Ахиллесова пята Джоша Прентиса

Она резко побледнела:
-Да?
Он не походил на человека, который шутит, но и на осчастливленного своими чувствами мужчину тоже.
- Конечно, в жизни нет ничего стопроцентно точного, и я не стал бы держать пари, что наши шансы выше.
Выражение его лица не изменилось, он продолжал смотреть на нее с той же странной горечью в светло-серых глазах.
- Думаю, не важно, каковы наши шансы, - медленно и задумчиво произнесла Флора, - хотя вообще-то это странно, потому что я не из тех, кто любит рисковать. Я всегда ценила надежность... Нет, я просто хочу, чтобы у нас что-то получилось, Джош, пусть даже весь мир будет против нас! - упрямо закончила она.
Столько лет она не решалась открыть свое сердце кому бы то ни было, но сейчас смело устремилась вперед.
Джош слушал ее страстную речь, и печальное выражение на его лице постепенно уступало место облегчению.
Звучит очень решительно!
Тем не менее я чувствую себя слабой, - призналась она.
Да и какая женщина не чувствовала бы слабость, окажись она рядом с таким мужчиной, как Джош? Страстное желание вновь охватило ее, бурно ускоряя ток крови.
Слабая, чувственная женщина... Хм, мне это нравится.
Да, и я хочу быть такой, - хрипло пробормотала она. - И я хочу...
- Что ты хочешь, Флора?
Она ощутила, как даже ее веки наливаются тем же жаром, от которого уже пылало все ее тело.
Я хочу сделать все, чего захочешь ты, - медленно пояснила она.
Господи, Флора... - Он притянул ее голову к своему лицу. - Ты хотя бы понимаешь, что делаешь со мной?
Вряд ли этого можно не заметить, - отвечала она с невинным видом.
Сдавленный смешок вырвался из его груди, но глаза не смеялись - их переполняло неистовое желание. Чувственный призыв этого взгляда мгновенно стер с лица Флоры дразнящую улыбку, и она нервно облизнула внезапно пересохшие губы.
Руки Джоша осторожно обняли ее за талию, приподняли и перенесли на его бедра. Он закрыл глаза и откинул голову назад, чувствуя, что теряет рассудок, проникая в ее горячее, жаждущее лоно.
Приподнявшись на локте, Джош смотрел, как бурно вздымается ее грудь, потом осторожно провел пальцем по ложбинке. Ресницы Флоры задрожали. Никогда прежде она даже не предполагала, что любовь может вызвать слезы на ее глазах. Только что она переживала такие ошеломляюще бурные чувства, каких до того никогда жизни не испытывала!
- Я знаю, тебе пора идти.
- Да, - тихо ответил он, - но еще не сейчас. Я хочу немного посмотреть на тебя. Обнять тебя.
Нежное выражение его лица только ускорило появление слез.
Я думала, мужчины не придают особого значения таким вещам, - поддразнила она дрожащим голосом.
Смотря, какой мужчина... И с какой женщиной. Он потянулся за смятой простыней и добавил: - Хотя смотреть на тебя, возможно, не безопасно... Учитывая, что у меня совсем нет времени...
Я рада, что ты находишь меня неотразимой, сухо ответила она, - но тогда лучше мне будет прикрыться. Ты же все-таки не супермен.
Глаза Джоша озорно блеснули:
Это я предпочел бы обсудить в другой раз, когда не буду заниматься с тобой любовью. - Он проигнорировал ее легкий смешок. - Но если уж говорить о жизненных силах...
Я уверена, что твои силы чрезвычайно впечатляют... для человека твоих лет... - Она быстро нырнула под простыню с головой, но результат борьбы за простыню был предсказуем. - Нечестно пользоваться тем, что я боюсь щекотки, - запротестовала она, откидывая с разгоряченного лица несколько прядей влажных волос.
Ее взгляд скользнул ниже. Их ноги переплелись, и ее кожа казалась очень бледной на фоне его загорелого тела, покрытого выгоревшими на солнце волосками. Она была сильной и атлетически сложенной женщиной, но рядом с ним казалась поразительно хрупкой. Столь резкий контраст снова заставил ее почувствовать возбуждение.
- Я бессовестный человек, Флора. - Он больше не улыбался, и ее собственная улыбка исполнилась неуверенности. В его голосе прозвучала отчетливая и странная отрезвляющая нота. - Мне пора. Одним движением он выбрался из смятой постели.
