Берег дна
— Я не Петросян, я шутить не умею. К тому же мне надо совсем в другую сторону, господин наемник.
Прикидываться дурачком далее уже не имело смысла, наемники явно сообразили, что их вычислили.
— Молодец, сталкер, ловко нас просчитал, если не секрет, как ты это сделал?
— Секрет, мне он еще пригодится, надеюсь.
— А вот это не факт. Ты же умный, должен понимать, что шансов у тебя нет — рано или поздно мы тебя достанем, а вот проскочить мимо нас ты не сможешь, как ни старайся.
— Это мы еще посмотрим, — буркнул себе под нос Мотя.
— Давай начистоту, — продолжал главный, — у нас есть на вашу группу контракт. В контракте особо оговорено, что желательно вас доставить целыми и невредимыми, но в случае оказания сопротивления разрешается уничтожать всех, кроме девчонки. И помощи тебе ждать неоткуда, твои приятели не придут — их закрыла другая наша группа и вот-вот уничтожит.
— Похоже на правду, господин наемник, но «не кажи гоп, доки не перескочишь», как говаривала моя бабушка. Хлопцев уничтожить ой как непросто, а я могу подождать. — Мотя храбрился, изо всех сил пытался не выдать своих эмоций, чтобы не дать лишний козырь наемникам, ведь то, что он сейчас услышал, объясняло, почему Сюр не выходит на связь. На самом деле он чуть не плакал.
Эх, хорошая вышла партия, не чета, конечно, партии на Садовой, но все же есть на что посмотреть. Интересный дебют, непредсказуемый миттельшпиль, вот только эндшпиль подкачал — пат в чистом виде. Обоюдный причем. Или еще не эндшпиль?
4
И тут Мотя заметил метрах в ста впереди чью-то пригнувшуюся фигуру, перебежками приближавшуюся к наемникам с тыла. Рельеф местности и заросли кустарника позволяли ей оставаться невидимой с уровня земли, зато Мотя прекрасно видел даже не поднося к глазам оптику, что это был какой-то пацан. Мальчишка двигался на полусогнутых ногах, автомат он держал в боевом положении и был налегке, то есть его передвижения не стеснял рюкзак, обычный для этих мест. По всему выходило, что мальчик знал о наемниках, и в его планы не входило показываться им на глаза. А что же тогда, твою дивизию, входило в его планы? Логично было бы предположить, что пацан решил придти на выручку Маше и Моте. Но зачем, какой ему интерес и откуда он знает, в какую переделку они попали? Или его послал Сюр? Но, простите, с каких это пор ребятня в Зону полезла? Ни один уважающий себя сталкер, а не уважающий тем более, не поведет через Периметр ребенка без очень веских на то причин, так что мальчишка либо вундеркинд и сам просочился, либо он галлюцинация. А чтобы это узнать, надо постараться как-то привлечь его внимание, например лазерной указкой.
Лазерный целеуказатель со сменными подошвами собственного изготовления, под любое крепление, Мотя всегда таскал на поясе. Ситуации в жизни бывают разные, а жизнь в Зоне настолько непредсказуема, что, пожалуй, сам Творец не поручился бы за завтрашний день.
Только действовать надо быстро, чтобы пацан не успел подойти настолько близко, что Моте придется встать и предстать пред ясны очи наемников, что в сложившихся обстоятельствах весьма небезопасно.
Включив лазер, он попытался привлечь внимание мальчишки, направляя пучок на землю перед ним. Тот двигался достаточно профессионально для пацана, не служившего срочную, и поймать его не удавалось. Откуда только набрался? Пришлось предугадывать, какое укрытие он выберет следующим, и с третьего раза это удалось. Когда мальчишка нырял за очередной чахлый куст, похожий на перекати-поле, только раз в пять больший, он наконец заметил красную точку лазера и, выглянув с другой стороны, нашел взглядом Мотю.
— Ты кто? — жестом спросил Мотя.
— Свои, — так же жестом ответил пацан.
— Внизу пятеро, вооружены хорошо.
— Понял. Я начну — ты поддержишь.
— Принял.
— Мои эти, — пацан рукой повел вправо от себя, — ты берешь левых.
— Принял, — кивнул Мотя и, показав на часы, поднял растопыренную ладонь, — готовность пять минут.
