Асн–2 (Снежная королева)
Приподнял голову и обмер, увидев свое лицо в зеркальной поверхности шкафа–купе. Однако не обвисшие вдруг щеки и огромные мешки под глазами напугали его. Поразил короткий, ухоженный ежик. Еще утром внимательно осмотренные на предмет седины волосы сейчас стали совершенно белыми.
Дрожащей рукой олигарх перекрестил зеркало, зашевелил губами, припоминая молитву. И тут, словно дрогнуло что–то в его душе. Он лежал на полу, и чувство громадного облегчения и неземной радости наполняло его.
Максимов отчетливо понял, опоздай его собеседник ответить на звонок, лежать ему сейчас бездыханным посреди этой огромной комнаты.
«Да что может быть важнее этого счастья, просто жить? — с умилением осознал он. — И она показала мне, как мимолетно все, как мелко. Суетимся, рвем жилы. А вот придет эта… — Максимов содрогнулся и вновь обмахнул себя неумелым крестом, — и все. И ничего. Ничего совсем. Пустота».
Он задремал, сознание затихало. Однако оставалась уверенность в том, что сон этот будет спокойным и добрым. — А девчонка все–таки ведьма», — мелькнула краем вялая мысль. Однако не вызвала ни злости, ни раздражения. Наоборот. Чувство непонятной благодарности, за урок, который ему дала маленькая… Он спал.
— Вот и все. Пора на выход, — пробормотала Ольга, увидев, что крашенная суровой шаровой краской дверь распахнулась, и в камере мгновенно стало тесно от обилия разномастных служивых чинов, блеск шитья погон и шевронов вызвал у задремавших обитателей дружное оживление.
Ольга, кивнула Жанне и жестом подозвала Наташу: — Вещи собери, а если ничего ценного нет, то и ладно. Пусть здесь остаются. Не дело, в новую жизнь старые воспоминания тащить.
Их вывели из камеры и провели в ту же комнату, где принимали. Вещи выдали под роспись, все это с каким–то настороженным удивлением и даже с опаской. Обращались с ними, как с переодетыми принцессами крови, на «Вы» и разве что не кланяясь. Наталья, не веря в то, что их сейчас выпустят, жалась к Ольгиному плечу и вздрагивала. Наконец, вручили документы.
Вперед вышел представительный человек в штатском: — Андрей Григорьевич Максимов приносит Вам свои искренние извинения. И еще, он просил поблагодарить Вас. Так и сказал: Вы поймете за что, — слегка вымученно произнес он.
Ольга глянула на посла доброй воли: — Принято. Я рада, что Максимов — умный человек. А главное — умеет делать выводы. Передайте ему, у меня претензий нет.
Начальник СБ, а это был он, круглыми глазами смотрел на странную девчонку, которая, образно говоря, поимела его шефа в извращенной форме, и она же еще не обижается?..
«Все смешалось в доме Максимовом», — пробормотал бывший опер. Однако от других комментариев благоразумно воздержался.
Во дворе их ждал блестящий черный лимузин. Из приоткрытой двери машины видны были фигуры Ольгиных компаньонов. Она глянула в салон. — Ну, как вы? — оглядела она их лица. Глеб подмигнул, обозначив полное приятие ситуации. Он явно наслаждался развитием событий. Иван Максимович вежливо кивнул девчонке и поздоровался с хозяйкой: — Все нормально, — отрапортовал он, — даже извинились.
Ольга подвинула вперед спутницу: — Знакомьтесь. Это Наташа, а это мои товарищи и друзья. Капитан — зовут его Иван Максимович. Глеб — мой охранитель и помощник. Ты с ним поосторожнее, — шутливо подмигнула Ольга. — Садись, и ехать нужно. Чего нам тут выстаивать?
Вертухай махнул рукой. Ворота неторопливо распахнулись, выпуская «Мерседес». Такого освобождения тюрьма за всю свою многовековую историю еще не видела. В машине Ольга задала девчонке назревший вопрос: — Подумала над моим предложением? Или высадить?
Наташка, которой явно было не по себе, замерла на краешке роскошного сиденья и нерешительно произнесла: — Так я ведь ничего не умею. Какая от меня польза?
Капитан недоуменно поднял бровь. Намекая, что судовая роль уже оформлена и согласованна. «И вообще, женщина на корабле — непорядок».
— И, кроме того… — Ольга скроила ему укоризненную гримасу глаза и повернулась к девчонке: — Не об этом ведь речь, — мягко оборвала ее бормотание. — Идешь с нами или нет?