Флора кивнула. Она не могла оторвать от него взгляд, пока он разгуливал по комнате, подбирая одежду. Он действительно великолепен! Она не могла представить себе, что так резко изменило его настроение, но что-то, определенно, было тому причиной.
- Надеюсь, утром тебе не нужно рано вставать на дойку?
Джош застегнул последнюю пуговицу на рубашке и ответил:
Нет, только завтра вечером, и та будет последней. Хью должны уже снять гипс. Но я обещал Лайаму утром пикник на пляже - куличи из песка и все такое. - Он посмотрел на нее. - Хочешь пойти с нами?
Обожаю куличи из песка, - отозвалась она, надеясь, что ей удалось подхватить тот же легкий тон, что и у него. Оставалось только надеяться, что Джош не столь равнодушен, как его слова.
Он кивнул и выглядел вполне удовлетворенным ее ответом. Вот и славно! Нельзя нервничать из-за любого пустяка или перемены его настроения. Джош непростой человек - то добрый, то обескураживающе отстраненный. От нее не потребовалось особых усилий, чтобы стать его возлюбленной - что может быть проще, чем стараться понравиться ему и восхищаться им? Но желание поддерживать близкие и дружеские отношения казалось более сложной целью, а она хотела - на самом деле - хотела быть его другом, а не просто любовницей. Ей требовалась такая дружба, которая выдержит испытание временем. Однако сейчас ей следовало сосредоточиться на другом, более важном - он сказал, что влюбляется в нее. Вот это и было самым главным.
- Я заеду за тобой часов в одиннадцать.
Страстный поцелуй, с которым он неожиданно прижался к ее губам, был жестом вовсе не безразличного человека, и это доказывало, что ее оптимизм отнюдь не беспочвенен.
Флора рискнула войти в море только по колено, но и это заставило ее содрогнуться, потому что вода оказалась просто ледяной. Ей удалось согреться, только гоняясь за невероятно подвижным трехлетним мальчишкой по совершенно пустынному пляжу, где не было никого, за исключением нескольких человек, выгуливающих собак или совершавших пробежку.
- Ну, как ты? - спросил Джош, поймав ее за руку и прижимая к себе. Он с теплой улыбкой смотрел в ее раскрасневшееся от бега лицо. - Не мечтаешь о Карибском солнце?
Единственное, о чем она мечтала, был он.
- Карибское солнце пусть себе светит на Карибах, но сейчас меня не соблазнили бы ни пятизвездный отель, ни великолепный сервис. Хочу быть здесь, с тобой и Лайамом. - Под его пристальным взглядом она покраснела еще больше и пожала плечами: - Можешь считать меня странной, но...
- Я предпочел бы назвать тебя... О Господи, нет!
Похоже, ей не суждено узнать, как бы он ее назвал - теперь он смотрел мимо нее, на маленькую фигурку, решительно шагающую прямо к воде.
- Его ни на миг нельзя оставить без присмотра! - воскликнул Джош, бросаясь вслед за сыном.
Когда Флора добежала до кромки воды, Джош уже выплывал из моря вместе с ребенком.
- Он просто взял и нырнул вниз головой, - откомментировал Джош. Ему с трудом удавалось удерживать сына, который решительно вознамерился повторить свою попытку. - Он вообще ничего не боится!
Флора улыбнулась:
Но, слава богу, ничего страшного не случилось. Ты выглядишь смешно.
Ну спасибо! - Он взглянул вниз, на свои мокрые брюки. - Вряд ли мои штаны переживут такое купание.
Не сомневаюсь, это не лишит тебя сна и покоя! - Джош не казался ей человеком, чрезмерно беспокоящимся об элегантности своей одежды. Даже в самых обычных вещах он выглядел лучше, чем иные модники в новинках от знаменитых дизайнеров. - Я начинаю подозревать, что ты неряха.
Вот как? - Он возвел глаза к небу. - Скажи, разве это грех, если человек предпочитает комфорт, а не моду?
Что? - Флора сняла свой теплый жакет и укутала им замерзшего малыша, который уже немного посинел. Холодный пронзительный ветер заставил ее задрожать в одной тонкой футболке. - Впрочем, ты художник. Творческий гений оправдывает многое, даже щетину на подбородке...