Игры с запредельным

Вертолеты со съемочными группами приблизились и стали кружить над мужчинами. Сейчас на экране телевизора можно было во всех деталях рассмотреть искаженные гримасами ярости лица участников шоу. Округленные красные глаза, двухнедельная перепачканная грязью щетина, следы глубоких царапин с загустевшей кровью на лицах и, на фоне почерневших щек, белый звериный оскал – навороченные камеры в умелых руках операторов отработали все вложенные в них деньги. Зрелище завораживало и заставляло телезрителей с открытым ртом ожидать развязки.
– …ага, щаз! Смерти моей хочешь?! Ведь хочешь же! Почему я первым должен идти?! – Появился звукоряд; голоса участников были достаточно хорошо различимы на фоне свиста вертолетных лопастей.
– А потому, что в тебе всего шестьдесят кило живого веса! Подумай сам, у тебя больше шансов здесь пройти, чем мне свои сто десять перетащить. – Игорь уговаривал Карена стать отмычкой на этом опасном участке. – Я тебя подстрахую канатом! Даже если эта хрень не выдержит, я тебя вытащу! Даю слово, тебе ничто не грозит!
– Так длины же не хватит, чтобы страховка до той стороны дотянулась!
– Ну и давай свяжем оба наших каната, тогда точно хватит!
– А что тебе помешает обрезать страховку, если я сорвусь?! Несчастный случай, типа. И совесть чиста и бабки твои!
– Только мое слово!
– Класс! А что-то повесомее предложить не можешь?!
– Мне тоже нужно на ту сторону! Назад я без тебя не вернусь в любом случае, там одному и без канатов не спуститься! Но, послушай, когда переберешься, я даже не прошу меня страховать. Просто закрепи свой конец на той стороне и можешь бежать, у тебя будет хорошая фора! Я тебя страхую, ты закрепляешь канат на той стороне. Договор?!
– Так все просто? Перебираемся, а дальше опять каждый сам за себя?! Я правильно понял?!
– Да! И не забывай, у тебя еще будет фора! Большая фора! Это очень щедрое предложение, как для финишной прямой! Так что соглашайся, пока предлагаю!
– Хорошо, но тогда отдай мне свой наладонник!
– Это еще зачем?!
– А на тот случай, если ты вздумаешь избавиться от меня! Сорвусь, и ты уже никогда не найдешь деньги! Когда переберусь, оставлю его на той стороне! Это мое условие!
– А что тебе потом помешает его разбить?!
– Только мое слово!..
Голоса участников неожиданно утонули в свисте вертолетных лопастей, в завывании ветра и в цветистых матерных фразах. Та камера, которая в этот момент выдавала видеопоток в эфир, резко дернулась. В кадр попал вертолет второй съемочной группы.
Сильный порыв ветра заставил пилота одной из машин сделать экстренный маневр, в результате чего оба вертолета на несколько секунд оказались в опасной близости друг от друга. И когда за кадром стихла ругань, а на экране вновь появились участники шоу, они уже разматывали свои бухты и готовились к штурму опасной преграды. Вертолеты разлетелись в стороны на безопасное расстояние и продолжили съемку.
Скорее всего, Игорь согласился на условия конкурента. Он связал оба каната воедино и уже шел к дереву, через ствол которого собирался перекинуть страховку. Спустя несколько минут все приготовления были закончены. Карен повис над пропастью и, быстро перебирая руками, преодолел четвертую часть пути.
Из-за очередного сильного порыва ветра, значительно раскачавшего канат, мужчина чуть не сорвался вниз. Сейчас он подтянулся и, обхватив трос руками и ногами, отдыхал перед следующим рывком. Ведущий своими комментариями не уставал подливать масла в огонь, нагнетая нервную и напряженную обстановку, отчего каждый следующий острый момент заставлял телезрителей нервно содрогаться и судорожно вздыхать.
