Грешник (ЛП)

Ее кровь загорелась, его глаза потемнели от страсти.
— Потому что, — сказал он медленно, начиная тянуть ее в свои объятия, — если я скажу тебе, ты никогда не будешь смотреть на меня так снова.
Она издала звук желания и облегчения, радости, смешанной с разочарованием, их губы встретились. Он был так нежен, его губы мягкие и нежные накрыли ее... его руки на талии сжимали ее слишком сильно, пальцы впились в ее кожу. Сара упивалась этим взрывом эмоций, которые ранее были скрыты от нее, и она поцеловала его глубже, более безрассудно. Он хмыкнул, затем упал на спинку кресла, увлекая ее за собой, их руки и ноги сплелись в дикий, неуклюжий клубок, грубые поцелуи, покусывания губ... они изо всех сил хотели стать ближе, как можно ближе, насколько это позволяла их одежда.
Райан целовал ее шею, ее лицо, ее волосы. Она слышала, как он бормотал ее имя, его голос и горячее дыхание. Ей было мало этих прикосновений, этих чувств. Его плечи, его пышные волосы, гладкая спина, его грудь со слабым мерцанием волос, его соски, она смело прикасалась к нему ладонями.
Она пила его поцелуи, приветствуя динамичное вторжение его языка, желая большего, намного большего... Она не могла дышать, и ей было все равно. Его мощная рука обвивалась вокруг нее, зажимая в плену, пока он целовал ее так сильно, что губы начали болеть, и все, о чем она могла думать: да, да, еще, пожалуйста, не останавливайся... Его другая рука зарылась в ее волосах, удерживая ее голову, в то время как они хищно пожирали друг друга, не стыдясь их взаимной жадности. Она потянула голову в другую сторону от захвата, не обращая внимания на боль, когда он пытался заставить ее поцеловать его снова, потому что теперь она хотела целовать его плечи, шею... А потом он вместо того, чтобы тянуть ее за волосы, начал массировать ее голову. Удерживая голову напротив его груди, она нашла его сосок, который укусила, потому что не смогла сдержаться...
Райан запрокинул голову назад и застонал, а его бедра инстинктивно подались вперед навстречу к ней, когда она оседлала его. Сара почувствовала твердость его эрекции, движущуюся вслепую под ней, приглушенную его трениками, и она хотела прикоснуться к его члену, хотела так сильно, что всхлипнула, а затем потянулась к его поясу.
Он снова поцеловал ее, стонал ей в губы, когда ее рука нашла его гладкий, твердый и жаждущий оказаться в ней член. Затем Райан просунул руку под ее влажную блузку и нетерпеливо разорвал тонкую ткань ее лифчика, ее грудь тут же отреагировала на его нетерпеливые прикосновения.
— Да…
Сара безумно хотела его, и она знала, что он чувствовал то же самое. Его тело дрожало, и его бедра двигались, живя своей жизнью. Он прижался лбом к ее лбу, бормотал бессвязные слова восторга, когда она ласкала его давно стоящий член. Она хотела его, она сказала ему об этом, шепча о своих желаниях, прежде чем снова поцеловала его. Их языки двигались, как и их тела, они хотели слиться воедино.
Стон Райана перешел к сдавленному вздоху, и он оторвал свои губы от ее.
Сара почувствовала его хватку на ее запястье. Жестко. Ей больно. Он отверг ее. Убрал ее руку со своего тела. Потом прозвучал дикий крик, как будто мир перевернулся с ног на голову, она упала, сползла на пол в том месте, где приземлилась с глухим стуком, а он нервно вскочил с кресла, как будто был в огне.
Она была шокирована и ошеломлена, лежала там мгновение, ее одежда измята, а растрепанные волосы упали, закрывая лицо. Затем она услышала стук, который был даже громче, чем ее собственное неистовое сердцебиение. Она убрала волосы с глаз дрожащей рукой и посмотрела в его сторону. Он повернулся к ней обнаженной спиной, его грудная клетка сильно вздымалась, он прислонился к стене и ударил несколько раз ладонью.
— Проклятье! — бушевал он. — Боже... твою ж мать!
— Райан?
Он не слышал ее из-за шума, который создавал. Даже собака, которая, по-видимому, спала до сих пор, проснулась и стала выть в волнении.
