Верность сердца

— Я здесь живу, — коротко ответила она и запахнула полупрозрачный пеньюар.
— Живешь… Ты здесь живешь… Очень интересно. А могу я узнать, как так получилось, что ты здесь живешь?
— Я переехала, — пролепетала женщина. — Рамон позволил мне пожить у него… Пока, — почти оправдываясь, объясняла она.
— Как мило! Рамон вообще такой милый! Он ведь милый, не так ли?! — прогремел Хоакин.
Кассандра невольно вздрагивала от каждого его выпада. Она тряслась как осиновый лист. Но при этом что-то в глубине, что не давало ей покоя всю эту неделю, унялось.
— Так, значит, теперь ты живешь с моим миленьким братцем, — ядовито подытожил Хоакин. — Неплохо придумали. Только что вы этим хотели доказать?
— Ничего, ровным счетом ничего, — взволнованно ответила Кассандра.
— Не то чтобы я ничего не понимал, просто надеялся услышать это из твоих уст. Но если ты уверяешь, что это «ничего», это нормально, когда женщина уходит от одного брата к другому без объяснения причин, не попрощавшись… Известно ли тебе, что я места себе не находил всю эту неделю? Обыскался!
— Это правда? — недоверчиво спросила его Кассандра.
— Может быть, теперь ты мне расскажешь, что произошло? — неожиданно смягчившись, спросил ее Хоакин.
— А что тут рассказывать? По-моему, без объяснений все понятно.
— Это только по-твоему. У меня же к тебе очень много вопросов, — заверил ее мужчина.
— Я давно пыталась тебе все объяснить.
— Пыталась? О, да! Ты пыталась. Припоминаю, ты не хотела, чтобы я шел работать. А когда не смогла отговорить, собрала вещи и уехала. Какая поистине женская логическая последовательность! — с откровенной издевкой проговорил Хоакин Алколар.
Кассандра, которая с момента его появления балансировала на грани восторга и отчаяния, не выдержала этой эмоциональной турбулентности и зарыдала.
Хоакин смягчил тон настолько, насколько мог.
— Прости, — процедил он в ответ на ее слезы. — Но и я не заслужил такого обращения. У нас была волшебная ночь. Мы любили друг друга как никогда. А ты даже не удостоила меня записки.
— Любили? Ты говоришь, любили? — воскликнула женщина. — Да для тебя это был не более, чем занимательный секс!
— Да, секс. Я люблю секс. Мне нравится заниматься им. Мне нравится делать это с тобой. И тебе это нравилось, насколько мне известно. Ведь поэтому мы вместе.
Хоакин смотрел на Кассандру вопросительно. Он ждал от нее ответов, объяснений, оправданий, извинений, раскаяния. Он требовал от нее признания его правоты в ущерб ее самомнению.
Кассандра молчала, отведя взгляд.
— Каждую ночь у нас был секс. Хороший, мощный, бесподобный секс. Тебя все устраивало. Я хочу знать, почему ты сбежала после ночи лучшего секса и всего того, что было в наших с тобой отношениях? — продолжал допрос Хоакин. — Или он не показался тебе лучшим? Я разочаровал тебя? Не дал тебе удовлетворения? Опротивел тебе?
— Как ты можешь такое говорить?! — сквозь слезы пробормотала женщина.
— Тогда в чем дело, Кассандра? Я требую объяснений, — проговорил он, нежно поддев ее подбородок рукой. — Должно быть, ты самая талантливая актриса в мире. Я мог поклясться, что доставил тебе наивысшее наслаждение. Я помню каждый вздох той ночи. Помню, как ты изгибалась в моих руках. Какие сладостные стоны исторгала твоя грудь. Мне казалось, я знаю тебе. Я был в тебе, чувствовал тебя, просочился в тебя, наполнил тебя собой. Думал, что ты моя. А теперь узнаю, что ты ушла к моему братцу.
— Он тут ни при чем. Я по-прежнему твоя. Вернее…
— Что? Договаривай.
— Я не могу стать другой. Мне невыносимо представить, что я не желаю тебя. Это мучительно. Но я ничего не могу с собой поделать, — обессилено созналась Кассандра.
— Поэтому ты собрала вещи и ушла с Районом?! — снова грянул громовой раскат голоса Хоакина.
— Рамон просто помог мне, не более того. Все прочее было моим желанием. Я надеялась справиться с собой, — пыталась объясниться Кассандра.
