Мастер Путей
– Император! Светлейший Хокой-То! Я вновь обращаюсь к тебе! Прошу тебя, будь благоразумен! Послушайся голоса мудрости! – Хатар Ташив в окружении девяти Перстов Света стоял перед императором.
Куголь Аб, что стал тенью Указующего, был здесь же, позади Ташива, взирая на происходящее с ужасом: он размышлял о том, что бурный поток, направленный неведомо кем, разрастается, разливается и готов уже поглотить всю Ару. Последние времена настали, раз уж сам Правый Указующий теряет терпение, а император, властитель Ары – не желает слушать Мудреца.
– Я уже сказал тебе, Ташив, достаточно! – закричал император, и Куголь Аб содрогнулся. – Я послушал тебя и отступил, оставил Доржену с ее жирными землями, я не стал дальше воевать с Тарией. О чем сожалею. Но пресмыкаться перед тарийским колдуном, что зовет себя Верховным, не стану! Мне не о чем говорить с ним! Я потомок великих царей-завоевателей, мой отец – император (да будет прославлено его имя в веках), не потерпевший ни одного поражения! Я – побеждающий под знаменем Кобры! Я не стану слушать слов моего врага! Я смету его армии с лица земли! Разрушу и предам огню его Город! Я убью всякого, кто именует себя в Тарии Одаренным! Ведь это они, как ты же мне и открыл, пробудили Атаятана-Сионото-Лоса!
– Да, Хокой-То, – печально ответил Ташив: он спорил с императором уже больше часа, и в его голосе слышались усталость и обреченность. Неужели и он потерял надежду? – Имеющие огонь Создателя пробудили Атаятана-Сионото-Лоса, предав тем самым этот огонь… Но не все таковы. Мой служитель Куголь Аб видел самого? Купающегося в крови, видел его смаргов, видел мощь тех, кто связал себя с ним. Как ни горьки для меня эти слова, но без тарийских Долгожителей, тех из них, кто остался чист, нам не победить…
– Ты глупец! – вновь закричал император. – Это они жаждут нашего поражения! Это они пробудили его! И все они в этом замешаны! Все до единого! Они – предавшие жизнь! И никогда я не заключу союза с колдунами! Пусть потухнет их пламя, и пробужденный ими пусть поглотит их! А ты, Указующий, отправляйся в свою Обитель, уйди с моих глаз, пока гнев мой не утихнет! Иначе я сделаю с тобой то же, что сделал с Кай-Лахом!
– Ты в силе сделать со мною все что угодно! – гордо поднял голову Хатар Ташив. Кай-Лаха император четвертовал, несмотря на совет Мудреца отдать его эффу. – В силе – но не в праве! Никогда еще рука императора не поднималась на Хранителей Кобры, за исключением предателей! Только безумец способен на такое! Проклятие ляжет на отважившегося убить Мудреца!
– Еще одно слово, Ташив, – разъяренным тигром зарычал император, – и я вычеркну твое имя из списков живых! Ты будешь предан самой жестокой смерти – за то, что посмел перечить мне!
Куголь похолодел: никогда раньше император не угрожал так Мудрецам Чатана, даже в записях Мудрых древности не было упоминаний о подобном. Он знал, что Хатар Ташив молчать не станет и угроз не боится, он также знал, что император Хокой-То свою угрозу выполнит…
– Простите, что прерываю ваш спор! – послышался вдруг громкий молодой голос в звенящей тишине откуда-то с правого дальнего конца тронного зала.
Зал был освещен тысячами свечей, горящих в огромной золоченой люстре под потолком и в светильниках на стенах, но все равно, после захода солнца тени сгущались в дальних углах, за колоннами, позади трона императора, и в той части помещения, откуда раздался голос.
Хокой-То расширившимися глазами смотрел в ту сторону, смотрели и Мудрецы, и он – Куголь Аб. Вдруг яркий свет вспыхнул там, загорелся, и большой шар, подобные которому Аб видел уже в тарийской тюрьме и в пещере Атаятана, поплыл вверх, освещая четверых.
В высоком юноше, что стоял впереди, с темными волосами, в длинном тарийском одеянии, которое называли они камом, с синей повязкой на лбу, Куголь сразу узнал Вирда-А-Нэйса. За его спиной были трое, двоих из которых Аб тоже видел мельком в своей темнице, когда они появились там, но имен их не знал.
