Объект его страсти

— Что ж, теперь тебе понятно, что у вас обоих остались чувства друг к другу, верно? — она изучает мою реакцию на ее «дозу реальности», как она это называет.
— Не знаю, какие у меня к нему чувства. Я ненавижу то дерьмо, через которое он заставляет меня пройти, но солгу, если скажу, что полностью справилась с чувствами. Мне нужно сделать это. Что касается его чувств, я думаю, что он ненавидит меня. Он хочет, чтобы я прочувствовала боль, через которую заставила пройти его, — я делаю глоток своего напитка и думаю о мрачности этого утверждения.
— Ты не видишь? Он тоже не отпустил тебя. Это все началось, потому что он думает, что ты переспала с его лучшим другом. Если бы у него не было чувств к тебе, он бы не вытворял такое дерьмо. Он бы не вел себя как подросток, чтобы забраться тебе под кожу. Он бы сфокусировался только на Жизель и футболе. Его реальная проблема с тобой, это то, что ты заставляешь его чувствовать. Не знаю, любовь ли это, но в любом случае, это нерешенное. Это дерьмо доходит до критической точки, — она делает глоток, и я обдумываю все, что она сказала. Это имеет смысл. Что, если он запутался так же, как и я? Только у него есть девушка, и это делает все намного сложнее.
Хотя я не могу забыть его ненавистные слова. Ничего не может это оправдать. Не знаю, что он собирается делать дальше, чтобы наказать меня за прикол с плакатами, но это должно остановиться. Я уже измотана. Могу сказать ему, что уже никто не победит. Мы только все усложняем каждый раз.
Возможно, я смогу призвать его к перемирию до следующего удара. Сомнительно, но можно попробовать.
Еще светло, когда мы возвращаемся домой. И снова Тор и его обычная команда развалились на диване, и смотрят бейсбол на ESPN (Прим. ESPN — американский кабельный спортивный телевизионный канал). Я хочу убить Пейтон, когда она заходит и садится между ними. Я неловко стою, так как не желаю садиться между Гевином и Тором.
— Привет, ребята, — я машу им рукой и смотрю на Пейтон, мысленно ругая ее. — Буду в своей комнате, — извиняясь, говорю я.
— Не будь такой, Нэвиш, — зовет меня Гевин. — Присоединяйся к нам. Мы не кусаемся.
— Да, — соглашается Тор. — Ты отдала парню девственность, но это не значит, что ты не можешь сидеть рядом с ним. Что случилось, то случилось.
Я потеряла дар речи. Он упомянул это. Мой рот открылся от удивления, но Гевин пришел мне на помощь.
— Какого черта, Тор? О чем ты говоришь? У нас никогда не было секса. Откуда ты это взял?
Сейчас настала очередь Тора удивляться. Он в изумлении смотрит на Гевина и меня и качает головой.
— Какого черта происходит? Никогда не видел, чтобы ты вел себя как кретин по отношению к девушкам. Ты буквально травишь Нэвиш с той ночи на пляже, — заканчивает Гевин. Более того, это происходит с того момента, как я приехала, но я молчу.
— Нэвиш, ты сказала…
— Я никогда не говорила, что мы переспали, Тор. Это ты предположил, — говорю я, прерывая его.
— Да, но ты не исправила меня, — вопрос в его карих глазах очевиден.— Мне нужно идти, — говорит он, затем встает и берет свои ключи со столешницы. Он выходит за дверь, не оборачиваясь и не извинившись. Я встаю, чтобы пойти в свою комнату, но Гевин хватает меня за руку.
— Что происходит между вами, Нэвиш? Я чувствовал, что что-то не так с самого начала.
— Отпусти меня, Гевин. Ничего не происходит между нами. Поговори со своим другом, — я вырываю свою руку и бегу к себе в комнату. Пейтон присоединяется ко мне приблизительно через полчаса. Она сказала, что парни относятся с подозрением к моей с Тором неразберихе.
— Ваше сексуальное напряжение и нерешенные чувства ясны как день, — предупреждает Пейтон. — Исчезновение Тора, после того как он обнаружил, что ты не спала с Гевином, не помогло ситуации. Он слишком обеспокоен тем, с кем ты видишься и что делаешь, чтобы быть просто соседом по комнате. Вам, ребята, лучше решить это дерьмо до того, как вернется Жизель. Она сразу все поймет по вам. Ты можешь поговорить с Тором о том, чтобы он все с ней прояснил, — я сажусь и обдумываю все, что она сказала. Знаю, что она права. Когда наступает вечер, она приглашает меня пойти с ней в женское общество, чтобы завершить некоторые планы на предстоящий сбор средств, но я отказываюсь. Я ем тарелку хлопьев на ужин и рано ложусь спать.
