Где цветет омела

— Я не причиню вам зла, — проговорил он, покосившись на нее. Они стремительно удалялись на север от города по прибрежной дороге на мощном «мерседесе». — Поверьте мне.
— Но почему? — Голос у нее сорвался. — Почему я должна верить?
— Потому что причинять вам зло не в моих планах.
Вуаль на лице внезапно вызвала приступ клаустрофобии. Бетти сбросила ее, позволив локонам рассыпаться по плечам.
— Не в ваших планах?
— Я не безумный, Бетти, — хмуро проговорил он. — Разъяренный — да, но не безумный.
— Это безумие — похищать меня. Безумие для фотографа — красть невесту, которую он фотографирует.
— Но я не фотограф, Бетти, — сказал Келл Халлам почти нежным голосом.
— Вы не…
— Я — фермер по рождению и воспитанию, — сообщил он. — Всю аппаратуру я одолжил по случаю и даже не знаю, с какого конца смотреть в камеру.
— Но… я ничего не понимаю…
Голос этого человека так ужасающе спокоен. Так разумен! Страх волнами накатывал на нее, но невозможно было оставаться в оцепенении, когда он так рассудителен.
— Что вы не понимаете? — спросил он. Бетти закрыла глаза, подавляя почти безумный приступ смеха. Наверное, она на грани истерики.
— Зачем вы украли меня?
— Я не украл вас, — размеренно проговорил он. — Просто взял вас напрокат. Считайте себя займом. Взято напрокат: невеста — одна. Подлежит возврату неповрежденной в двухнедельный срок!
— Две недели?
— Две недели, — повторил он. — Сразу после тридцатого дня рождения вашего кузена Лайла.
День рождения Лайла…
Бетти беззвучно ахнула. Тридцатилетие Лайла. Вот рациональное зерно в этом безумном калейдоскопе.
— Вы пытаетесь помешать Лайлу вступить в наследство, — медленно проговорила она.
— И вы вошли в пай, леди, — мрачно заметил Келл. — Итак, вы в курсе? Я угадал, да? Вы совсем не влюбленная по уши невеста, какой пытались себя показать.
— Я не…
— Мэйбери раструбил на весь мир, что обручен со своей кузиной уже год, — сурово проговорил Келл Халлам. — Но я навел справки. Первый раз об этой свадьбе заговорили четыре недели назад. Итак… вы тоже в доле?
— Прошу прощения?
— Вы намерены вечно разыгрывать счастливую семью ради состояния Лайла — или Мэйбери заплатит вам проценты?
Лицо Бетти окаменело.
— Как… как вы могли только подумать! — воскликнула она.
— Отвечайте.
— Нет! Чего ради? Вам нет дела, за кого и почему я выхожу замуж!
— Ну, здесь вы ошибаетесь, — хмуро проговорил Келл. — Через две недели мне будет плевать, за кого вы выходите. Но любая женщина, выходящая замуж за Лайла Мэйбери в ближайшие две недели, — мое дело. А учитывая, что в этой стране заявление на регистрацию брака нужно подавать за четыре недели, то вы — единственная. Если, конечно, Мэйбери предусмотрительно не обзавелся запасной невестой. Итак… ближайшие две недели вы будете рядом со мной. А по прошествии этого срока вы и ваш женишок можете идти хоть к черту. Вот так!
  
