Пожалей меня, Голубоглазка (СИ)
— Ей? Какое благородство! Ты оставил ей одни долги.
— В смысле?
— После того, как ты, поджав хвост, слинял с той квартиры, она осталась там жить. Ждала тебя, дура малолетняя. И встречала дружков твоих по делишкам темным. Все, что ты ей оставил — это свои долги и угрозу для жизни. Это она заслужила, по-твоему? Хорошо хоть, не поимел ещё.
Костя вздрогнул.
— Какие долги? У меня были закрыты все дела.
— А ты съезди туда, проверь. Может, найдешь чего. Может, и её там найдешь.
— Она что, до сих пор там?!
— Я удивлен, что ты не с этого начал.
— Я думал, она вернулась в семью.
— Думал он… Вернулась, да только спустя время и ненадолго. В общем, не знаю я, где она.
— Как такое возможно?
— Налей по полной.
Костя налил и сразу выпил свою. Хотел закусить, но, подцепив кусок буженины, понял, что не сможет проглотить. Бросил вилку на тарелку и обхватил голову руками.
— Почему вы не ищете её? Раньше готовы были носом землю рыть.
— Ты приехал к нам по делам или…
— Или.
— Что так? Зачем она тебе понадобилась?
— Я же объяснил уже.
— Хр*ново ты объяснил. Поговорить — это отмазка для бабушек в доме престарелых.
— Не знаю. Увидеть хочу, узнать, как живет.
— Нормально она живет.
— Откуда вы…
— Матери присылает открытку. Одну в год, на Рождество.
— Адрес?
— Адрес всегда разный. Из заморских берегов. Дает понять, что жива-здорова.
— Чем вы могли обидеть её?
— Ты помолчи-ка лучше, — Виктор Владимирович зыркнул из-под бровей. — Ты сам-то как, с чистой душой?
Костя не ответил. Хотел думать, что так, но уверен не был, как и не знал, почему. Он снова налил по полной и поднял свою стопку выше головы.
— В этой жизни каждый обоср*лся.
Виктор Владимирович поднял тоже и задумчиво посмотрел в дно.
— Только не она, — сказал тихо.
— Да. Только не она.
Выпили.
— Найдешь её — оставь в покое.
— Почему?
— Не хочет она ворошить прошлое. Имеет право.
— Что случилось после моего отъезда?
— Оставь.
« Глава 10
— Машунь, сходи, пожалуйста, ко мне домой, а? — взъерошенная Ая стояла у раковины и наливала воду в кувшин. — Я сама не успею, надо подготовить столы к выпечке — заготовки кейзера почти готовы.
— Вы опять ночевали тут? — вошедшая девушка строго посмотрела на хозяйку и притопнула ножкой. — Если не отдохнете хотя бы пару дней — уволюсь!
— Знаешь, чем мужчина отличается от женщины? — Ая отнесла полный кувшин на подоконник и сдвинула горшки с геранью, ставя его рядом.
— Органами.
— Если мужчине сказать, что, не похудев, он умрет — мужчина похудеет, а женщине — она ответит: «Отлично! Умру — тогда и похудею».
— В чем фишка?
— Отдохну на том свете.
— А-а-а… поняла, — кивнула Маша. — Верите в загробную жизнь.
— Это улучшенная версия нынешней, кто же верить не рад?
— Вы же там ни фига не будете чувствовать.
— Вот потому — то там и худеют, — засмеялась Ая. — Так как? Сходишь?
— Сменную одежду принести?
— Не угадала. Паспорт.
— Я свой всегда ношу в сумочке, — назидательно сказала девушка, приподнимая черный багет. (Прим. «Багет (baguette)». Небольшая дамская сумка. Названа так за свою узкую, продолговатую форму с округленными углами, которая действительно напоминает французский батон, то есть багет.)
— И я, но вчера, как назло, выложила, а сегодня после работы мне срочно надо в банк, не хочется нарезать лишний круг и терять время.
— Чего только не сделаешь ради денег, — притворно тяжело вздохнула Маша, поворачиваясь к двери. — И ради бесплатных калорий.
— Не горюй, до тридцати пяти кожа имеет свойство подтягиваться, успеешь снова стать красивой.
*****
В квартире Аи Маша уже была. Они с Людкой засветились здесь, обмывая оплаченную аренду будущей пекарни аж на полгода вперед и веселясь так, что соседи снизу вызвали ментов. Приехавшие на «устраиваемые бл*дями беспорядки» серьезные парни из полиции сначала осмотрели квартиру, потом познакомились с девушками, а потом остались на чай. Один из них до сих пор дружил с Машей, периодически угощая мороженым и водя в кино.
В пекарню она попала случайно: искала подработку, которую можно было совместить с учебой, наткнулась и откликнулась на объявление «Требуется уборщица производственных помещений», и обнаружила себя в компании совершенно потрясающей хозяйки тех самых помещений, в которых пришлось не убираться, а продавать.
Нет, сначала они, как водится, все вместе наводили порядок после ремонта и установки старой техники для выпечки, стеллажей разных, мебели, но потом Ая наняла Михалыча, а Машу поставила за прилавок.
Михалыч был мастером на все руки. Он не только работал за сантехника, электрика и столяра, но и мог рассказывать разные истории так, что впору было открывать кружок или даже отдельный канал на телевидении, а убирать вызвалась жена Михалыча, Серафима.
Немолодая уже пара помогала Ае, как могла, а та, в свою очередь, бесплатно снабжала их хлебобулочными и кондитерскими изделиями. Последних было не много и каждое — на вес золота.
Маша была младше своей начальницы всего на пять лет, но уважительно обращалась на «Вы», хотя в отсутствие лишних свидетелей Ая настаивала "не париться" по этому поводу.
И ещё: девушки не могли называть друг друга полными именами. Ая считала Машу слишком простой, напоминающей квашню, Марию — чересчур официальной, что совсем той не шло, а Маше не давалась Раиса Константиновна. В таком "формате" Ая напоминала занудную училку или черствый сухарь.
Совместно было решено следующее: Ая — это Рая Константиновна на людях и просто Ая, когда людей нет, а Маша — это Маняша, Машуня или Манник, как звал её Михалыч.
*****
— Ага, вот ты где, — девушка, открыв верхний ящик комода, вытащила документ, лежавший сверху стопки маек, и победно им помахала. — Я тебя нашла!
Закрыв ящик, направилась к выходу, мысленно обдумывая что именно сможет получить за проявленную сноровку и четкое выполнение инструкций, но остановилась, как вкопанная, увидев открытую дверь. Маша не страдала амнезией и точно помнила, что дверь за собой закрывала. Может, сквозняк? Ая любила свежий воздух. После жара печей не могла надышаться. Маша посмотрела по сторонам, отмечая открытые форточки. «Трусливая дура», — подумала про себя и решительно шагнула за порог.
*****
Он стоял напротив её дома, не сводя глаз с окон квартиры, которую она снимала. Жилье было старым, и квартиры здесь сдавались за небольшую плату, несмотря на вполне приличный, с развитой инфраструктурой, район.
Как только Костя узнал адрес, сразу его «пробил» через знакомого Сопли, некоего Сергея. Друг, конечно, вызвался помочь сам, но Костя был категорически против. Хватит, помогли уже.
Приятель Соплева согласился без лишних вопросов, тем более положение позволяло получить доступ как к телу, так и к личным подробностям. Костя не хотел, чтобы посторонние знали больше, чем нужно, поэтому попросил лишь убедиться, что девушка, живущая здесь, — та самая.