Было еще несколько опасных ситуаций, когда трудно было оторвать взгляд от болтающегося над пропастью человека, который держался за спасительный трос всего одной рукой. И были еще десятки и сотни комментариев ведущего. В конце концов Карен сумел добраться до противоположной стороны. Он несколько раз обмотал ствол крупной сосны канатом страховки и застегнул на нем карабин, сделав некое подобие удавки. Потом положил наладонник конкурента на ближайший валун и побежал дальше по камням и ухабам, следуя указаниям GPS-навигатора. А ведущий не переставал комментировать происходящее:
– Ну что же, Карен выполнил свою часть сделки, и, пока Игорь самостоятельно пытается перебраться через ущелье, он бежит навстречу своему счастью, к огромной куче денег! И когда я говорю к «куче», азартные вы мои, я имею в виду… – Ведущий на несколько секунд замолчал, дожидаясь, когда мужчина выбежит на небольшую расчищенную площадку и заметит на ней то, к чему он так стремился. – …именно кучу! Да, пачки зелененьких купюр попросту свалены в одну огромную кучу в самом центре площадки! Теперь все эти деньги необходимо собрать и во что-то положить, прежде чем унести их к точке эвакуации! Но есть ли у Карена на это время? Его конкурент через десять – пятнадцать минут уже может быть здесь! И тогда Карену точно несдобровать! Как он сможет противостоять боксеру-тяжеловесу, мастеру спорта?! Давайте посмотрим, что же он будет делать?!
Мужчина на секунду замер от неожиданности, увидев деньги без традиционного золотого чемодана. Бывало всякое: то чемодан оставляли без ручки, то делали его в форме пирамиды, которую тащить через заросли было до ужаса неудобно, то утяжеляли кейс свинцом, делая его попросту неподъемным, но чтобы вот так – просто свалить деньги в кучу… такого еще не было ни водном сезоне.
Карен пребывал в смятении недолго – он быстро снял с себя куртку, стянул ремнями горловину и низ и стал запихивать в нее пачки хрустящих банкнот. Сейчас на мужчину было неприятно смотреть, он превратился в какое-то безумное животное, не имеющее ничего общего с человеком. Карен ползал на коленях и жадно сгребал бумажные фантики, время от времени затравленно озираясь, боясь увидеть между сосен бегущего к нему конкурента. Оператор постарался показать эту сцену красочно и подробно, во всех ракурсах. Конечно же не обошлось без ехидных комментариев ведущего.
И пяти минут не прошло, а мужчина уже собрал всю наличность в импровизированную сумку, застегнул «змейку» и попытался закинуть этот баул за спину. Куртка, сильно подранная ветками за время длительного перехода, лопнула под весом бумаги, и пачки денег опять разлетелись по всей площадке. Карен взвыл от бессилия, снял с пояса ледоруб и побежал назад к остаткам моста.
– Посмотрите на него! – вопил ведущий. – Он обезумел! Желание овладеть этой огромной суммой снесло ему башню! Неужели он решился на то, о чем я думаю?!
И действительно, что еще можно было ожидать от человека, который только-только сгребал руками миллионы, а теперь мог легко потерять их?
Первобытное дикое человекообразное существо, по-другому это было трудно назвать, выскочило к остаткам моста, когда Игорь уже преодолел две трети опасной переправы. Вертолеты стали кружить, каждый над своим участником гонки, и поочередно выдавали в эфир видео. Операторы явно соревновались друг с другом, пытаясь мастерски и во всевозможных ракурсах запечатлеть этот сверхнапряженный эпизод гонки.
Форменное безумие длилось пять бесконечно долгих минут. За это время в груди каждого телезрителя наморозилась не одна глыба арктического льда. Даже ведущий, созерцая происходящее, казалось, прикусил язык и лишь изредка выдавал короткие и невнятные комментарии.
Карен в разорванной водолазке, ревя зверем, крушил опорные балки, пытался перерубить ледорубом ржавый трос, бил булыжниками по винтовой стяжке и креплению несущего каната, а отчаянно вцепившийся в канат Игорь старался преодолеть последние смертоносные метры над пропастью. Страховка была обрезана в первую очередь, и второй участник гонки осознавал, что его единственный шанс на спасение – как можно быстрее доползти до конца. Желание выжить и его превратило во взбешенное яростное животное.
На экране было видно, как отчаянно перебирал руками и ногами Игорь. Он абсолютно не обращал внимания на то, что наждак из подвесок и их креплений взлохмачивал куртку, джинсы и перчатки из толстой кожи, а под одеждой ползла лоскутами и его собственная кожа. Несколько раз на экране крупным планом мелькнул потемневший трос, перепачканный густым багрянцем. По нему только что прополз мужчина, и отчетливо было видно, как с ржавых, торчащих ежовыми иглами стальных проволочек срывались в пропасть тягучие капли крови.