, унылых лошадей, тянущих по проселочной дороге скрипучие развалюхи-телеги, и на ходу оставляющие позади большие шарики навоза, радостно облепляемые мухами. Он еще помнил, как сосед маминой сестры кормил похрапывающую лошадь травой и то ли в шутку, то ли всерьез предложил маленькому Вадиму покормить это старое и неопрятное животное морковкой. Вадим нерешительно приблизился к морде лошади, протянул ей морковку, но, увидев страшный косящий глаз и огромные зубы, морковку выронил, бросился бежать, споткнулся и больно ударился головой о черенок лопаты, некстати подвернувшийся ему на пути…
Потому к верховой прогулке он отнесся без энтузиазма. Но выглядеть в глазах Яны трусом он тоже не мог. Немалого усилия над собой стоило ему сесть впервые на лошадь. Тренер тихо подсказывал каждое движение, лошадь была вполне себе смирной, но ни тренер, ни страховочная корда не могли заставить Вадима сидеть легко и непринужденно. Он то заваливался набок, то его резко мотало вперед и назад, что явно дезориентировало и раздражало лошадь. Даже освоив худо-бедно правильную посадку и научившись не дергать без надобности поводья, Вадим так и не полюбил верховую езду. Недлинная конная тропа по тополиной аллее вокруг конюшни казалась Вадиму нескончаемой.
Яне, напротив, конная прогулка понравилась сразу. Без страха подойдя к статной, рыжей лошади, едва заметно подрагивающей блестящей кожей, Яна ласково потрепала ее по шее, угостила яблоком, которое передал ей тренер, и легко взобравшись в седло, с явным удовольствием сделала три круга. Казалось, она всю жизнь только и делала, что разъезжала на лошадях, так ровно и непринужденно держалась она в седле. Едва прикасаясь к поводьям, она могла быстро остановить или повернуть лошадь, которая не без удовольствия катала на себе умную и понятливую рыжеволосую наездницу, прекрасно смотревшуюся на рыжей подружке.
Поняв, что Вадиму верховая езда не нравится, Яна старалась приходить в конюшню в то время, когда Вадим уходил в тренажерный зал. Короткого круга по конной тропе ей хватало, чтобы подзарядиться у прекрасного животного здоровой живой энергией и поделиться с умным, добрым существом лаской и радостью, переполнявшей Яну в эти тихие счастливые дни.
- Как бы я хотела иметь свою лошадь! - мечтала вслух Яна.
- Да на что она тебе? - не разделял ее увлечения чистоплотный Вадим. - Неужели тебе нравится конюшня с ее запахами? И потом, лошадь - увлечение для богатеньких, а мы пока столько не зарабатываем, - пытался логично убедить Яну здравомыслящий Вадим.
- Ты что же, никогда не будешь зарабатывать больше? - удивилась Яна.
- Буду, конечно, но не с лошади же жизнь начинать, - пытался он вразумить "легкомысленную" Календулку.
Яна посмотрела на него как-то внимательно и грустно, но промолчала.
Куда больше им обоим нравились пешие прогулки. Отказавшись от сауны, бани и массажа, они высвободили для прогулок массу времени. Изучив карту ближайших деревень, они каждый раз выбирали новый маршрут, пока не наткнулись на небольшое селение за озером, к которому стекался маленький ручеек людей с узелками и сумками в руках. Люди по двое, трое подходили к крайнему дому деревеньки и располагались на траве вдоль забора. Скрипучая калитка открывалась каждые пятнадцать - двадцать минут, "выплевывая" очередных посетителей, выходящих уже с пустыми руками. Все выходящие были сосредоточенными, хотя одни плакали, другие радостно улыбались, заговорщически перешептываясь со спутниками.
Вадим с Яной приблизились к только что подошедшим людям, спросив, что здесь происходит, и немолодая женщина охотно рассказала о местной достопримечательности - бабушке Стеше, славившейся своим пророческим даром.
Времени до ужина у Яны с Вадимом было предостаточно, потому они решили развлечься таким "нетрадиционным" способом.
- Давай узнаем свое будущее, - предложил Вадим.
- Ты веришь во всю эту чепуху? - удивилась Яна.
- Почему чепуху? У мамы на родине бабка была, все верно предсказывала.
- Ладно, согласилась Яна на необычное приключение, только я слушать не буду, я тебя здесь подожду.
- Как хочешь, - пожал плечами Вадим, - а я зайду.
Комната бабы Стеши была просторной, полупустой. Простой стол, закрытый недлинной белой застиранной льняной скатертью, отделял Вадима от рыхловатой бабульки в чистом белом платке и темной кофте, застегнутой на все пуговицы. Руки ее, казавшиеся на вид мягкими, оказались на удивление жесткими и цепкими, словно она изо всех сил держалась за жизнь. Баба Стеша посмотрела на Вадима водянистыми и от старости неопределенного цвета глазами и спросила:
- А что ж милена твоя не зашла? Не верит бабке?
Вопрос Вадима не удивил. Окна дома выходили к калитке, и бабулька могла увидеть, как Яна поцеловала Вадима, входившего во двор.
- Не знаю, - не захотел он обидеть старуху.
- Ладно, давай свою руку. Да нет, правую.
Вадим протянул бабе Стеше раскрытую ладонь, но она, даже не взглянув на нее, крепко сжала его руку таким образом, что большой палец ее руки оказался прямо посередине ладони Вадима, а четырьмя пальцами она крепко ухватила тыльную сторону кисти Вадима, который от неожиданности потянул руку на себя.
- Ну - ну, не балуй, - одернула она его, словно разыгравшегося жеребца. - Вижу в твоем доме смерть. Да не бойся ты, - быстро успокоила она его, - смерть бабушки твоей, по материнской линии. Старая уже, от старости умрет. Тихо, хорошо умрет - заснет и не проснется. ... Еще вижу милену твою - плохая у нее подружка... нет, не подружка - сестра. Порчу на нее наводит, от тебя уводит. Ты с миленой долго жить не будешь вместе - скоро расстанешься... - Баба Стеша помолчала, не выпуская руку Вадима из своей, и добавила: - Связаны вы с ней по жизни, с миленкой-то. Будете всю жизнь расставаться и сходиться... А семьи у вас разные будут, это значит, у каждого своя... Дите будет, твое и не твое.
- Двое детей, бабушка? - решил уточнить Вадим.
- Слушай, что говорю, не перебивай старую. Дите вроде твое у нее будет, но и не твое. Одно дите, говорю.
Баба Стеша отпустила руку ошеломленного Вадима, так и не понявшего, что же ему старуха напророчила, и уже вслед уходившему парню добавила:
- Если жива буду, через три года приходи, тебя и милену твою защитить надо будет. Пока рано...