Чёртовы куклы
– Сволочь, – сказал Стакан, – что ж ты мне не оставил, паскуда?
– Дык это, – Трясун рыгнул, – тебе же вроде уже и не надо.
– Как не надо, ты чо? – Стакан схватил Трясуна за воротник засаленной дырявой фуфайки. – Это как мне не надо?
Тут он вспомнил, что они отмечали вчера. Стакан выпустил Трясуна, который немедленно завалился досыпать, и с ужасом уставился на индикатор. Сквозь загаженное табло он разглядел двойку в часовом и двадцать восемь в минутном секторах. Секторы лет, месяцев и дней показывали нули.
Спотыкаясь и матерясь, Стакан кое-как нашел выход из подвала и вывалился на улицу. Выпить надо было во что бы то ни стало, а там будь что будет. Затуманенное сознание не позволяло даже определить, что именно с ним будет. Стакан засеменил к видневшемуся неподалеку автомату.
– Эй, корефан, – услышал он и оглянулся. – Врезать хочешь?
– Хочу, – признался Стакан. – А есть?
– На, держи. – Подоспевший оборванец протянул фляжку. Стакан скрутил пробку, уловил знакомый запах и, не задавая больше вопросов, присосался к горлышку. В этот момент возле него притормозила машина. Задняя дверца распахнулась, и одаривший Стакана выпивкой благодетель, воровато оглянувшись, с силой толкнул его вовнутрь.
Глава 2
Пролог– Все куклы у нас, – сказала Сцилла, – неожиданностей не произошло. Прикажете доставить в резиденцию?
– Хочу с парой из них поговорить, – ответил Координатор. – Распорядись.
– Да, конечно, – Сцилла кивнула. – Можно вопрос? Почему все-таки мы их называем куклами?
– Ха! – Координатор улыбнулся. – Это выдумка Хана, он у нас любитель строить исторические аналогии. Когда-то куклами называли смертников, которым исполнение приговора откладывали на неопределенное время.
– Зачем?
– На них тренировались боевики. Спарринг-бои с куклами проводили, эксперименты психологические на них ставили.
– И что в результате?
– А ничего. Смертники – они смертники и есть.
Димон– Здравствуйте, Дмитрий, вы можете называть меня Координатором, – сказал сидящий за столом узколицый мужик в темных очках и стильном, скроенном по фигуре полуспортивном костюме. – Перед тем как перейти к делу, я хотел бы уточнить некоторые детали вашей биографии.
– Конечно, – выдохнул я, – пожалуйста, все что угодно.
Я попал в этот дом после долгого блуждания по городу вслед за одарившей меня днем жизни девицей.
– Следуйте за мной, – велела она. – Не приближайтесь и не теряйте из виду. Когда дойдем до цели, я закурю и двинусь дальше. Вы войдете в дверь, против которой я остановлюсь, пока буду прикуривать.
Я тащился за ней добрых два часа. Мы заходили в магазины и покидали их, пересекали многочисленные улицы и проходные дворы, так что под конец я совсем запутался. Ту часть мегаполиса, в которую мы в результате попали, я практически не знал. Вероятно, рабочая окраина, судя по убогому виду окружающих построек.
– Хорошо. – Мужик, назвавшийся Координатором, заглянул в бумаги. – Вам тридцать четыре года, ваш ресурс на момент рождения составлял пятьдесят пять лет. Вы окончили институт машиностроения в возрасте двадцати двух лет и на этот момент имели ресурс в восемнадцать. Так?
– Да, – подтвердил я, – именно так.
– Пойдем дальше. Четыре года вы проработали на автомобильном заводе в качестве мастера и поддерживали постоянный ресурс. Были уволены на втором году кризиса, после чего пять лет работали водителем такси. Уволены в тридцатилетнем возрасте с ресурсом одиннадцать лет. С тех пор безработный. Ваши родители погибли в авиакатастрофе, когда вам было девятнадцать. Вы не женаты и бездетны, в последние годы не имеете друзей и не встречаетесь с девушками. Все ли я изложил правильно?
– Да, – вновь подтвердил я, – все так. Извините, Координатор, для чего я вам понадобился?
– Доберемся и до этого. А впрочем, что вы думаете сами?
– Знаете, я ничего не думаю. Лишние сутки, конспирация, зачем все это?
– Я отвечу, но сначала скажите: вы хотите жить?
– А что, кто-нибудь на этот вопрос может ответить «нет»?
– Вы будете удивлены, но я знал таких людей. Однако это пока неважно. Давайте так: допустим, я предложу вам работу. Эта работа будет одноразовая, и, не скрою, сопряжена с риском. Проделать ее предстоит не завтра, время есть, и подготовиться вам помогут. В случае удачного завершения этой работы вы получите приз, – Координатор сделал паузу и посмотрел на меня в упор. – Ваш приз – триста лет ресурса. Есть ли такая работа, на которую вы не согласитесь?
