Лезвие Эры (СИ)

– Ты это помнишь?
Эрра сморщила лоб, будто пыталась отыскать в голове это воспоминание.
- Нет, не помню. Совсем ничего. Наверное, я ещё не умела запоминать, потому что была очень маленькой, - тоскливо ответила она.
- Да, наверное, у младенцев головы слишком малы, чтобы помнить.
Девочка заметила, как Лая, отвернувшись, украдкой смахнула слезу со щеки.
- А он был рад моему появлению? – осторожно спросила девочка.
- Кто?
Лая протяжно шмыгнула покрасневшим носом, и её бледные щеки тоже вспыхнули румянцем.
- Ну, ты же знаешь, о ком я… Гаммел, мой второй родитель. Он был рад?
Над полем пронесся резкий крик, такой пронзительный, что в ушах защекотало. Обе разом вздрогнули от неожиданности и вскочили на ноги. Черная птица витала так низко, что едва не задевала крыльями высокую траву. Вертела головой и истошно вопила во всю глотку.
Не нужно быть птицей, чтобы понять значение этого крика – небесное создание кричало о своём одиночестве и потере. Должно быть, улетая, ему не удалось догнать свою пернатую подругу. Это ведь была та самая птица с красным гребнем на клюве, что улетела второй. Теперь она вернулась в надежде отыскать подругу здесь, где они так и не закончили свой танец, но, увы… Птица огибала кривым кругом степь, проносясь почти над землей, взмывала в воздух и снова камнем падала вниз, чтобы описать ещё один круг.
- А ну пошел!.. Пошел вон! – закричала Лая, размахивая руками. – Убирайся!
Оглушенная собственным криком, черная птица не слышала слов девушки и продолжала свои тщетные поиски.
- Убирайся, грязный падальщик! - Лая подобрала с земли небольшой камень и с силой бросила его в птицу, но не для того, чтобы ей навредить, а с целью привлечь её внимание. Однако случайно попала птице в крыло.
- Ой! – испугано воскликнула Лая и зажала рот ладонью.
- Зачем ты это сделала? Она же теперь никогда не прилетит! – разозлилась на неё Эрра.
- Прилетит, - облегченно выдохнула девушка, провожая взглядом тающую в небе крылатую тень. – Кондоры - наглые создания. Я их прогоняла много раз, а они прилетали снова и снова.
- Кондор, - задумчиво повторила девочка. – Гордое имя.
- А вид жуткий и кричат так противно…
- Они тебе не нравятся?
Лая равнодушно дернула плечами.
- Не очень. Кондоры страшные, и ещё… - прервавшись на полуслове, ответила она. – Может быть, они не наши?
- Как понять «не наши»?
- Ну, вдруг они вылетают из Сквозной Дыры? Чужие они какие-то, уродливые и уж больно редкие.
Эрра махнула на Лаю рукой.
- Не говори глупостей. Никто не вылетает из Дыры.
- Тебе-то откуда знать? - Лая сорвала сухую травинку и принялась грызть её кончик. - Я слышала, что было время, когда оттуда выползали громадные пауки. Лохматые и черные, как сам мрак бездны, и там, куда они ступали своими лапами…
- Трава становилась черной! – подхватила девочка. – Чепуха! Это легенды. Я читала такую рукопись. Это самовыдумка, а кто-то принял за правду и давай трепаться.
- Ну, а зачем кому-то такое выдумывать?
- Не знаю. У Сквозной Дыры ведь никто не живет, и никто не знает, что там, вот и фантазируют.
Лая снова игриво улыбнулась, но Эрру это больше не раздражало.
- Ты спрашивала о Гаммеле?
Эрра скромно покачала головой. Ей хотелось услышать ответ, но повторять вопрос снова было неловко.
- Я думаю, он был бы счастлив, если бы увидел тебя, - помолчав немного, ответила Лая.
Она опустилась на колени напротив Эрры так, чтобы их лица оказались на одном уровне. В её темных глазах стоял густой туман раздумий. Казалось, она сейчас не здесь, а глубоко в своём сознании.
- Так он не видел? Не дождался? Почему? – удивилась Эрра.
- Он ушел до твоего рождения. Должно быть, не хотел умирать в своем доме. Не знаю. Просто ушел. Может быть, потому что не хотел, чтобы его кто-нибудь видел таким… Ты ведь знаешь, что происходит с мужчинами после зачатия младенца?
Эрра кивнула. Она прекрасно знала, какова цена зачатия ребенка. Если двое отважатся на это, мужчина потеряет вечность. Его тело начнет стремительно стареть, и вскоре от него не остается и следа. Девочка смутно представляла, как это происходит, да и не хотела. Страшно было. Но ей не давал покоя вопрос, почему в истории всех земель имелись такие безумцы, готовые уступить своё место новорожденному? Эрра хотела было спросить об этом, но, посмотрев на Лаю, вдруг заметила, что она еле сдерживается, чтобы не заплакать. Её глаза блестели от влаги, и казалось, что они вот-вот обронят слезы.
- Прости меня, - девочка обняла Лаю. - Давай пойдем ко мне домой. Хочешь?
- Хочу, - не отрывая лица от плеча девочки, ответила Лая. – Не так часто ты меня приглашаешь, чтобы я отказывалась.
Стало темнее. Лесную полосу теперь было трудно различить, еловая панорама окончательно почернела и почти слилась с затененным горизонтом. В таком мраке тропинка угадывалась всего на пару шагов вперед. Идя по ней, было необходимо внимательно смотреть под ноги. Тьма наплывала со всех сторон, но вдали её пронзало алое пятно – маленький домик, освещенный стеклянными фонариками. Половину пути Эрра и Лая шли молча. Девочка хотела поговорить о чем-нибудь, но в мыслях был только Гаммел. Беседа не была до конца исчерпана, у девочки было ещё много вопросов, но она опасалась ранить Лаю. Не хотелось снова видеть её слёзы, однако мысли не давали покоя.
- Ну почему вы с Гаммелом решили зачать меня? Зачем? – наконец, не выдержав, спросила Эрра.
Лая шла чуть впереди, и девочка не могла видеть, изменилась ли она в лице или нет. Впрочем, так было даже лучше.
- Вечность нам дана на мудрость, а высшая мудрость – уступить свою вечность кому-то другому, – не поворачиваясь, сказала девушка.
Эрра ожидала услышать совсем не это. Разумеется, она читала книги о мыслителе Бхаке и знала многие его мысли наизусть, однако, чтобы он там не говорил, это не имело отношения к случаю Гаммела и Лаи. Очевидно, девушка просто попыталась отмахнуться от вопроса расхожими словами того самого безумца, который первым отважился на «подвиг», но Эрра была не настолько глупа, чтобы принять эти слова за ответ.
- С вашей стороны это было бы не мудро, - процедила сквозь зубы она. – Глупее не придумаешь. Я знаю, на это должны быть особые причины. Так зачем вы зачали меня?
Лая ответила не сразу. Прежде она остановилась, оглянулась на девочку, внимательно посмотрела на неё и двинулась дальше. Домик был уже близко. До ушей доносился звон покачивающихся под потолком веранды стеклянных фонариков.