100 знаменитых анархистов и революционеров
Уродливый большеголовый толстяк завораживал слушателей своей внешностью и громовым голосом. Парижская толпа носила его на руках и называла… «маман» Мирабо. Он одним из первых во Франции объявил с трибуны о необходимости свободы, национального единства, установления парламентской монархии.
Когда Мирабо уже был депутатом Генеральных штатов, на заседании 23 июня 1789 года он крикнул церемониймейстеру королевского двора, который объявил указ короля о роспуске Генеральных штатов: «Идите, скажите вашему господину, что мы здесь собрались по воле народа и нас нельзя удалить отсюда иначе, как силою штыков!» После этих задиристых слов (а подобной дерзости по отношению к королю еще никто себе не позволял) Мирабо стал вождем и кумиром революционных масс и одним из лидеров Генеральных штатов. В Генеральных штатах Мирабо возглавлял группу депутатов, которые выступали за конституционную монархию и свободу вероисповедания.
На первом этапе Французской революции, когда Робеспьер, Дантон и Марат еще находились в тени, Мирабо был самой популярной фигурой. По его предложению был принят закон о депутатской неприкосновенности, приступили к формированию Национальной гвардии, начался процесс законодательной отмены феодальных прав, конфисковали часть церковного имущества.
Став лидером новой революционной элиты, Мирабо был в числе основателей знаменитого Якобинского клуба и Общества 1789 года. Вместе с тем он чувствовал опасность поспешных реформ, народной анархии и уже осенью 1789 года выступил за сворачивание революции. Дело в том, что Французская революция развивалась не так, как предполагали ее организаторы, поскольку первоначальной целью революции была конституционная монархия и политические свободы.
Мирабо пытался связаться с королем, который, как считал граф-революционер, необходим, чтобы поддержать политическое равновесие и порядок в стране. Мирабо также был уверен, что монархию во Франции необходимо реформировать и демократизировать, а не уничтожить. В октябре 1789-го он передал Людовику XVI записку, в которой предлагал признать основы нового порядка, объявить о единомыслии с народом, признать права нации, сформировать министерства, ответственные перед Конвентом. Вместе с тем для спасения монархии Мирабо советовал королю перебраться в провинциальный замок и на время отойти от государственных дел. Но эти спасительные для существования монархии предложения возмутили короля, который даже в страшном сне не мог представить, что дело закончится гильотиной.
Мирабо претендовал на пост министра без портфеля в новом революционном правительстве, но в ноябре 1789-го Учредительное собрание приняло декрет, запрещавший депутатам занимать министерские посты.
В апреле 1790-го, когда положение королевского двора ухудшилось, Людовик XVI заключил с Мирабо секретный договор, по которому тот становился тайным советником королевской семьи. Людовик выдал Мирабо большие суммы денег на погашение долгов и стал выплачивать ему жалованье. При дворе Мирабо защищал завоевания революции, а в Национальном собрании – интересы короля. Робеспьер и Марат, догадавшись о предательстве Мирабо, резко выступали против него.
С начала 1791 года Мирабо страдал болезнью глаз и болями в области желудка. В апреле 1791-го, на пике политической карьеры, в возрасте 42 лет Оноре Мирабо скончался от перитонита. В течение нескольких дней, пока Мирабо умирал, под окнами его дома часами стояли толпы преданных сочувствующих парижан, а мостовая была засыпана песком, чтобы стук колес и подков не тревожил больного. Последние слова Мирабо произнес «для истории»: «Саван монархии я уношу с собой в гроб!»
Пышные похороны Мирабо превратились в грандиозную манифестацию революционеров, и впервые его останки были захоронены в соборе Св. Мадлены, что был превращен в Пантеон Великих людей. Его прах первым же и покинул Пантеон. В 1793-м была найдена и обнародована секретная переписка короля, компрометирующая революционного графа как «агента монархии». Выброшенный из Пантеона, прах Мирабо упокоился на кладбище для преступников в предместье Парижа. Российская императрица Екатерина Вторая писала, что Мирабо «…заслуживает не одной, а нескольких виселиц», а вот Карл Маркс назвал его «львом революции».
РОБЕСПЬЕР МАКСИМИЛЬЕН
(род. в 1758 г. – ум. в 1794 г.)Вождь якобинцев, главный проводник революционного террора во Франции.
