Демон. Одиночка (СИ)

— Пока, неудачники! — фыркаю я и, разбежавшись, смело прыгаю вниз.
Подумать только, а ведь еще полгода назад я боялась высоты! Бред какой-то…
Восторженно взвизгнув от ударившей в голову смеси из алкоголя и адреналина, я стремительно несусь вниз. Потоки ветра мягко бьют в лицо и плечи, слезящиеся от ветра глаза приходится закрыть и положиться только на инстинкты демона.
Еще немного, еще пара секунд, и можно будет раскрыть бело-розовые еще не до конца развившиеся кожистые крылья и спланировать на воооон ту крышу. Оттуда есть четыре пути отхода — два по воздуху, один через шахту лифта здания, а последний через пожарную лестницу и дальше по оживленной улице центра, через перекресток.
Еще секунда, Яблокова. Еще одна… Что за черт!
Кто-то больший, опасный настигает меня со спины и хватает за капюшон куртки. Открыв глаза, разворачиваюсь и прямо в воздухе пытаюсь лягнуть демона.
Попытка выходит жалкой и совершенно несерьезной. Когтистые лапища хватают меня поперек туловища, прижимают к себе, а массивные черные крылья легко тормозят падение обоих.
— Слышь! — возмущенно рычу я, трансформируя клыки и когти. — Отвали по-хорошему!
Демон с некоторым недоумением смотрит на меня. Пользуясь каким-то своим внутренним инстинктом, понимаю, что удерживающий меня демон — тот самый второй.
Хм… Неужели я промазала с транквилизатором?
— Ты! — порывисто произносит мужчина и вдруг с каким-то непонятным выражением на морде смотрит на мои крохотные еще неокрепшие когти.
— Чего вылупился! — рычу я и, пользуясь его временным замешательством, ловко пинаю демона коленом пониже живота.
Взбешенный рык сигнализирует о том, что попала я туда, куда метила.
Ну, Яблокова, ты и даешь! Два попадания из двух!
Воспользовавшись тем, что на пару секунд демон ослабил захват, я руками отталкиваюсь от мощного торса и вырываюсь, оставив вместо себя капюшон куртки и клочок ткани.
Ну вот! Сначала на поле боя пала бутылка, теперь куртка…
Я тоже падала. Падала спиной вниз, внимательно следя за демоном. Падала с тем расчетом, что лаэрд рванет за мной, и не прогадала.
Лаэрд действительно рванул вниз, тут же получил еще две пули, начиненные транквилизатором, и заревел от боли.
— А нечего было за мной в окошко прыгать! — парируя я.
На какой-то миг наши взгляды встречаются. Сине-зеленые глаза смотрят с немым укором и осуждением. Конечно, ведь для этого покрытого темно-коричневой шерсткой монстра с когтями, зубами и кожистыми крыльями за спиной я только что предала своих.
По сути, ведь я тоже демон, чистокровная лаэра…
По сути, но не по существу, а это разные вещи. Проблема в том, что «своими» были для меня люди, но никак не лаэрды.
Падающий парализованный демон выглядел жалко. Он что-то громко сказал на своем, стараясь перекричать ветер, но я не расслышала, а если бы и расслышала, то все равно не поняла бы.
Мне не было ни капельки жалко этого монстра чужого мира, мне не было совестно за сделанное — угроза разбиться ему не страшна. Пара переломанных костей, синяки да царапины — вот максимум, который светит демону при падении с такой высоты, но, поддавшись алкогольным парам, делавшим меня более добродушной, я расправила крылья и подхватила тяжелое тело парализованного демона.
— Ни фига себе ты отожрался! — возмущенно рычу, обхватывая огромное тело монстра руками и ногами.
Он улыбнулся одними глазами, продолжая смотреть на меня со странной смесью непонимания, удивления и чего-то еще.
— Хорош пялиться! — выпалила я, кряхтя от натуги. — У меня и так сегодня самый стремный день в году!
Лететь с таким грузом у меня не получалось, остановить падение и замереть в воздухе, как это недавно сделал демон — тоже, поэтому я кое-как с великим трудом планирую к ближайшей крыше. Крылья болят так, словно я впервые их открыла, и я уже представляю, как сильно будут ныть мышцы спины завтра с утра.
