Коварные игры (ЛП)

Зачем он хранил ее? Она прикусила нижнюю губу, и он понял, что она задумалась, переживая о чем-то, потому что всегда так делала, когда нервничала.
— Что, Брианна?
— Я, эм... просто интересно... почему ты не оставил сегодня у себя, — она с трудом сглотнула, — подружку на ночь.
— Подружку? — он немного смутился.
Она посмотрела на него взглядом, ясно говорившим, что он лжет, и она понимает это.
— Девушку, с которой ты был сегодня на банкете.
Он вздохнул, но не стал отводить от нее глаз.
— Она не моя подружка. Она хочет ею быть, но я не хочу.
Она посмотрела на него и приподняла одну бровь.
— Я подслушала, что говорили люди на сегодняшней вечеринке. Они говорили, что ты снова будешь ночевать у Алексы дома сегодня.
Он испустил долгий, громкий звук, наполненный раздражением.
— Да, время от времени я ночую у нее. Но только у нее. Она никогда не оставалась на ночь здесь. Она никогда не была в нашей… э-э, моей кровати.
Брианна кивнула, соглашаясь, но при этом выглядела грустной. Он все еще не верил, что это происходит на самом деле, и точно не мог сказать какие чувства испытывает к ней. Столько вопросов крутилось у него в голове: «Почему она оставила меня? Почему позволила мне поверить, что была мертва в течение трех лет? Зачем она прокралась ко мне в дом? И если бы у нее были плохие намерения, зачем ей отдавать за меня жизнь?»
Он все еще стоял рядом со входом, руки на бедрах и пытался смотреть куда угодно, только не на нее, потому что сейчас она снова выглядела его Брианной. И несмотря на все это, его убивало, чтобы он может стоять так близко к ней, но при этом чувствовать себя таким далеким. Он так долго оплакивал ее, мечтая, чтобы она хотя бы на один день вернулась к нему, но теперь это все напоминало просто ночной кошмар.
Ему пришлось заставить пройти мимо нее, именно благодаря этим своим качествам характера, он смог построить свой бизнес, скрывая чувства, и по правде он был очень хорош в этом. Мысль о том, что она обратилась в программу зашиты свидетелей, а не к нему, была для него слишком удручающей, потому что так она ставила под сомнения его способности. Она предпочла довериться кому-то другому, кого совсем не знала, кто не любил ее, так как он. Другому человеку, который не был вынужден жить без нее три года.
Его гнев от всего этого даже не собирался сходить на нет, а только усиливался, достигая точки кипения.
— Знаешь, Брианна, я все еще очень зол. Ты хоть представляешь себе, через что я прошел? Когда мне сообщили, что самолет, в котором ты была взорвался! Я пришел к тебе на панихиду. ... Твои друзья и семья — они были убиты горем! А ты была жива и здорова все это время, прячась в Колорадо! Пока мы все хоронили и оплакивали тебя! Как я должен на это реагировать?
Ее голос звучал низко, но нежно, хотя и... слабо, он едва слышал ее через всю комнату.
— Я не хотела причинять тебе боль. У меня не было выбора, Ной. Я не знаю, что еще сказать.
— А что если этого недостаточно? Я заслуживаю большего ответа, чем этот! Черт возьми, даже Бул и Рэбел заслуживают лучшего ответа, чем то, что ты говоришь. Ты бросила всех нас. А как насчет меня? Меня? И ты можешь мне только сказать: «Я не хотела тебя обидеть»? Но ты это уже сделала!
Он знал, что до конца еще не проанализировал ситуацию, но было слишком много незавершенных вопросов, поэтому он даже не пытался сдерживаться.
— Он бы подверг твою жизнь опасности, если бы…
Он еле сдерживался, чтобы не взорваться.
— Чем я занимался, когда встретил тебя? Чем я зарабатываю сейчас на жизнь? Не надо мне вешать лапшу на уши! Ты не настолько доверяла мне, чтобы попросить у меня защиты! Но ты легко доверилась незнакомцу, который смог тебя защитить.
Она понимала, что лучше не реагировать своей болью и гневом на его, поэтому еще больше понизив голос, попыталась объяснить:
— Знаю, Ной, ты профи. Разница в том... у тебя есть хорошее представление о том, кто является твоим врагом, даже когда мы впервые встретились.
