Огненный цветок
– Дорогая мисс Звери, – произнес Лис, быстро сняв шляпу и поклонившись ей, – могу ли я сказать, что ваша красота делает огромную честь этому жалкому городишке?
– Нет, не можете! – огрызнулась она, преградив ему проход в дверь. – Мистер Лис, или как вас там зовут, должна вам сказать, что мы ждем к ужину очень важного гостя, и…
– Лис! – появилась из кухни Сьюзен 0'Хара, сняв фартук. Она выглядела оживленной и лишенной возраста, когда протягивала гостю руки. – Как вы прекрасно выглядите! Господи, да вы просто сокрушительны!
Лис с кривой улыбочкой оглядел сюртук, как у принца Альберта, накрахмаленный белый воротничок, отутюженные серые брюки и завязанный опытной рукой черный шелковый галстук, надетый им по такому торжественному случаю. Он знал, что эта одежда подчеркивала его широкие плечи и могучее телосложение.
– Очень любезно с вашей стороны, миссис 0'Хара, что вы это заметили, но, кажется, мои усилия напрасны. Я надеялся переменить мнение вашей внучки о себе, убедить ее, что я вовсе не так неотесан, как она считает. Однако…
– Я достаточно проницательна, сэр, чтобы понять, что обилие всей этой мишуры ничего не стоит, если за этим скрывается что-то – или кто-то – низкий, грубый и…
– Мадлен! – ужаснувшись, вмешалась бабушка Сьюзен. – Никогда еще ты так не шокировала меня отсутствием хороших манер. Что бы сказала твоя матушка, если бы могла тебя слышать?
Разгневанная и смущенная, Мэдди чувствовала, что ее щеки жжет как огнем.
– Бабушка, ты не понимаешь. Почему мы должны терпеть этого человека? Особенно сейчас, когда мы ждем твоего гостя к ужину. Как я изголодалась по нескольким часам цивилизованной беседы, по обществу человека высшего класса, а не этой… этой скотины!
Лис явно получал от всего этого огромное удовольствие. Повернувшись к пожилой хозяйке, он вскинул бровь.
– Я же предостерегал вас! Сьюзен покачала головой.
– Вообразите себе мою досаду! Кажется, я опять должна извиниться за свою внучку, которая до сих пор была пристойной юной деди! – Она повернулась к Мэдди, горя нетерпением потрясти ее: – Дорогая моя, каждое твое слово только усиливает твое заблуждение. Неужели ты не видишь: Лис и есть тот самый гость-сюрприз, кого я пригласила на ужин!
На какое-то мгновение Мэдди обуял такой ужас, что она испугалась опять потерять сознание. В этот момент открылась дверь спальни отца, и он появился с Бенджаменом. Бенджамен выглядел сердитым, но был безупречно одет в синий костюмчик и ботиночки, в которых в Филадельфии он обычно ходил в церковь. Правда, и ботиночки и штанишки ему были уже маловаты, но все искупалось аккуратно причесанными волосами и белоснежным бумажным воротничком. При виде Лиса он так побледнел, что веснушки на его лице стали вдвойне заметнее.
– Что вы здесь делаете? – воскликнул он.
– Мистер Дэниэл приглашен сегодня к нам на ужин, и я верю, что ты вспомнил, что такое хорошие манеры! – произнесла бабушка Сьюзен, коротко и угрожающе взглянув на внука. Она повернулась к зятю: – Стивен, я бы хотела, чтобы вы познакомились с Дэниэлом Лисом. Лис, это мой зять, Стивен Эвери.
Когда мужчины обменялись рукопожатиями и любезностями, Лис быстро сказал: – Пожалуйста, зовите меня просто Лисом. Я уже и забыл, что у меня есть имя. Мне нравится жить сейчас как можно проще.
Сьюзен и Мэдди превратили угол гостиной в столовую, откинув доски скрипучего стола. Покрытый кружевной скатертью Колин, стол был украшен очаровательной фарфоровой вазой, наполненной маргаритками, оранжевыми лесными лилиями и голубыми колокольчиками. Готовясь к приему, Мадлен распаковала китайский фарфор и все с любовью и заботливостью расставила по местам.
Ее мать обожала красивые вещи, а многие из сокровищ, среди которых выросла Мэдди, были приобретены еще ее прадедом Лайоном в бытность его морским капитаном, во время плаваний в Китай. Сегодня вечером стол был накрыт зелеными с белым контонскими блюдами, серебряными приборами и свежей льняной скатертью. В резных серебряных подсвечниках мерцали длинные белые свечи. Эффект был такой, что Мэдди на минутку показалось, что они вовсе не в Дидвуде, хотя бы на несколько часов, и если бы их гостем был кто-нибудь другой.