Глава вторая
 
Они не произнесли ни слова в течение двух часов.
Бетти сидела неподвижно и смотрела перед собой. Мысли бессвязно метались, страх парализовал ее.
Келл Халлам проехал через пригороды Сиднея, затем на север вдоль побережья и наконец повернул в глубь страны. Перед ними расстилались Голубые горы и долина реки Хоксбери, изрезанные водными потоками прекрасные дикие и дальние земли…
У Бетти появилось скверное чувство, что Лайл Мэйбери лгал ей и что из-за его лжи она подвергается риску. Так похоже на Лайла…
— Никому не будет плохо, Бетти, — обещал ей Лайл. — Никто даже не заметит. Если я не получу этого наследства, деньги уйдут под государственную опеку и будут распределены по дальним родственникам, которые даже не подозревали о существовании старика. Только на поиски их уйдет половина состояния. Поверь мне, Бетти. Никому никакого дела.
Никому?
А Келлу Халламу?
Бетти сидела на заднем сиденье роскошной машины и чувствовала себя маленькой и напуган-ной — и лишь нарастающая волна гнева удерживала ее от слез.
Лайл манипулировал ею — а сейчас манипулирует другой молодчик.
Ради денег.
Наконец опоссум вывел Бетти из задумчивости. Она почувствовала, как малыш проснулся и беспокойно зашевелился, отыскивая материнский сосок.
Сосок, бутылочка для крошки-опоссума, лежит в бархатной сумочке Бетти, свисающей с ее руки. Бетти тайком достала бутылочку и сжала в руках, постепенно нагревая до температуры тела. Хорошо бы сюда микроволновую печь, но роскошь «мерседеса» не включала такую малость.
Когда бутылочка нагрелась, Бетти, осторожно взглянув на Келла Халлама, засунула бутылочку между грудей, чтобы сохранить тепло. Сейчас оставалось лишь извлечь зверька из сумки и накормить его.
Но Келл Халлам все увидит.
Он не смотрел на нее. Не мог видеть ее руки с водительского места, но, конечно, заметит ее движения. Да, незаметно покормить малыша в машине невозможно.
Как он отреагирует?
Лайл бы пришел в бешенство.
Бетти прекрасно знала, какой была бы реакция Лайла, поймай он ее с одним из ее малышей. Однажды он показал свою сущность — когда Бетти было лет двенадцать, — и она до сих пор вспоминает это с содроганием.
Но глаза у Келла Халлама умеют смеяться, а у Лайла нет.
И все же Келл Халлам беспощаден.
Он сказал, что не обидит ее, но положиться на его обещания нельзя. Доверить ему судьбу беспомощного зверька было бы преступно.
— Пожалуйста… — проговорила она жалобным голосом. — Мне нужно остановиться. Мне нужно в… туалет.
— Потерпи. — Голос Келла Халлама был груб. Холоден. Непоколебим.
— Я не могу ждать, — упрямо проговорила Бетти. — Я и так слишком долго терпела. Остановитесь.
— Нет, — грубо сказал он, но, к удивлению Бетти, машина замедлила ход, съехала с шоссе и свернула на узкую дорожку, ведущую к холмам. — Мы в десяти минутах от дома.
— От вашего дома?
— От моего дома. — Снова Келл Халлам взглянул на нее в зеркало, и выражение ее лица заставило его выругаться. — Ничего страшного с вами не будет. И нечего смотреть на меня так.
— Ничего страшного? — бездыханно пролепетала она. — При том, что вы похитили меня и увезли в горы против моей воли? При том, что никто не знает, где я? Ничего страшного?
— Помолчите, Бетти. Поверьте, мне это не нравится больше, чем вам. Если бы я не был в таком отчаянном положении…
— В отчаянном? Из-за денег Оливера Бромли?
Он прищурился.
— Что вы знаете об Оливере Бромли?
Бетти глубоко вздохнула.
— Лишь то, что он умер месяц назад и оставил свой дом моему кузену.
— Дом и все имущество. — Голос Келла Халлама срывался от гнева. — А также свое состояние. Завещал все вашему драгоценному кузену, который присматривал за его делами последние несколько месяцев и снискал такое расположение, что старик вдруг потерял голову. Бог знает, ведал ли старик, что подписывает, но ваш драгоценный Лайл оформил документы — комар носа не подточит. Или почти не подточит. Думаю, то, что после всех усилий ему пришлось подыскивать уступчивую невесту, привело его в ярость.
Это так. Бетти вспомнила тот день четыре недели назад, когда Лайл пришел к ней. Она не видела кузена несколько лет, но он определенно знал положение ее дел: тетя Хильда просвещала сына.
«Мы не часто виделись с глазу на глаз в прошлом, — сказал Лайл. — Но я знаю, что срок аренды твоей фермы скоро истекает, Бетти. Я знаю, что ты не сможешь продлить ее, и в моих силах помочь тебе».
Лайл… поможет ей? Бетти едва не расхохоталась — и лишь после того, как Лайл объяснил ситуацию, поняла, что он действительно может помочь.
Оливер Бромли оставил Лайлу состояние, но при условии, что Лайл будет женат. Иначе все уйдет под государственную опеку. Если Бетти согласится выйти за него, то получит свою драгоценную ферму в качестве свадебного подарка. Им не нужно жить вместе, и через год можно развестись.
Все очень просто.