Вновь вернуть любовь (ЛП)

Тур Джека Потрошителя был последней остановкой сегодня вечером до того, как мы отправимся выпить, и он не был похож ни на что из того, что я ожидала. Осознание того, что мы разгуливали по улицам, где имели место жесточайшие убийства, посылало мурашки по моей коже. С другой стороны, загадка всего этого завораживала. Мы завернули за угол и внезапно оказались в тёмной аллее, единственным источником света в которой был фонарь в руках гида.
Гид тура выбрал меня из группы и использовал в качестве показательного примера для одной из своих историй. В один момент он схватил меня за руку и сказал смотреть вниз. Его фонарь осветил одну сторону моего тела, пока сам он указывал на землю у меня под ногами.
— Это, миледи, точное место, где Джек Потрошитель, как утверждается, убил одну из многих своих жертв, — сказал он жутким голосом.
Я содрогнулась от мысли и отскочила обратно в толпу, но наткнулась на кого-то и потеряла равновесие.
Зейн обнял меня руками, не давая упасть.
— Полегче, — прошептал он у моей кожи. — Я тебя держу. Со мной ты в безопасности.
 Почему мне обязательно быть настолько чертовски неуклюжей? 
Его сильные тёплые руки скользнули вниз по моим, затем он схватил мою ладонь и переплёл наши пальцы вместе. Было настолько темно, что я не могла увидеть его лицо. Может, и к лучшему, что он не мог видеть моего, потому что меня съедали все оттенки красного.
Было очевидно, что я запала на него немного серьёзней, но не была уверена, что он чувствовал тоже самое. Как только мы вышли из аллеи и направились к следующему месту, Зейн отпустил мою руку и принялся болтать с ребятами из группы. Его действия завели меня в тупик. Он боялся, что меня увидят с ним? Боялся, что увидят его симпатию ко мне? Или ему просто нравилось играть с моими эмоциями?
Может, Йен был прав, когда говорил, что я не стоила ничьей любви. Может, со мной на самом деле было что-то не так.
Какой бы ни была проблема Зейна, мне нужно было добраться до её причины, и быстро.
* * *
В конце тура мы отправились в «Тэн Бэллс» пропустить по стаканчику. Было жутковато сидеть в пабе, где жертвы Джека Потрошителя напивались и встречались со своей смертью. Маленькое зданьице было до краёв наполнено викторианским очарованием, что было не удивительно, потому что его построили в восемнадцатом веке. Интерьер был декорирован таким образом, чтобы сохранить стиль викторианской эры, и ступив сюда, ты словно переносишься во времени. С одной стороны помещения находился изогнутый бар со старыми на вид табуретами. В углу висела большая картина девятнадцатого века, а на остальных стенах вразброс висели фото жертв Джека Потрошителя, связанные с «Тэн Бэллс». Очевидно, свидетели, которые видели, как они выпивали в «Тэн Бэллс» до того, как их выманили, и до того, как за ними последовали, чтобы убить.
 Уф.  
Когда наш столик был готов, мы пробрались наверх, чтобы насладиться британской едой паба и несколькими напитками. Наверху было превосходно, и не было ни единой голой стены. Каждый квадратный дюйм был увешан эскизами, сделанными из разноцветного кафеля и позолоченных рамок. Стены были окрашены в синий, зелёный и коричневый цвета под цвет мебели. Огромная хрустальная люстра свисала с потолка, а неоновая вывеска освещала комнату надписью «Сохрани меня». Весьма иронично, учитывая историю места.
Насладившись едой и выпивкой и насмеявшись, в нашем распоряжении остался ещё час перед возвращением к автобусу.
На протяжении обеда я заметила, как Зейн наблюдал за мной через стол, но большую часть времени я опускала голову, чтобы избежать его странных взглядов.
 Что бы я отдала, лишь бы побыть с ним наедине всего несколько минут. 
— Да, Чесни? Эээй? — произнесла Эмберли, вырывая меня из моего тумана.
Я моргнула, глядя на неё.
— Хмм? Прости, что?
— Я говорила о том, как сильно ты хотела попасть на Лондонский Глаз. Жаль, что нам не удалось внести его в путешествие, — нахмурилась она.
Я накрыла её ладонью своей.