— А сейчас у меня нет этого представления. Так что ли? И ты думаешь, я должен в это поверить?
Она обхватила себя руками, как будто пыталась защитить себя и удержать в сохранности.
— Ной, попытайся вспомнить, как все было между нами до того, как все произошло. У тебя не появлялись сомнения в моей любви к тебе?
— Я доверял тебе тогда, — от произнесенных им слов, она поняла, что в то время он доверял ей, но сейчас он не был уверен в этом.
— Задумайся на секунду, Ной. Зная, как я к тебе относилась, зачем я бросила все, все самое ценное в своей жизни, если бы у меня был другой выбор? Вы... парни... вся моя семья, Ной. Каждый, кто когда-либо имел для меня значение! Я бросила все и была совершенно одна все это время. Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо. Могла ли я совершить такое, если бы у меня был другой выбор?
Ной попытался обдумать ее слова с разных ракурсов. Он чувствовал, что его уже однажды надули, и ему не нравилось чувствовать себя дураком. Но сейчас он не мог придумать ни одну причину, почему она исчезла, чем та, которую озвучила, поэтому он ответил:
— Допустим.
— Позволь мне спросить тебя другим образом. Что бы ты предпринял, чтобы обеспечить мою безопасность... тогда, когда... ты меня еще любил? — она закусила изнутри щеку, чтобы снова не заплакать, но с треском провалилась.
Злость, бурлившая в нем, на ее вопрос о его любви к ней только возросла, и он с рыком выпалил:
— Я сделал бы все, что потребовалось, и ты чертовски хорошо это знаешь.
Кивнув, она ответила:
— Точно, Ной, что бы ни потребовалось, невзирая на последствия, ты бы столкнулся с ними лицом к лицу. Невзирая на боль, которую они могут тебе причинить. Я знаю, что ты пошел бы на все. И я также знаю, что сделала бы все, чтобы защитить тебя, потому что люблю тебя.
Ной казалось воспринял ее слова положительно. По крайней мере, он задумался над ее словами.
— Я все еще не понимаю, или думаю, что не понимаю, но я понял твою точку зрения.
Он провел рукой по волосам, затем по лицу. Когда снова открыл глаза, она стояла прямо перед ним в двух шагах. Она была так близко, что он почувствовал запах ее шампуня и мыла, и это напомнило ему то время, когда они занимались любовью в душе. И как он все время постоянно вспоминал это, когда заходил в душ в прошедшие три года без нее.
— Я хочу кое-о-чем тебя попросить. Я думаю, это последняя просьба, — она закусила снова губы, выглядя такой уязвимой и напуганной. Он все еще находился в замешательстве от боли и сумасшедших событий, и в конце концов своей собственной ярости, которая не оставляла его эти несколько часов. Он пытался осознать все, но все еще не мог поверить, что она просто ушла от него.
— Продолжай, — его голос звучал вопрошающе, а взгляд был покровительственным.
Она замолчала, потом начала, но до конца так и не озвучила свою просьбу.
— Ты можете сказать «нет». Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя... чем-то обязанным...
— В чем дело, Бри? — его голос прозвучал с нотками нежности, и она ощутила проблеск надежды, который согрел ее сердце. Но она почти прошептала, совершенно не надеясь на какую-то сказочную концовку. Ему действительно было безумно больно, и он не простил ее, и она не могла винить его за это.
— Можешь ли ты... э... ты… могу ли я..., — она затихла, неуверенная стоит ли спрашивать, но больше всего неуверенная, как он отреагирует.
— Просто скажи, что ты хочешь.
Она попыталась найти его глаза на какое-то мгновение, прежде чем спросить:
— Оставшуюся часть ночи можешь ты просто... притвориться... что все еще любишь меня? — у нее в глазах стали наворачиваться слезы, как только она опустила голову и посмотрела на пол, слезы побежали по щекам. — Я просто хочу провести свою последнюю ночь в твоих объятиях.
Брианна подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Она видела, как в его глазах идет война, он анализировал, взвешивал, стоит ли ему или не стоит уступить ей, и она поняла, что было ошибкой с ее стороны просить его об этом.