Настоящая тревога просачивалась в горячий вихрь страсти Сары. Беспокойство за Райана заставило ее взять себя в руки. Держась за стул, она поднялась на ноги, а затем, боясь реакции, подошла к нему. Она коснулась его плеча, чтобы привлечь его внимание, и он чуть не подпрыгнул до потолка.
Он попятился, тряся головой.
— Не трогай меня, — он задыхался.
— Райан...
— Я серьезно!
Она смотрела на него, а в ее голову уже лезли всякие мысли. Униженная и оскорбленная как никогда. Ей было невообразимо больно.
Она зажала свой рот, пытаясь заглушить рыдания, ощущая боль, которая безумно стремилась вырваться наружу, а ее тело не было способно удержать ее.
Это было просто ужасно.
Слезы лились по ее щекам. Она отодвинулась от него и споткнулась о Мейси, который преследовал ее.
— О, Боже, — сказал Райан, на этот раз совершенно иным тоном.
Сара протиснулась мимо собаки и искала двери балкона, спасаясь вслепую в темноте от дождя и ветра.
Райан догнал ее на полпути.
— Сара.
Она задыхалась от унижения.
— Да отвали ты от меня!
Mейси рявкнул на них обоих.
Райан остановил ее, преграждая ей путь своим телом.
— Сара, Боже мой, мне так жаль… Сара, нет, подожди.
— Отпусти меня! Отпусти! — Она толкнула его плечи. Mейси нервно попытался встать между нами. — Дай мне уйти!
— Тише, дорогая, нет, не надо...
— Уходи!
Она вырвалась из рук Райана и отвернулась от него, закрыв лицо, чтобы он не мог видеть ее стыд и унижение. В ней бушевала боль.
Его рука коснулась ее плеча.
— Сара...
— Не трогай меня!
Он попятился. Mейси съежился рядом с ним.
Сара вытирала слезы, пытаясь остановить их. Она хотела удержаться от рыданий, пока не ушла из его квартиры, а потом свернуться калачиком у себя спокойно рыдать от страданий.
— Ты меня слушаешь? — Его голос был твердым, успокаивающим.
— Нет, оставь меня одну!
— Нам надо поговорить.
Она смотрела на него.
— Что мы можем сказать, что не усугубит ситуацию?
В его глазах было страдание, его лицо покраснело.
— Прости.
Ее грудь вздымалась вверх-вниз, она смотрела на него с открытым ртом. Сработали вспышка благоразумия и некоторые крупицы гордости, так что она смогла взять свою истерику под контроль.
— Хорошо, — сказала она, наконец, все еще тяжело дыша, все еще полная унижения. — Сказав, что тебе жаль, ты не сможешь сделать ситуацию хуже, но и не улучшишь ее. Могу ли я теперь идти?
— Нет. — Его голос был хриплым. — Сара. Давай поговорим. Пожалуйста.
Они были друзьями. Она должна была попытаться вспомнить, что они были друзьями. Ей это нужно, чтобы закончить этот кошмар, вспомнив, что они заботятся друг о друге.
— Хорошо, — сказала она. Нескрываемое облегчение читалось на его лице, но она не могла больше быть ему чертовым другом. Не после этого.
— Мне очень жаль, — начал он.
— Мне тоже.
— В тебе нет ничего...
— О, остановись, Райан, — отрезала она.
— Это моя вина, — сказал он, рассеяно успокаивая собаку руками и призывая его сесть.
— Нет. Да. — Сара вздохнула. — Я не знаю.
— Я тот...
— Знаешь, у меня были... чувства к тебе... — Она отвернулась, слишком смущенная, чтобы посмотреть на него. — Я ничего не делала... потому что знала, что ты не заинтересован... и я не...
— Не заинтересован? — он громко повторил. — Не заинтересован? — Когда Мейси заскулил, он добавил, — Тсс, тсс, теперь все в порядке. Тсс.
Сара смотрела в пол.
— Я знаю, что ты мог бы быть с кем угодно. И я не... Я просто... — Она скрестила руки на груди, пытаясь держать себя в руках. — Я знаю, что это не то, чего ты хочешь от меня.
— Не то, чего я ... — Его голос стал раздражительным, когда он сказал. — Когда ты решила, что это не то, что я хочу от тебя? Когда я обнимал тебя? Когда мой язык был на полпути к твоему горлу? Когда я почти переступил через себя только потому, что ты залезла в мои штаны?