— И каким же образом разлюбезный Рамон помогал тебе справляться?! — презрительно поинтересовался Хоакин.
— Рамон не такой как ты. Он ничего не требует от меня. Не нужно этих грязных намеков, — робко попросила Кассандра.
— Очень трепетные у вас отношения, я смотрю… Я налью себе выпить. Ты что будешь? — спросил ее Хоакин, подойдя к бару.
— Я ничего не хочу. И… тебе не советую, — рискнула оговориться Кассандра.
— Это еще почему? — рассмеялся он. — Помоему, самый достойный повод напиться в стелечку. Мой братец стащил у меня женщину буквально из постели. Ловок и скор, ничего не скажешь.
— Послушать тебя, я вещь какая-то, — слабо оскорбилась Кассандра.
— Ты ушла с моим братом! Как еще я должен это воспринять? — прикрикнул на нее Хоакин, сделав большой глоток бренди.
— Ты вообще не слушал того, что я тебе говорила! — в отчаянии воскликнула женщина.
— Пустые оправдания, — отрезал он. — Очевиден факт: ты ушла с моим братом. И только это имеет значение.
— Но через день-другой ты бы сам меня выставил. Ты ясно дал мне понять, что не желаешь продолжения наших отношении, что не изменишь своим привычкам и по истечении года укажешь мне на дверь!
Но Хоакин ее не слушал. Он нервно расхаживал по комнате с бокалом бренди в руках.
— Ну, братишка! Ну, мастак! Не ожидал я от него такой прыти! — не то возмущался, не то восхищался испанец. — Видно, недооценивал я его.
Кассандра внимательно посмотрела на Хоакина. Тот словно забыл о ее присутствии. Его глаза горели огнем соперничества. И это уязвило ее.
— У меня больше нет времени обсуждать с тобой что бы то ни было, — тихо сказала она. — Я должна…
— Что значит, нет времени? — грозно напустился на нее мужчина, не потрудившись дослушать. — Я нахожу тебя после недельного отсутствия, и ты смеешь утверждать, что у тебя нет времени объясниться со мной? Допускаю, что твой новый любовник терпит такое обхождение. Но не забывайся, когда разговариваешь со мной! Ты, должно быть, совсем спятила, если оставила мою постель ради такого слизняка!
— Ты ошибаешься, Хоакин. Во-первых, мы не любовники. Во-вторых, Рамон вовсе не слизняк. Он очень хороший человек, — заступилась за друга Кассандра.
— Не будь он бесхребетен, он давно бы сделал тебя своей. У него было достаточно для этого времени: В конце концов, соблазнить тебя — задача несложная, — проговорил он, мстительно ухмыльнувшись.
— Не смей! — воскликнула Кассандра и ладонями закрыла лицо.
— Чем же вы с ним занимались всю эту неделю? — снисходительно поинтересовался Хоакин.
— Общались.
— Общались? Ну-ну… — сказал он и рассмеялся. — Я этого так не оставлю! — пригрозил он после недолгой паузы.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Он думал отнять у меня женщину, наглец! Не знаю, чем он тебя заманил, но у него ничего не получится. У меня найдется аргумент почище. Мы поженимся. Посмотрим, что он тогда предпримет, — злорадно проговорил Хоакин.
— Поженимся? — пролепетала Кассандра.
— Хм…
— Ты сделал мне предложение? — недоверчиво уточнила женщина.
— Ты слышала, — коротко огрызнулся он.
— Это не было похоже на предложение, — растерянно проговорила она.
— Извини, что не преклонил колена. Старость, — саркастически отговорился Хоакин.
— Как-то это все странно…
— Прошу тебя, Кэсси, брось мяться. Можно подумать, ты не этого хотела.
— Но что заставило тебя изменить своим правилам? — выясняла она.
— А это так важно?
— Полагаю, это имеет значение.
— А я так не думаю, — отмахнулся он от нее, уверенный, что она согласится. — Ну, так что? Каков твой ответ?
— Если бы ты сделал это предложение прежде….
— Я делаю его теперь. Считаю, что теперь — самое время. Прежде я так не считал. Ты была со мной. Нам было хорошо вместе.
— Да, было…
— Мы идеально подходим друг другу. Тебе это известно не хуже, чем мне.
— Это так… Но ты имеешь в виду только секс, — упрекнула его влюбленная женщина.