Я был ошеломлен. Триста лет ресурса! О возможностях, связанных с этой цифрой, мне приходилось разве что мечтать. Я подумал, что он издевается надо мной или же что его предложение на самом деле – психологический трюк.
– Вы имеете в виду, есть ли работа, от которой я откажусь и предпочту умереть? – спросил я наконец.
– Да, вы верно поняли.
Меня передернуло. Я осознал, что собеседник говорит на полном серьезе. И от моего ответа зависит, буду ли я завтра жив.
– Видите ли, – сказал я твердо, – в моем положении не бросаются словами. Я не знаю, что вы называете работой, но есть такие вещи, на которые я не пойду, никогда не пойду. Даже если отказ будет стоить мне жизни.
– Ну что ж, а относится ли к таким вещам тяжкое преступление?
– Убийство?
– О, нет, убивать вам никого не придется.
Маринка– Вы можете называть меня Координатором, Марина. А пока позвольте уточнить некоторые моменты вашей биографии. Вам двадцать девять лет, вы детский врач. Работу потеряли около двух лет назад. На этот момент у вас был почти пятнадцатилетний ресурс. Спустя короткое время развелись с мужем, Константином Ивлевым, полицейским. Скажите, Марина, как получилось, что на момент развода ваш ресурс упал до четырех лет?
– Я не разводилась, – выдавила я из себя, – просто он однажды ушел. За день до этого я отдала ему десять лет ресурса.
– Зачем?
– Я могу не отвечать на этот вопрос?
– Можете. Но вот на следующий вам придется ответить: вы хотите жить?
Меня пробила дрожь. Я почувствовала, как надежда, вспыхнувшая, когда мне перевели день жизни, сменяется чем-то холодным, склизким и мерзким. Мужчина, назвавшийся Координатором, глядел на меня в упор через затемненные стекла очков. «Надо собраться, – подумала я, – обязательно надо собраться и понять, зачем мне задают этот нелепый вопрос и вообще что от меня хотят».
– Да, – ответила я. Комок подкатил к горлу. Я поняла, что сейчас начнется истерика. – Да, – повторила я, сдерживаясь из последних сил, – я хочу жить, что дальше?
– Успокойтесь. – Координатор улыбнулся. – Я задаю вам эти вопросы не по собственной прихоти. Значит, хотите. А как сильно? Настолько ли сильно, что согласитесь на любую компенсацию? Например…
Ком, подкативший к горлу, прорвался. Я разревелась, слезы душили меня.
– Да, – закричала я, захлебываясь. – Я хочу жить! Понял, ты, Координатор, я хочу жить! Но я лучше сдохну, чем стану шлюхой, понятно тебе, сдохну!
Координатор протянул стакан с водой, я наотмашь ударила его по руке. Часть воды выплеснулась, забрызгав покрывающий пол ковер, но Координатор, казалось, не обратил на это внимания. Он поставил стакан на стол и принялся молча ждать, пока я выплачусь.
– Успокоились? – спросил он, наконец, и протянул стакан вновь. – Вас никто не собирается превращать в шлюху. Но я не успел изложить подробности. Так вот, я предлагаю вам не только жизнь. У меня есть для вас работа. Если вы с ней справитесь, то получите триста лет ресурса. Как вам нравится такое предложение, Марина?
Валет– Пойдем, грузин, побазарить надо, – сказал я ему на третий день после того, как какие-то суки упаковали нас шестерых в эту хату.
Чудны дела твои, Господи. Я уже три дня, как должен был сдохнуть, а все живой. Дом в лесу стоит, жратвы навалом, и каждый день новую привозят. Охраны никакой – хоть сейчас когти рви. Только куда рвать-то, воли ровно на один день хватит. Кто бы эти суки ни были, но держат они нас как псов, на поводке коротком. Каждый день в десять утра по одному дню ресурса добавляют. Так и живем, как стадо, не знаем, когда на бойню погонят. И для чего нас тут морят, тоже неизвестно. Одно знаю – ничего в этом мире не делается за так, поэтому за отсрочку с нас как пить дать спросят. По полной программе отработаем, после чего отработают уже нас. Это проще простого, даже руки пачкать не нужно – не перевели ресурс, и большой привет. Только вот меня в эту группу зря включили, я под смертью не раз ходил и кланяться ей не буду. Это в меня еще в детстве вбили – нельзя идти на поводу, никогда нельзя, в чужую игру не садятся, играют или по своим правилам, или не играют вообще. И раз уж я в игре, то играть буду так, как нужным считаю. А нужно, прежде всего, сколотить кодлу. Чтобы, когда придут должок с нас спрашивать, не с каждым в отдельности разберутся, а напорются на кодлан. А кодлану нужен вожак. И хотя никогда я в бугры не лез, кроме меня, получается, некому.