Удар… И очередная голова отлетела в корзину, глядя стекленеющими глазами на толпу, орущую от восторга, – еще одним врагом народа стало меньше. И не ведают жадно взирающие на зрелище казни люди, что над головами многих из них уже занесен нож гильотины и что скоро их головы, падая в корзину, такими же глазами будут смотреть на такую же толпу, звереющую от вида потоков крови…
1793 год. Якобинский террор набирает силу, и во главе его стоит Максимильен Робеспьер. Этому человеку во Франции не поставлено ни одного памятника, его именем не названы ни улицы, ни площади – уж слишком кровавую память оставил он по себе. «Отправляйся в ад, проклинаемый…» – кричали люди в лицо Робеспьеру, когда он сам в тележке «исполнителя наказания» Самсона отправился в свой последний путь – к гильотине.
В 27 лет он страстно призывал к отмене смертной казни, в 35 – утверждал, что ее применение является непреложной обязанностью революционного правительства; в начале своей политической карьеры он отстаивал интересы тружеников, под конец жизни – оттолкнул их от себя; строгий законник – покончивший затем даже с видимостью законности судопроизводства. Этот революционер, которого сперва называли «патриот Робеспьер», потом «неподкупный Робеспьер», затем «доблестный Робеспьер», вырос в «великого Робеспьера», но настал день – и его назвали тираном. «Жажда власти, – писала о нем мадам Тюссо, – была стимулом, побуждавшим его жертвовать любыми принципами и преодолевать любые препятствия», а член Конвента Ш. Фуше в мемуарах вспоминал: «…Робеспьер, полный гордыни и хитрости; завистливое, злобное, мстительное создание, которое никогда не могло насытиться кровью своих товарищей и которое благодаря своим способностям, постоянству… ясности ума и упрямству характера взяло верх над самыми опасными обстоятельствами, воспользовавшись своим главенствующим положением в Комитете общественного спасения, он открыто устремился к тирании».
Максимильен Мара Исидор де Робеспьер родился в Аррасе 6 мая 1758 года. Его отец был активным масоном, членом «Ложи великого востока» и участвовал в организации отделений ложи. Вполне возможно, что сын продолжил его дело. Отец по профессии был адвокатом, но эта его деятельность складывалась крайне неудачно, он часто занимал деньги, надолго уезжал в поисках заработка. Мать – дочь богатого пивовара, который зятя терпеть не мог, – умерла, когда Максимильену исполнилось 6 лет (отец умер в Германии в 1777 году). После смерти матери мальчик жил в богатом доме деда. В 1765 году тот отдал внука в Аррасский коллеж, преподавателями которого были священники-ораторианцы. Мальчик был прилежен, послушен, аккуратен и набожен. Это не осталось незамеченным, и когда ему исполнилось 11 лет, епископ Арраса пожаловал Максимильену стипендию для продолжения учебы в коллеже Людовика Великого в Париже. Учился он отлично, получал награды; держался замкнуто, но с товарищами у него сложились хорошие отношения, особенно с Камилем Демуленом. Круг интересов Максимильена был широк: история, литература, древние языки, философия. Но главным его увлечением стали идеи Руссо, особенно принципы его политической теории – суверенитет народа и политическое равенство.
Но вот учеба позади. В августе 1781 года Максимильена зачислили адвокатом Парижского парламента. Однако жизнь в Париже была не по карману начинающему адвокату, и Максимильен принял решение вернуться в Аррас, где у него были родственные связи. В ноябре его приняли в корпорацию адвокатов города. Вскоре добросовестность и серьезность молодого человека были замечены: его назначили судьей епископского трибунала. Это давало жалованье, доходную клиентуру и солидное положение. Жизнь становилась спокойной, размеренной и обеспеченной. Ведение хозяйства лежало на плечах сестры Шарлотты. У Максимильена же главной заботой стал внешний вид: на одежду он никогда не жалел денег. Установились и педантичные привычки образцового судебного чиновника, который всем видом внушает доверие. Что отличало Робеспьера от многих коллег – это бескорыстность: берясь за защиту бедняка, он отказывался от гонорара. Для него принципы, внушенные Руссо, были дороже всего, а самые главные из них – свобода и право на жизнь. В то время Максимильен вошел в литературное общество «Розати»; в 1783 году был принят в местную Академию литературы, наук и искусств, через три года избран ее президентом. Тогда же он разработал тему о несправедливости наказаний, падавших на членов семьи виновного. Это сочинение было премировано Королевским обществом наук и искусств в г. Меце.