Не мешкая, он подбежал к рюкзаку, вынул из клапана коллиматорный прицел и быстро установил на место снятого оптического. Вести бой на короткой дистанции удобнее, когда имеешь хороший угол обзора и цель находишь быстро, а не выискиваешь в размытой и сильно приближенной картинке.
«Курсант Пугач к стрельбе готов!», по привычке отрапортовал Мотя, не вслух, конечно, и приготовился к стрельбе. Первой мишенью он наметил себе командира, и не потому, что из-за его гибели группа наемников утратит боеспособность — Мотя не был столь наивен, чтобы на это надеяться, — а потому, что тот прятался за старым УАЗиком, дверь которого с легкостью прошивал его «Хеклер Кох» калибра 7,62.
Когда истекли пять минут, отведенные им на подготовку, Мотя уже сидел на корточках, готовый в любой момент выскочить из-за бортика, как чертик из табакерки, и нести смерть тем, кто посмел встать у него на пути.
Мальчишка задержался с атакой всего на пару секунд, первым же выстрелом — во дает, стрелок ворошиловский, — уложив «своего» флангового. Мотя высунулся по пояс из-за бортика и всадил две пули в дальнюю от себя дверь того, что раньше гордо именовалось «советским джипом», и тут же попытался достать крайнего со своей стороны, но наемник успел спрятаться за бетонные швеллеры и дать очередь в ответ, которая ушла далеко в сторону от сталкера. Отлично, шансы не просто уравнялись, а выросли многократно и сталкеры получили преимущество, несмотря на все еще численное преимущество наемников. «Десять негритят решили пообедать, Один вдруг поперхнулся, их осталось девять». Опомнившиеся после первого шока наемники открыли шквальный огонь в сторону того места, откуда стрелял мальчишка. Хе-хе, не такие уж они и профессионалы, как думал Мотя, разве можно забывать о его, Мотином, существовании и так подставляться? Он сменил позицию и уже с угла здания открыл огонь по наемнику, который весьма неосмотрительно подставил под пули свою спину. Мотя был воспитанным человеком и не смог не ответить любезностью на любезность, послав целых два воздушных поцелуя калибра 7,62 прямо в цель. «И их осталось двое».
Не став снова менять позицию, Мотя решил достать дальнего от себя врага, того, что прятался слева, в одноэтажном квадратном здании, по-видимому, ранее служившим диспетчерской. Взяв на прицел оконный проем, он стал ждать момента, когда наемник попробует высунуться, и чуть было за это не поплатился — тот, что прятался за швеллерами, его подстрелил бы — только неимоверное везенье и ангел хранитель помогли Моте избежать смерти.
5
Человек двигался быстро и бесшумно, словно скользил на воздушной подушке. Ни один кустик не шелохнулся на его пути, ни один сучок не треснул под подошвой берц. Если бы он в таком виде заявился в бар, одни его подняли бы на смех, а другие покрутили бы пальцем у виска, презрительно сплюнув. Человек был одет в довольно щегольской камуфляж, явно не предназначенный для глубоких рейдов в Зону, из распахнутого ворота псевдовоенного реглана выглядывала банальная тельняшка, а вся его защита состояла из черной банданы, серого грязного пыльника и армейского жетона, нарочито болтающегося на виду. Если бы на крыльце у бара сидели Медвежонок и Агапоша, неразлучная парочка местных дурачков, зарабатывающая на жизнь побрехеньками из собственного «героического прошлого» и облапошиванием туристов, то между ними мог бы состояться следующий диалог:
— Вишь ты, — сказал бы Агапоша, — гляди, какой сталкереныш выискался! Что думаешь, дойдет он, если бы случилось, до Янтаря или не дойдет?
— Дойдет, — отвечал бы Медвежонок, — а до Припяти-то, я думаю, не дойдет?
— До Припяти не дойдет.
Человек, скажем прямо, выглядел нелепо, но это его беспокоило меньше всего. Главной его задачей сейчас было незаметно подобраться как можно ближе к ангару, возле которого велась перестрелка.
Выйдя на расстояние прицельной стрельбы, человек снял штурмовую винтовку с плеча и приник к окуляру оптического прицела. Некоторое время он изучал строение и окрестности, поглядывал на солнце и что-то прикидывал в уме, шевеля губами, затем достал небольшое зеркальце из нагрудного кармана и занялся совсем уж неприличным, недостойным гордого звания сталкера делом — стал пускать солнечные зайчики.