– Кто вы такие! И как смеете врываться сюда?! Кто впустил вас?! – вскричал император, изображая гнев, но в его голосе слышался страх.
– Я – Верховный Тарии! – сказал Вирд-А-Нэйс, и Куголь от удивления раскрыл рот. «Он стал Верховным?! Победил предавшегося Древнему?! Он Каэ-Мас – не иначе!» – А мои спутники – Советник Эниль, Советник Кодонак и Советник Стойс. Я пришел к тебе, Хокой-То, но вижу – ты не рад видеть меня?!
Говоря это, Вирд двигался по направлению к трону, а император хватал ртом воздух, не в силах произнести ни слова.
– Я пришел не с пустыми руками, у меня есть дары для тебя.
– Ты желаешь подкупить меня, несчастный?! – смог вымолвить, наконец, Хокой-То.
– Нет! Дары останутся у тебя, независимо от того, откажешь ты мне в просьбе или удовлетворишь ее.
– Ты ныне Верховный Тарии? – вмешался Мудрец Ташив, что тоже был изумлен, но лишь немного побледневшее лицо выдало это. – Как твое имя? Каков твой огонь Создателя?
– Я Вирд-А-Нэйс Фаэль! – отвечал юноша.
– Ты бывший раб! – воскликнул Указующий, припоминая рассказ Куголя.
– Я – Верховный, и я – Мастер Путей! – спокойно, не дрогнув ни одним мускулом лица, ответил Вирд.
– Что означает это?
– Разнообразие Даров и возможность использовать любой Путь Силы. Мой первый подарок тебе, Хокой-То, – вновь обратился Верховный к императору, – тарийский свет!
В его руке родился новый светящийся шар и взмыл под потолок, затем еще три. Когда пять сияющих шаров зависли над залом, в помещении стало светлее чем днем. Император и Мудрецы были поражены. Куголь Аб испытал благоговейный трепет. Тарийский свет завораживал! Какой араец, от раба до императора, станет взирать равнодушно на солнце в руке человека – светило, которое, разгоняя тьму, служит простому смертному?! А человек, способный создавать подобный свет, заслуживал если не преклонения перед ним и безоговорочного выполнения всех его повелений, то хотя бы того, чтобы его выслушали.
– Второй мой подарок – это эффы. Четыре тысячи эффов без ошейников, что повиновались некогда тебе, я остановил однажды на холмах Доржены, но ныне я возвращаю их тебе. Они будут послушны твоему слову, но убивать людей не станут, даже если ты наденешь им ошейники.
– Для чего тогда они?.. – злобно прошипел император.
– Они защитят тебя от связанных с Древним. Их, а также его смаргов, эти эффы будут убивать без пощады, сражаясь до конца, не щадя своих жизней.
– Почему я должен верить тебе? Возможно, твои эффы растерзают меня в клочья, едва я приближусь к ним?
– Если бы я хотел убить тебя, Хокой-То, – усмехнулся Вирд-А-Нэйс и взглянул на императора. («Такой взгляд никогда не мог бы принадлежать бывшему рабу», – думал Куголь Аб), – разве я не сделал бы этого прямо сейчас?
– Ты бы не посмел! – выкрикнул император.
– Путь Мастера Огней позволяет создавать не только свет, но и пожирающее пламя, – тихо и спокойно ответил Верховный. – Путь Мастера Оружия позволил бы мне отрубить тебе голову за считаные мгновения – и никакая охрана не помешала бы. Путь Разрушителя дал бы мне возможность сровнять с землею весь твой дворец. Я переместился сюда, используя Путь Мастера Перемещений, и я ушел бы отсюда непойманным и незамеченным. Но у меня нет намерения лишать тебя жизни, и вместо этого я предлагаю третий подарок императору Ары – мир! Мир между Тарией и Арой. Я не стану нападать на твою страну, я не стану свергать твою власть, пока бодрствует Атаятан-Сионото-Лос и опасность угрожает всему Астамисасу.
В тронном зале воцарилось молчание. Император побагровел, голова его была опущена, челюсти крепко сжаты, короткая борода взъерошилась, он впился пальцами в подлокотники трона. Хатар Ташив стоял с прямой спиной и высоко поднятым подбородком: Указующий всецело владел собою, как обычно. Остальные Мудрецы не были столь хладнокровны, лица многих из них бледны и испуганы. «Чего ожидать от Верховного Тарии, обладающего такой властью?» – размышляли они.