Искушение в одном лишь взгляде
Дарио возмущало общее мнение семьи, считавшей, что у него серьезные проблемы с головой, если он до сих пор не простил измену ни брату, ни жене. Хорошо еще, что ему удалось вовремя разоблачить их: они оба обманывали его, убеждая во взаимной неприязни в то время, когда Дарио был слишком занят реорганизацией основанной вместе с братом компании и ее слиянием с «АЙС». Все неурядицы, стресс, бессонные ночи усугубились открытием, что близкие люди интриговали за его спиной. В эту минуту здесь, на Гавайях, Дарио понял свою главную ошибку – он слишком много внимания уделял мнению семьи Ди Сионе. Пора положить этому конец.
– С меня довольно, – хрипло бормотал он в замкнутом пространстве «ренджровера», в паузе между телефонными звонками. – Вот доставлю старику проклятые серьги и закрою эту страницу.
Он проехал через деловой центр города, следуя бесстрастным указаниям навигатора, миновал коробки супермаркетов и сетевых ресторанов, свернул на дорогу к центру острова. Шоссе петляло сквозь густые заросли сахарного тростника, поднимаясь в гору. Дарио вынужден был признать, что с высоты холма открывался великолепный вид: Тихий океан сверкал в лучах жаркого солнца, далеко внизу зеленью и золотом поблескивал соседний остров, по гребню древних вулканических гор выстроились ветряные мельницы, а вдоль дороги на ветерке покачивали кронами пальмы, экзотические цветы поражали невероятными расцветками.
Дарио не признавал отпусков, но если бы ему пришлось отправиться на отдых, он выбрал бы другое место. Он не мог представить себя валяющимся в шезлонге у бассейна, на пляже или где-то еще. Дарио вспомнил, что последний раз «расслаблялся» в компании одного из гениев-миллионеров Силиконовой долины, увлекающегося экстремальными видами спорта. Они совершили затяжной прыжок с парашютом вдоль отвесных скал ущелья Колорадо над бурлящими порогами реки. Но это вряд ли можно назвать отдыхом.
Сколько Дарио себя помнил, он всегда трудился. Возможно, если бы шесть лет назад он не был зациклен на работе, то заметил бы приближение опасности. От него не укрылось бы лицемерие жены и брата. А он лишь наивно полагал, что они не способны на предательство. Дарио нетерпеливо тряхнул головой, отгоняя мрачные воспоминания.
Шоссе вилось по кромке утесов над океаном и вдруг перешло в грунтовую дорогу. Дарио сбавил скорость. Связь прервалась прямо в середине разговора с одним из инженеров. Дарио тяжело вздохнул: навигатор указывал, что до цели путешествия еще далеко.
Трудно понять причину, почему человек выбирает уединенную жизнь в стороне от мира. Дарио знал, что нынешний владелец дедушкиных ювелирных украшений довольно богат, успешен в бизнесе, но отличается эксцентричным нравом. Впрочем, капризы хороши в меру, и современная дорога к жилью никогда не помешает.
Дарио любил Нью-Йорк. Ему нравился город, в котором жизнь никогда не затихает, и в четыре утра на улицах так же оживленно, как в полдень. В толпе легко затеряться, но его мгновенно узнают в любимом ресторане. Как можно жить в полной изоляции, даже если тебя окружает такая красота? В чем смысл? Тишина и одиночество оставляют слишком много места для сентиментальных размышлений.
Настоящее удовлетворение Дарио приносила только удачная сделка, увеличивающая стоимость его делового портфеля, что удавалось ему лучше всего.
Он проехал маленькую бакалейную лавку, единственный признак цивилизации на мили вокруг, и по гравию продолжил путь вниз к подножию горы. Слева от дороги тянулась древняя каменная стена, за которой круто по склону поднимались зеленые пастбища, а справа заросшие сорняками поля сменялись скалистыми утесами. Дарио казалось, он попал на другую планету.
– Только ради тебя, дед, – бормотал он, пообещав себе, что делает последнюю уступку досаждавшей ему семье.
