Коварный замысел

 
Диана Стоун
Коварный замысел
 
1
От Айронвуда, расположенного на границе штатов Висконсин и Мичиган, местность, как указывалось на карте, стала болотистой, но от этого не сделалась менее привлекательной. Глэдис вела машину на небольшой скорости, с удовольствием наслаждаясь прекрасным, немного суровым пейзажем, простирающимся по обе стороны шоссе. Она не могла дождаться, когда доберется до места и увидит озеро.
Глэдис была рада, что позволила Сандре уговорить себя поехать сюда. Ей никогда прежде не приходилось бывать на озере Верхнем, хотя Сент-Пол находится не так далеко, всего в каких-то парах сотен миль. Все дело в том, что Глэдис за свои двадцать четыре года вообще очень мало путешествовала: один раз, еще в школе, ездила на экскурсию вместе с классом в Вашингтон, пару раз они с мамой отдыхали в кемпинге на озере Мичиган, да еще пять лет назад летали во Флориду к тете Ханне.
Этот суровый северный край очень нравился Глэдис. Было в нем нечто прекрасное и завораживающее, вселявшее в душу умиротворение, в котором Глэдис сейчас так нуждалась. Это было своего рода бегство, и, к своему удивлению, она обнаружила, что есть еще на карте этой страны такие места, на которые вездесущий туристический бизнес не наложил свою лапу. У Глэдис время от времени даже мелькала мимолетная мысль, что она незваной гостьей вторглась в этот чужой мир, который своей первозданной красотой и покоем так отличается от суматошности большого города.
Однако эти странные ощущения не портили ей настроения, и она с удовольствием предвкушала, как будет наслаждаться отдыхом, покоем и одиночеством.
Где-то неподалеку отсюда, в небольшом рыбацком поселке, родилась и выросла Сандра Гамильтон, в девичестве Палмер. Как-то даже не верилось, что такая блестящая красавица, ныне популярная актриса, звезда мюзиклов, родом из этих мест, да к тому же происходит из простой семьи рыбака и учительницы. Прямо как в сказке про Золушку, которая, впрочем, отплатила своему принцу черной неблагодарностью, сбежав с другим, более богатым и перспективным. Вероятно, ее муж, Джеффри Гамильтон, не единожды проклинал тот день, когда пригласил к себе на обед в Бриксхолл продюсера мюзиклов из Сент-Пола Андре Мартиньи, приехавшего на пару дней погостить к своему другу, живущему по соседству. Это положило начало событиям, которые привели к такому трагическому финалу.
Глэдис невольно вздрогнула. Бедный Джеффри! Как же он страдал, когда узнал о любовной связи между его женой и Андре, а потом он еще и ослеп… Даже как-то не верилось, что он в конце концов простил Сандру и просил ее по-прежнему считать Бриксхолл своим домом.
Правда, нельзя сказать, что Сандра воспользовалась его великодушным предложением. За шесть лет с тех пор, как они расстались, она виделась с ним всего лишь один раз, да и то когда он лежал в больнице после несчастного случая, лишившего его зрения. Возможно, она и тогда бы не поехала навестить его, но ее убедил Андре, предупредив, что пресса не преминет воспользоваться этим и это дурно отразится на ее имидже.
«Да уж, свиданьице было то еще», – с циничной усмешкой поведала ей Сандра, и Глэдис потрясло, как женщина, изображающая на сцене такие искренние, пылкие чувства, в жизни может быть настолько холодной и черствой. Сандра не испытывала ни малейшей жалости и сострадания к человеку, за которого в восемнадцать лет вышла замуж и которого бросила через четыре года без малейших угрызений совести. Глэдис все больше убеждалась, что и ее связь с Андре Мартиньи всего лишь средство для достижения цели. Сандра сама как-то призналась Глэдис, что всегда была очень честолюбива, с самого детства. Она всегда мечтала выступать на сцене, играть и петь. Справедливости ради следует отметить, что природа наделила ее несомненным актерским талантом, безупречным музыкальным слухом и довольно сильным, завораживающе красивым голосом. Помимо всего прочего она обладала привлекательной внешностью и целеустремленностью, граничившей с одержимостью. Став протеже Андре Мартиньи, она очень скоро сделалась знаменитой.