– Ax! – пробормотал ошеломленный Стивен, когда они приблизились к столу. – Вижу, моя дорогая доченька сегодня усердно поработала. А я и понятия не имел, что ты привезла так много матушкиных вещей, Мадлен. По-видимому, мои указания паковаться умеренно проигнорировали!
Мэдди покраснела. Отец не знает и половины! Она привезла еще книги, стеганые одеяла и разные безделушки, которые еще не успела распаковать. К счастью, отец в эти дни был так рассеян, что не заметил вставленных в рамки изображений растений и пейзажи, украсившие стены гостиной, вышитых подушечек и прочих новшеств в их скудной обстановке.
– Не лишайте Мэдди немногих удовольствий, оставшихся у нее, Стивен, – спокойно и твердо произнесла Сьюзен O'Xapa. – Она дочь Колин до кончиков ногтей, и вы не можете ожидать от нее, чтобы она превратилась в этакого погонщика мулов в юбке только потому, что переехала на Запад.
– Бог этого не допустит, – ответил, засмеявшись, Стивен. – Нет, мы, разумеется, этого не вынесли бы!
Все расселись на свои места: Лис – между Стивеном и Сьюзен, напротив двух отпрысков семьи Эвери. Появился Вонг Чи, разлил по бокалам вино и подал холодный суп-жюльен. Лис украдкой, лениво и искоса, поглядывал на Мадлен Эвери. Она, несомненно, была возбуждена, хотя и разочарована его присутствием.
Взволнованная самим фактом званого ужина, она смотрела на стол, накрытый ею с безошибочным вкусом, и ее изумрудные глаза сияли гордостью и удовольствием.
Лис пригубил вина и решил, что стол и привлекательная еда не идут ни в какое сравнение с сияющим великолепием самой Мадлен. Такая женщина дисгармонирует с городом, подобным Дидвуду, наводненным худшим типом распутных мужчин, лишенных смягчающего влияния женщин. Лис понимал, почему Стивену Эвери пришла мысль привезти сюда своих детей, и все же это казалось ему безумием. Мадлен – женщина, и с кем же она может подружиться в этом диком месте? Неужели ей суждено оставаться затворницей в этом доме, перебирать фарфор, полировать серебро и читать книги о лучшей жизни, для которой она была предназначена?
– Почему вы так на меня смотрите? – внезапно осведомилась Мэдди. Уловила ли она искорку жалости в его лазурных глазах? – Лис обезоруживающе улыбнулся ей.
– Не могу претендовать на то, что разбираюсь в настоящих леди, мисс Эвери, но я подумал, что для такого человека, как я, редкое удовольствие ужинать в обществе такой истинной леди, как вы! – Он замолчал, но потом осмелился продолжить: – И хотя вы, может быть, не верите в мою искренность, я скажу все же, что вы – самая прекрасная истинная леди, которую я когда-либо видел в своей жизни.
В ответ Мэдди подозрительно рассматривала его, хотя в глубине души наслаждалась лестью. Какие надежды она связывала с этим вечером! Как могла, довела до совершенства гостиную и обеденный стол, прежде чем принять ванну и одеться. За считанные секунды до того, как Лис постучал в дверь, она стояла перед треснувшим зеркалом в полный рост и видела, что почти так же прекрасна, как и раньше. Ее платье было куплено год назад на свадьбу подруги и очень ей шло. Нижнюю юбку из тафты в зеленую и белую полоски окаймляли два ряда зеленых оборок, а отделанная оборками верхняя юбка и пояс были также цвета свежего зеленого листа. Покрой платья подчеркивал ее тонкую талию и высокую грудь, шею закрывал тутой оборчатый воротничок, окаймленный узкой зеленой полоской, подчеркивающей живой оттенок ее глаз с густыми ресницами и распущенные абрикосовые локоны. Весь день Мэдди мечтала произвести хорошее впечатление. Она молилась о слове или даже о взгляде, который бы отметил ее внешность, и поэтому ей было трудно не поддаться комплиментам Лиса.
Но она не хотела его комплиментов.
Бенджамен сначала сидел, надув губы, но к тому времени, как они приступили к диким курочкам в вишневом соусе, Мэдди почувствовала, что ее младший брат слегка оттаял. В конце концов, бабушка Сьюзен покорена этим властным незнакомцем, и даже их отец болтал с Лисом так, будто они были старыми друзьями.