Лишившись спутниковой связи, Дарио остался наедине с тяжелыми мыслями, которых старательно избегал последние шесть лет. Он выключил кондиционер и открыл окно, впустив в кабину волшебный бриз, полный солнца и аромата незнакомых цветов. Свежий ветерок порхал над ним, нежно лаская и проникая под кожу. Удивляясь своим фантазиям, Дарио нахмурился и сосредоточился на ухабистой дороге, разглядывая непритязательный сельский ландшафт. Невозможно поверить, что путешественники всего мира стремятся попасть на Гавайи. Впрочем, в этой части острова не было ни фешенебельных отелей, ни знаменитых полей для гольфа. Дарио окружала дикая природа – горы и пустынные пляжи, усыпанные вулканической галькой. На голой вершине показалась маленькая белая часовня, гордо стоящая на границе земли и моря, и скрылась из глаз. Дарио продолжал путь по узкой дороге, снова поднимавшейся в гору и петлявшей между черных скал.
Когда его терпение было на исходе, он уперся в железную ограду, за которой простиралась усадьба Фугинавы. Переговорив с невидимым охранником по интеркому, он въехал в открывшиеся ворота. Грунтовая подъездная аллея выглядела более ухоженной, чем так называемое шоссе. Она лениво извивалась вдоль скал над морем и наконец привела к широкой живописной поляне позади длинного внушительного здания, из окон которого открывался захватывающий вид на простиравшийся до самого горизонта океан.
Выпрыгнув из «ренджровера», Дарио расправил плечи и глубоко вздохнул, чувствуя легкое головокружение от избытка солнечного света и свежего воздуха. Окутавшая вершину горы туманная дымка струилась над ним прозрачной голубой лентой, усиливая нетерпеливое ожидание, которое ему с трудом удавалось скрывать. Он не собирался поддаваться сентиментальным эмоциям, пускай даже теплые лучи приятно ласкали лицо после запарки последних дней в офисе и долгого перелета. Дарио посмотрел на часы – приближался полдень, когда его секретарь назначила встречу с представителем Фугинавы. Как только он получит злосчастные серьги для деда, немедленно вернется в аэропорт и вылетит в Нью-Йорк, чтобы завтра же снова приступить к работе. Ничто не заставит его задержаться в этой глуши дольше, чем необходимо.
Пригладив пальцами волосы, Дарио направился к украшенной азиатским орнаментом парадной двери: шаги отчетливо звучали в удивительной тишине. Створки двери бесшумно распахнулись. Улыбчивый слуга жестом предложил следовать за ним и провел Дарио через элегантно обставленный дом с высокими потолками и медленно вращающимися вентиляторами. На стенах висели легко узнаваемые картины знаменитых художников. Интерьеры плавно перетекали в открытые пространства, наполняя помещения светом и природными ароматами. Дарио находил это… легкомысленным и даже тревожным, принимая во внимание бесценные полотна. Впрочем, его это не касалось. Ведь это не его картины подвергались риску. Он лишь терял здесь драгоценное время.
Слуга предложил ему присесть в кресло под сенью цветущей лианы на открытой веранде с завораживающим видом на Тихий океан. В царившей тишине Дарио казалось, что он слышит шум волн, разбивающихся внизу о черные утесы, хотя вряд ли звук мог проникать на такое расстояние. Он решительно засунул руки в карманы. Уж если ему довелось оказаться в дальней точке края света, приходилось признать, что красота этого места почти стоила того.
Почти.
Услышав за спиной шаги, Дарио обернулся, торопясь перейти к сделке, ради которой совершил это безумное путешествие, и быстро завершить ее, чтобы как можно скорее вернуться в Нью-Йорк. Ему наплевать, что над ним возвышается вершина спящего кратера. Он слишком занятой человек, чтобы наслаждаться фантастическими видами…
Дарио застыл.
На мгновение ему показалось, что у него галлюцинации.
Это не могла быть она.
Черные как вороново крыло волосы прямыми прядями падали на плечи – гладкие и блестящие, какими он их помнил. Гибкое, безупречное тело легко угадывалось под длинным черным платьем, столь вызывающим в тропическом климате. Оно спадало вдоль длинных-длинных ног до самого пола. А лицо! Тонкий овал с большими черными глазами, слегка приподнятыми в уголках, точеные скулы. Ее пухлые губы до сих пор необъяснимым образом приводили его в трепет – об этом напомнила непроизвольная и непростительная реакция тела.