Он издает какой-то рокочуще-свистящий звук, пытаясь вновь мне что-то сказать на языке лаэрдов.
— Бамбаргия киргуду! — пародирую я Никулина, и, к счастью, лаэрд затыкается и больше попыток «поговорить» не делает.
Фух! Никогда бы не подумала, что буду радоваться чужому нежеланию общаться.
Когда до ближайшей крыши остается все-то пару метров, я отпускаю свой непомерно тяжелый груз и, не прощаясь, взлетаю вверх.
Все, Яблокова, никакой больше благотворительности! Все равно эти монстры не заслуживают хорошего обращения.
И только набрав приличную высоту, кидаю последний взгляд вниз, туда, где, раскинув крылья, валяется обездвиженный демон.
Черт! Уже по ходу не валяется, а сидит!
Да как такое возможно, я же всадила в этого жлоба две пули! Две!!
Ругнувшись нехорошим словом на чрезмерно быстро перерабатывающего транквилизатор демона, я пользуюсь воздушным потоком и быстро теряюсь среди высоток города.
Склоны
Покружив по городу, я рванула в сторону невысокого серого здания НИИ цитологии и генетики (только не надо путать с тем, что в Новосибирске).
За стареньким, облезшим от времени фасадом еще с советских времен скрывался большой современный комплекс, умело «загримированный» под развалины.
Здесь располагается головной офис УНЗД (управление по надзору за демонами), и здесь же находится отдел контроля над демонической сущностью, где я собственно и значусь оперативником.
Приземлившись у входа, трансформирую крылья, чтобы не пугать посреди ночи охрану и смело направилась к пропускному пункту.
— Агент девять-семь, позывной — Одиночка, — торопливо оттараторила я и запрыгала с ноги на ногу, в ожидании, пока охранники проверят данные.
Сквозь порванную куртку задувал ветер, проникая аж до кожи на лопатках, но я мужественно стучала зубами и ждала.
Обычно оперативники пользовались чипованным пропуском, которые вживляли им под кожу на указательном пальце, но в моем случае микросхемы растворялись в теле по истечении недели. Забавный бонус, не правда ли? Но почему-то начальство такая особенность моего полулаэрдовского тела бесила.
В конечном итоге, всем надоело тратить на штатную лаэру бюджет учреждения, в результате чего я мерзну перед постом пропускного пункта в рваной куртке, тихонько ненавидя весь мир.
Нырнув в открывшуюся в воротах дверь, я бегом преодолеваю расстояние до входа в здание, чтобы хоть немного согреться. Сейчас быстро доложусь об успехе операции, и можно полчасика поспать…
— Какого хрена? Одиночка, я спрашиваю, какого лысого пехотинца ты полезла к Дамиру одна? — орет на меня куратор.
Быстро доложусь об успехе операции и можно полчасика поспать? Яблокова, когда ты уже вырастишь и перестанешь быть такой наивной?
Ковырнув носком кроссовка трещину в досках пола, поднимаю голову и с вызовом смотрю на босса.
— Такого хрена, Вениамин Георгиевич, что Кряк в больнице, а кроме меня, вас и охраны, в управлении трезвых людей 1 января не нашлось! — срываюсь я. — Вот вы бы полезли со мной в вентиляционную шахту?
Невысокий мужчина с пузиком и большими мясистыми ушами злобно смотрит из-под кустистых бровей.
Вот бли-и-ин!
Яблокова, ты уже полгода в управлении, а все никак не отучишься хамить руководству. Теперь же этот зануда лекцию о соблюдении субординации закатит, а потом еще пятнадцать минут будет вспоминать, как во времена его молодости к старшим оперативникам относились с почетом и уважением.
— Вот во времена моей молодости…
Я невежливо закатываю глаза, и куратор смолкает.
— Эвелина, ты невоспитанная хамка! — сразу подводит итог Вениамин Георгиевич, миновав часовое ворчание.
Согласно киваю. Хамка, это да, это вот прям в точку. Но у меня целых три оправдание — я женщина, меня отверг напарник и… кажется, у меня похмелье!
— Вениамин Георгиевич, а давайте, вы меня отругаете послезавтра с утра?
Куратор недовольно кривится, протягивает руку, чтобы забрать коробочку с данными, и молча указывает пальцем на дверь. Типа, давай вали уже и на глаза не попадайся.