— Ты шутишь? Это был самый лучший мой день рождения. Спасибо за то, что похитили меня, — улыбнулась я.
Зейн посмотрел на огромные часы на стене.
— Нифига. У нас ещё есть время. Идёмте, — он встал, и заставил меня сделать тоже самое.
— Прямо сейчас? — спросила я, глядя на свои часы.
— Да, сейчас, — он вытащил меня с места и торжествующе подтолкнул вперёд. — Если поторопимся, может, успеем на последний вечерний подъём.
Да, да, о, Боже, да! Мне хотелось визжать. Веди себя спокойно, Чесни. 
Дотянувшись до своего рюкзака, я вытащила кошелёк.
— Ладно, дайте мне сначала оплатить счёт.
— Нет, это твой день рождения. Я угощаю, — он подмигнул мне и ущипнул за щёку.
— Те лучше быть осторожней теперь, — ответил Эрик еле слышно.
Я повернулась к нему лицом.
— Эрик, если ты не прекратишь пародировать мой акцент, твоё фото будет висеть здесь среди фото жертв, — жуткая ухмылка медленно появилась на моём лице.
 Это должно его заткнуть. 
— Ладно, блииин, — Эрик прыснул со смеху.
— А она вздорная! Мне уже нравится, — радостно пролепетал один из друзей Зейна, пьяный в хлам. У него было достаточно «Guinness», чтобы охмелеть и радоваться следующие несколько дней.
Я подняла взгляд на Эмберли.
— Вы все идёте?
Эрик подпрыгнул.
— Чёрт, да, — начал он прежде, чем Эмберли оттащила его назад на место и нахмурилась ему.
Она улыбнулась мне со своего места.
— Нет, всё в порядке. Идите вы с Зейном. В этот раз мы спасуем и просто встретимся с вами через час возле автобуса.
Эмберли была женщиной с большой буквы. Она знала, что мне нужно было время с Зейном наедине.
— Идём, Чес. Нам нужно выбираться отсюда, если мы хотим успеть, — сказал Зейн, поторапливая меня вниз по лестнице и к выходу к суматошливым улицам Лондона. Мы поспешили вниз по тротуару к ближайшему входу в метро.
* * *
Сойдя на станции Вестминстер, Зейн протянул руку, и я взяла её. Когда мы добрались до верха лестницы и обогнули угол, высокий и яркий Биг-Бен вырос перед нами, освещая ночное небо. Я нервно втянула воздух, сполна упиваясь его красотой. Он не был похож ни на что, что я видела прежде.
Меня остановила вспышка, и я перевела своё внимание на Зейна.
— Эй, — я нахмурилась ему.
Мужчина только ухмыльнулся.
— У тебя был один из этих моментов. Подумал, что стоит запечатлеть его. Выражение на твоём лице было бесценным. Неважно сколько раз ты его увидишь, вид всепоглощающий, особенно ночью, — ответил он, переплетая свою руку с моей.
Зейн указал на башню вверху.
— Слушай, — и как только слово слетело с его языка, самые красивые куранты наполнили воздух.
Группы туристов останавливались рядом с нами и завороженно поднимали головы. Кто-то снимал видео и фотографировал, пока остальные просто стояли с закрытыми глазами и слушали прекрасное звучание. Единственным посторонним звуком вокруг нас были лишь проезжавшие машины и редкие сигналы клаксона.
— Вау, — вырвалось у меня.
Он посмотрел на меня с умилением, почти заставив снова покраснеть.
— Я рад, что мы добрались вовремя, и ты смогла услышать это. Он более впечатляющий ночью, чем днём. Теперь давай двигаться, чтобы мы могли успеть на последний подъём до закрытия.
— Есть, сэр! — ответила я, притворно приложил ладонь ко лбу.
— О, ради Бога, — забавно ответил он.
Добравшись до Лондонского Глаза, мы поспешили к леди, сидящей в кабинке по продаже билетов.
Массивное колесо ярко сияло в темноте и светилось переливающимися синими цветами, пока вода внизу играла его отражением.
Зейн опустил руку мне на спину, когда я входила в кабинку колеса. За нами в очереди никого не было, так что мы остались одни.
— Вам едва ли удалось. Последний подъём за вечер, — произнесла леди, когда мы вошли.