— Да! — отчаянно закивала Наташа. — Я с вами. Я домой не хочу, и никуда не хочу. Возьмите меня! — она облегченно расплакалась и ткнулась носом в кожаную обшивку дверей, пряча слезы.
Занятые разговорами они и не заметили, как машина плавно остановилась у пирса, возле которого одиноко покачивалась их яхта. В ночном воздухе слышны были крики чаек. Свежий ветерок тянул с Невы прохладу. Они выбрались из салона и остановились перед своим новым домом.
— Вот, это и есть наша… Кстати, — Ольга повернулась к капитану: — Иван Максимович, а что же мы имя кораблю так и не дали? Непорядок. Какие будут предложения?
Повисла долгая пауза.
— Так мы всю ночь на пирсе проторчим. Ну, раз никто ничего не придумал, то предлагаю назвать — «Амазонка», — подвела итог Ольга.
Приняли единогласно.
Приняв душ и наскоро перекусив, отправились спать. Места хватило всем. Ольга с Наташей заняли по отдельной каюте, а капитан с Глебом разместились в двухместной, на корме.
Шел третий час ночи, а Ольге все не спалось. Устав вертеться на роскошной кровати, оделась и поднялась на палубу. Остановилась возле перил, замерла, думая о прошедшем дне: Сколько всего…Вспышка ослепила. Взрывная волна подбросила ее высоко в воздух. Вонзились в тело тысяча игл. В глазах потемнело, навалилась бесконечная темнота. Удар о воду уже не почувствовала.
Часть вторая
Снежная королева
Глава 1
Очнулась внезапно, как от толчка. Открыла глаза, и различила мерно двигающийся силуэт женщины в белом халате.
— Где я? — мой голос прозвучал еле слышно.
— Не спится? — Уборщица с готовностью прекратила шаркать своим орудием, оперлась о длинную ручку. — В больнице, где же ещё. В хирургии. — Она всмотрелась. — А… так ты новенькая? Понятно. — Женщина потянула носом. — Постель поменять попроси. От них и не дождешься…
— Что со мной? — Я приподняла голову, глянула на себя. Вся верхняя половина тела оказалась плотно замотана бинтами.
— Так это… Тебя вчера из реанимации перевели. — Словоохотливо отозвалась женщина, наморщила лоб. — Множественные порезы мягких тканей лица и тела, а еще амине… — Рассказчица сбилась, махнула рукой. — С головой еще чего–то. Женщина подумала, и повернулась к двери. — Сейчас, сестру позову.
— Она просила ей сказать, если очнешься. — Уже на ходу пояснила уборщица.
Она вышла, оставив швабру возле моей кровати, а я осторожно повернула голову осматриваясь.
«Чистенько… две соседние кровати бугрятся спящими пациентками. Еще одна, чуть левее и вовсе пустая. Пластиковое окно, за которым качается на ветру огненно красная ветка клена…
Простучали торопливые шаги. В палату вошла медсестра, склонилась надо мной, приложив холодную ладонь к кусочку не прикрытого бинтами лба. Донесся слабый запах цветочных духов.
— Как же их называют? Клеман? Кажется да…
— Не двигайтесь. Вам нельзя. — В голосе медички прозвучала профессиональная строгость. — Швы еще не зажили, могут начать кровить.
— Хорошо не буду. Скажите, что со мной случилось. — Вновь задала я вопрос.
После завтрака будет обход, доктор вам все расскажет. — Разговорчивостью сестра, в отличие от поломойки, явно не страдала. Она поправила одеяло и вышла.
У Машки мужик загулял. — Бросив осторожный взгляд на прикрытую дверь, сказала уборщица. Вот и злится. Ну да ты не торопись. Врач у тебя хороший. Внимательный. Валегий Михайлович. — Скартавила рассказчица. — Мы его так между собой зовем. Он р не выговаривает. А так–то он мужик нормальный. Ну выпивает иногда, на дежурстве, но в меру. И ничего такого ни с сестрами, ни с кем, себе не позволяет. _ Показалось, или в голосе болтушки и прозвучало еле скрытое осуждение.
Я улыбнулась, почувствовав, как тут–же стянуло губы.
— Ладно, заболталась я с тобой. А мне еще в процедурной домыть надо. — Вспомнив про обязанности, женщина вытянула застрявшую в ведре швабру и принялась ожесточенно возить ею по линолеуму.