Показался дорожный знак – до Бриксхолла оставалось всего несколько миль. Сама не понимая почему, Глэдис вдруг заволновалась. Спокойно, приказала она себе, волноваться просто глупо. Это всего лишь дом. Большой, красивый дом с видом на озеро, как говорит Сандра. Уединенная, тихая гавань, где она сможет собраться с мыслями, привести в порядок чувства и при этом насладиться покоем, будучи уверена, что никто ее здесь не побеспокоит. Никто, кроме Сандры, не знает, куда она поехала.
Разумеется, это была идея Сандры – чтобы она ненадолго сбежала именно сюда, в Бриксхолл. Дом все равно пустует, сказала она, никто им не пользуется. Джеффри уже давно покинул свой уединенный приют и переехал жить в более теплые края. Ему по наследству досталась вилла в Венесуэле, на берегу реки Ориноко, мимоходом пояснила она, не вдаваясь в подробности от кого. И так как Гамильтоны утратили свою былую значимость и богатство, то оказалось проще и дешевле жить за границей.
Глэдис знала, что когда-то Гамильтоны были богаты. Они вкладывали деньги в рыболовецкий промысел и добычу серебра. При дедушке Джеффри, Роберте Гамильтоне, империя процветала, но его сын, отец Джеффри, как и он сам, оказались плохими бизнесменами, и при них дело пришло в упадок. Тем не менее для Сандры, в семье которой кроме нее было еще четверо детей, брак с Джеффри Гамильтоном стал большой удачей. По-видимому, Джеффри поразила броская красота Сандры и, несмотря на разницу в возрасте почти в двенадцать лет, он женился на ней. А поскольку родители его к тому времени уже умерли, никто не препятствовал этому браку.
Внезапно из-за поворота, который делала дорога, показалось озеро, и Глэдис, забыв обо всем, залюбовалась этой величественной картиной простиравшейся до самого горизонта серебристой гладью. Погода стояла погожая и тихая, и озеро было спокойным, но она читала, что в ненастье оно может быть бурным и очень опасным. Здесь было так безлюдно и даже сурово, но все это как раз соответствовало душевному настрою Глэдис. Сандра была права, когда говорила, что она найдет здесь, вдали от шума и суеты, покой и забвение, и Глэдис была благодарна ей хотя бы за то сочувствие, что побудило ее предложить Глэдис пожить в своем доме пару недель.
По правде сказать, отношения Глэдис с Сандрой Гамильтон были довольно странными. Глэдис работала бухгалтером в музыкальном театре, звездой которого была Сандра. Будучи мелкой служащей, она не имела возможности часто встречаться – тем более общаться – со знаменитостями, но однажды дядя Шеймус, отцовский кузен, пригласил ее на званый вечер, где она и познакомилась с Сандрой Гамильтон.
С самого начала Сандра потянулась к ней, одарила своим расположением. Возможно, дело было в том, что светловолосая, с бледной кожей и большими серыми глазами миловидная Глэдис чем-то походила на нее саму – точнее, казалась ее бледной копией; может, слабое здоровье Глэдис вызывало в ней сострадание, а может, в то время Сандра еще не слишком твердо стояла на ногах и откровенное восхищение Глэдис льстило ее самолюбию. Как бы то ни было, они подружились, и Глэдис, которая была на четыре года моложе, стала, сама того не желая, ее наперсницей. Несмотря ни на что, она по-своему любила Сандру, хотя и не всегда приветствовала ее попытки вмешиваться в свою жизнь. Тем не менее именно Сандра помогла ей увидеть Кайла в истинном свете и вот теперь предоставила ей возможность побыть одной, прийти в себя…
При мысли о Кайле у Глэдис задрожал подбородок. Поначалу она никак не могла поверить в то, что это произошло. Кайл казался таким уверенным в себе, в своем чувстве к ней, он столько раз говорил ей о своей любви. Они даже обсуждали, когда и где поженятся. Но однажды в разговоре Сандра вскользь упомянула, что у Глэдис больное сердце, и Кайл стал выдумывать различные предлоги, чтобы не встречаться с ней.
Внезапно на ветровое стекло упало несколько крупных капель дождя, и, отогнав невеселые воспоминания, Глэдис постаралась сосредоточиться на дороге. Сейчас дорога спускалась вниз по пологому склону в сторону бухты. Подъехав ближе, она увидела дамбу и рыбацкие баркасы, вытянувшиеся в линию вдоль всей ее длины, а потом дорога опять поднималась вверх, где через пелену зарядившего мелкого дождя уже виднелся дом, который стоял чуть в стороне, обособленно, как бы сам по себе.