Лезвие Эры (СИ)

- Серьезно? – ошеломленно ахнула она. – Они здесь для того, чтобы съесть Гаммела?
- Да, но после того, как он умрет.
Девочка представила человека, лежащего на голой земле. Светло-русые волосы, вытянутое лицо, широкие плечи, могучие мышцы, угадывающиеся под серым балахоном. Эрра не знала, как выглядит Гаммел, но всегда представляла его именно так. Глаза его закрыты, будто он спит. Раздается хлопанье крыльев, и на грудь человеку садится громадная птица. Она топчется на нем, царапает кожу на груди когтями, но человек по-прежнему безмятежен. Черная птица долго вглядывается в неподвижное лицо, словно проверяя, случилась ли с ним смерть или он просто дремлет, а за тем с размаху вонзает свой крючковатый клюв в глаз мужчины.
Думая об этом, девочка скривилась. Теперь мысли о кондорах вызывали щекочущее омерзение, а к горлу подступало тягостное ощущение тошноты. Сможет ли она когда-нибудь снова любоваться этими птицами, узнав всё это?
- Об этом не говорилось в книгах, которые я читала, - угрюмо сказала Эрра.
- Ох, не нужно было тебе рассказывать о кондорах, ты вся побледнела. Не думай об этом. Знаешь, Гаммел не считал этих птиц плохими, он говорил, что они приносят пользу, избавляя землю от мертвой плоти и освобождая место для новой жизни, - попыталась подбодрить Лая.
Девочка фыркнула и перевела задумчивый взгляд на задернутое шторами окно.
- Значит, они его съедят…
Наконец, она взяла свою кружку и сделала глоток. Ей хотелось промыть горло после столь неприятных слов. Чай успел стать холодным, и его аромат стал ещё тоньше.
- Останешься у меня до рассвета? – немного погодя спросила Эрра.
- С радостью. Я так устала, мне бы хотелось поспать, - выразительно зевая, ответила Лая.
В самом деле, уже давно надо было подумать о сне. Девочка отодвинула столик к стене, подтащила свернутый матрас на середину комнаты и расстелила его на полу. Лая убрала пустые кружки.
Вскоре вокруг всё затихло, смолк и треск задутых свечей. Дом погрузился в непроницаемый мрак, и, казалось, весь мир растворился в этой кромешной тьме и тишине, изредка нарушаемой далеким стрекотанием полевых сверчков.
Лая легла на бок рядом с девочкой, прижавшись к её спине так близко, что Эрра могла чувствовать на шее её дыхание. Мягкая рука обняла девочку под грудью. Стало тепло и спокойно. Никогда раньше она не ощущала себя так уютно. Словно она и Лая слились воедино, как это было до рождения. Вот только сон никак не шел. На душе было спокойно, а комок мыслей в голове рос всё больше и больше, вытесняя желание спать.
- И что ты всё вздыхаешь? – очень тихо и сонно спросила Лая. – Никак задумала что-то?
- Я пойду в горы. Мне нужно увидеться с Гаммелом, - так же тихо ответила Эрра. – Он ведь направился в горы?
- Думаешь, он ждет тебя?
- Думаю, да.
- Считаешь, он хочет, чтобы ты его отыскала?
- Да.
На самом деле Эрра не думала об этом, но Лая, очевидно, была права.
- Ясно, - кратко ответила та и больше не сказала ни слова.
Судя по тому, как девушка часто засопела носом, она, скорее всего, едва договорив, провалилась в сон.
Тут и Эрра почувствовала себя безумно уставшей. Настолько уставшей, что даже мысли казались слишком тяжелым грузом. Отбросив их, девочка стала медленно погружаться в темный омут. Тело её обмякло. Умолкло пение полевых сверчков.
***
Минуло много рассветов и сумерек, прежде чем Эрра собралась в дорогу. Долго девочка не могла пересилить себя, заставить сдвинуться с места. Страх и нерешительность мешали ей. Но забыть о своей цели она не могла.
В полном одиночестве девочка сидела дома с полным отсутствием интереса к чему-либо. Раньше она могла читать до изнурения, теперь же не была способна прочесть и пары книжных страниц. Не хотелось больше выходить в поле полюбоваться кондорами, отныне и далекие крики их не вызывали ничего кроме раздражения. Иногда Эрра так сильно гневалась на птиц, что хватала косу и гремела молниями в облаках, чтобы те убирались туда, откуда прилетели. И даже сна девочка лишилась.
За что ни возьмись, куда ни взгляни, всюду виделся никогда неизвестный ей родитель. Каждый предмет, каждая перемена, будь то свет или тень, наводили на мысли о нем. Ничего не осталось, была лишь несокрушимая темная гора дум, на вершине которой вырисовывались смазанные очертания Гаммела, окутанные туманными суждениями.
Бессонными сумерками Эрра разжигала печь и подолгу сидела перед ней, уставив взгляд на огонь. Вместе с треском горящей древесины иногда ей чудилось, будто она слышит шепот. Не то капли, скопившиеся от испарений, падая, шипели на раскаленных углях, не то и вправду шептал родитель, засев глубоко в печальных мыслях. Девочка прислушивалась, но не могла разобрать бессмысленных слов, чувствовала только, что голос полон отчаянья и тоски, будто хотел рассказать о том, что дни его сочтены и времени осталось немного.
Эрра никогда не задумывалась о времени и не знала, что его можно терять даром. Что минута для вечных? И что столетие в бесконечном пути? Она и не считала, сколько раз наступали сумерки с той поры, когда она пообещала навестить Гаммела. Но однажды девочка всё-таки решилась.
Толкнул её вовсе не порыв, и это не было результатом долгих раздумий. Просто как-то раз, проснувшись утром, поняла, что пора собираться в дорогу. В окно ещё только-только пробивался рассвет, угли в погасшем камине ещё тлели и дышали сухим жаром.
Ни о чем не думая, словно подчиняясь инстинктам, девочка собрала в мешок всё, что необходимо в долгом походе: наполнила водой флягу, запаслась хлебом и взяла с собой веревку. Вдруг пригодится в горах. И, конечно же, не забыла о своей косе. Без неё в долгом пути обойтись невозможно. Эрра надела серую мантию с капюшоном, сотканную из плотного льна. На улице стояла теплая погода, но она была наслышана о промозглом холоде на вершинах. О горных ветрах, чья сила способна сбросить со скалы даже самого сильного мужчину.
Перед тем как покинуть дом, Эрра оглядела комнату. В утреннем полумраке всё казалось таким унылым и печальным. С тех пор, как девочка поселилась здесь, она ни разу надолго не оставляла своё жилище, потому и была встревожена. Что, если ветер разобьет окна? Вдруг крыша прохудится и дождь зальёт полы? Никто теперь не сможет позаботиться об этом месте.
Девочке стало грустно, как только её посетила странная мысль о том, что будет, если она больше никогда сюда не вернется. Как печально и бессмысленно будет выглядеть дом, в котором никто не живет. «Но я ведь вернусь сюда», - мысленно пообещала Эрра, но чувство, что она видит свой дом в последний раз, не покинуло её.
Девочка и не предполагала, что путь окажется таким неблизким. Когда она глядела на горизонт из окон своего дома, вершины гор выглядели маленькими, казалось, что до них подать рукой. Стоит только пройти через поле, пересечь подвесной мост над узкой речушкой на другой берег, куда Эрра никогда не ступала, и вот они! Однако оказалось, что её представления далеки от реальности. За рекой оказался редкий лесок, за лесом необъятное поле.