Немир-3

Ох... Арина, не нравится мне это твое взвинченное состояние от предвкушения вашей встречи... ох не нравится! Неужели ты к нему неравнодушна? Неужели ты успела соскучиться по нему за один только день? Да... дела...
Звуки щебечущих птичек разлились по саду, как только я выскользнула за двери, и встала на первую ступеньку лестницы. Мои ноги уже не слушаются моих мысленных увещеваний: "Тише, не спеши, иди медленно, тебя могут услышать". Я не подчиняюсь этим своим разумным предупреждениям, и срываюсь в бег. Мешковина больно ощущается при этом на моих ногах, но мне уже все равно.
Мужской силуэт... Я на месте. И, не сбавляя скорости, прыгаю в объятия Найта... Ох... мне так хорошо в его руках, потому что в них я могу позволить чувствовать себя маленькой и беззащитной - эти руки не дадут меня в обиду, и эти руки накажут любого, кто посмеет причинить мне боль... кстати, о боли.
Тихонько шепчу ему прямо в ухо:
-Найт, ой... аккуратно.
Он осторожно опускает мои пятки на землю, и пытается найти на моем лице пояснения моему "ой". Арина, у него же на руках его неизменные перчатки, и он попросту не может почувствовать жесткую текстуру камизы, в которую тебя заставили облачиться.
Я опускаю к себе его лицо, чтобы не повышать свой голос из состояния шепота, и капризно хныкаю (капризно хныкаешь? ты что, с ума сошла? да когда это ты позволяла себе подобное?):
-Эта мешковина больно царапается.
Блин, да ты же еще и губки при этом надула, как маленькая девочка... да что с тобой не так?
Найт в ужасе (настоящий мужчина!) переводит свой взгляд с моей камизы на мое лицо, и при этом двигает губами:
"Мне жаль, маленькая моя, мне очень жаль"
Потом резко разворачивает меня к себе спиной и... показывает мне перед лицом свой указательный палец: "стой так!".
Стоять-то я стою, но мне очень хочется повернуть голову, и хоть краешком глаза увидеть то, что он там делает за моей спиной. Арина, прояви благоразумие и терпение. Ну, пожалуйста... одним глазком. Замри, я сказала.
Найт сам обходит меня, и становится передо мной, как лист перед травой. Он протягивает мне в руках свою рубашку?! Ура, я спасена! Какой сообразительный "жених" мне попался. Я смотрю на его грудь слегка разочаровано. Нет, Арина, это уже ни в какие ворота не лезет. Ты что думала, что он снимет и свой гольф тоже? И что ты хотела там увидеть?
Я жестом показываю ему отвернуться, и быстро переодеваюсь. Трогаю Найта за плечо, и... тут же опять оказываюсь зажатой в кольце его рук. Хорошо, что мне уже ничего не мешает наслаждаться его объятьями:
-Так намного лучше.
Он отвечает на мой шепот судорожным вздохом. Я пытаюсь его успокоить:
-Ш-ш-ш, все хорошо, не волнуйся.
Он не выпускает меня из своих рук, но слегка отстраняется, чтобы дать мне возможность "прочитать" его вопрос:
"Как прошел день?"
-Терпимо.
У меня так сильно чешется язык рассказать ему про мою незаслуженную оплеуху, что я прикусываю его со всей силы: "не надо, не говори ему, ты же видишь, что ему и так не по себе... не усугубляй его чувство вины"
"Это был долгий день для меня. Я скучал... Я очень скучал по тебе"
И как ты отреагируешь на мое встречное признание о том, что я тоже скучала? Зубы, держите мой язык - не давайте ему подать Найту надежду, не давайте ему возможность дать Найту знать о том, что он для меня... И кто же он для тебя на самом деле? Что он значит для тебя? Почему тебе так легко и хорошо с ним? Почему тебя не покидает ощущение, что вы с ним знакомы сто лет в обед? Почему вы с ним так хорошо друг друга понимаете? А-А-А... заткнись... не доставай меня... не знаю... на все вопросы у меня один ответ - "не знаю, и знать не хочу"!!!
-Найт, мне надо, чтобы ты организовал мне встречу с Эленой.
"Я сделаю все возможное"
-Мне пора возвращаться... если они заметят мое отсутствие, то...
"Ты придешь завтра?"
-Да. Найт...
Просить-не-просить?
"Что, моя хорошая"
-Принесешь мне покушать?
Опять судорожный вздох, опять...
-Не волнуйся, все не так уж плохо, как кажется на первый взгляд. Мне действительно пора. До завтра.
"Девочка, я не хочу тебя отпускать"
-Пока, и... спасибо за рубашку.
Прежде, чем сделать шаг в сторону от Найта, я поднимаюсь на цыпочки, и легко целую его в губы.
Ой... это же должен быть ничего не значащий, благодарный поцелуй... ай-ай-ай... почему я отвечаю на его страстный поцелуй? Мамочки, как хорошо...
Беги, Арина! Арина, беги!
"Дорогой дневник, сегодня я, благодаря моему (с каких это пор он - твой?) Найту, ложусь спать на сытый желудок. Он притащил с собой такое количество еды, что ее хватило бы на целую армию.
Ты меня спрашивал "с каких это пор"?
Я уже до такой степени привыкла жить в ощущении бесконечной боли и всепоглощающей тоски, что перестала обращать на них свое внимание. Когда мой Найт рядом, эти ощущения... уходят. Рядом с ним мне удается вдыхать полной грудью без моих привычных судорог, рядом с ним мне хочется думать о завтрашнем дне.
Когда я, наконец, утолила свой голод, то почувствовала себя сытым сонным котенком. Это внутреннее самоопределение усилилось, когда Найт притянул меня к себе, и я свернулась клубочком между его согнутыми в коленях ногами.
Я млела от ощущения тепла его торса, прижатого к моему боку, от ощущения тепла его предплечья, прижатого к моей щечке, от его пальцев, ласкающих мои волосы. Мне было очень хорошо прислушиваться к тишине в саду, и к тишине внутри себя. Никаких переживаний, никаких терзаний, никаких эмоциональных бурь.
Найт мягко целует мой висок, и мне не удается сдержать свой судорожный вздох. Как же мне донести до него то, что мои непонятные чувства по отношению к нему ничего не смогут изменить? Как же мне сказать ему о том, что Леди Айсберг никогда не растает и никогда не сможет подарить ему то тепло, на которое он заслуживает, и которым он так щедро делится со мной. Как?
Он мягко поднимает к себе мое лицо, и я "читаю":
"Не волнуйся обо мне, не бойся причинить мне боль. Пожалуйста, не беспокойся о моих чувствах к тебе. У меня нет иллюзий в отношении твоих намерений, и у меня нет надежды на то, что ты ответишь мне взаимностью"