Я кручусь и ворочаюсь, когда четкий образ моей мамы приходит ко мне во сне. Я возвращаюсь назад, в тот день, когда нашла ее мертвой в ее кровати. Я позволила своим друзьям из местного колледжа уговорить меня пойти на вечеринку на весенних каникулах. Помню, как моя мама поощряла меня пойти туда, она боялась, что моя молодость бесследно проходит. Немного поколебавшись, я пошла на вечеринку, выпивала и немного повеселилась. Это веселье стоило мне целой жизни. Той ночью я поздно вернулась домой и решила проверить маму, перед тем как пойти в кровать. Только ее тело было уже холодным. В отчаянии я трясла ее, надеясь, что ошиблась. Я сжимала ожерелье Святого Кристофера, которое она дала мне для защиты и кричала ей, чтобы она проснулась. Она не должна была оставить меня так, не тогда, когда я была на вечеринке. Я заливаюсь слезами. Вина и гнев соревнуются между собой за право поставить меня на колени, из-за того, что оставила ее умирать в одиночестве. Как я могу простить себя за то, что не была здесь в последние часы ее жизни? Я кричу, и неизмеримая боль разрушает мое тело.
Теплые руки оборачиваются вокруг моего тела, когда я начинаю дрожать. Я открываю глаза и понимаю, что это был кошмарный сон. Тор притягивает меня к себе и пытается успокоить, мягко повторяя «Шшшш». Мне не снился этот кошмар уже некоторое время, но сейчас его оказалось достаточно, чтобы я потеряла над собой контроль.
— Я здесь, Нэвиш. У тебя был плохой сон. Я слышал, как ты кричала. Он был о твоей маме?
Не могу иметь дело с его переменчивым настроением прямо сейчас. Он опять поменял свое отношение ко мне на сто восемьдесят градусов. Я борюсь с его захватом, пока не вырываюсь. Мне нужно мое ожерелье Святого Кристофера прямо сейчас. Спрыгиваю с кровати и бегу, чтобы вытащить его из верхнего ящика комода, где положила его на сохранение. Я не могу носить его каждый день, потому что не готова к ежедневному напоминанию, что моя мама никогда не вернется. Скольжу рукой по ящику комода, но его здесь нет. Святое дерьмо. Бьюсь об заклад, Тор отдал его бездомной вместе с моим платьем. В панике я опускаюсь на пол рядом с комодом. Мое дыхание становится прерывистым. Слезы снова начинают бежать по моим уже высохшим щекам. Тор спрыгивает с кровати и становится на колени передо мной.
— Ты, черт возьми, взял одну вещь, которую я никогда не смогу заменить. Хорошо, ты выиграл. Ты хотел меня разрушить? Что ж, ты сделал это. Ты разбил меня на гребаные никчемные кусочки, ты отомстил, так что можешь проваливать, — у меня не осталось сил бороться.
— Что я взял? Пожалуйста, скажи мне, что ты ищешь? — он выглядит почти так же жалко, как я себя чувствую. Он на коленях умоляет меня рассказать ему. — Пожалуйста, позволь мне помочь тебе, Хэвен.
О, черт возьми, он опять сделал это. Нет, он не мог назвать меня старым прозвищем прямо сейчас.
— Мое ожерелье с кулоном Святого Кристофера, придурок. Моя мама дала его мне перед смертью, чтобы у меня был защитник, присматривающий за мной, — говорю я, задыхаясь от рыданий. Он моментально поднимается и бежит в свою комнату. Я знала, что он взял его. Означает ли это, что оно все еще у него? Мне не приходится долго гадать. Тор появляется с моим ожерельем в руке.
— Платье — это единственное, что я отдал. Я взял несколько вещей, чтобы ты подумала, что их я тоже отдал. Оставшиеся вещи я спрятал в глубине своего шкафа. Я не видел, что брал, и мне очень жаль, — он отдает мне ожерелье и делает успокаивающий вдох, перед тем как продолжить. — Я не хочу больше бороться с тобой. Ненавижу то, что ты до сих пор заставляешь меня чувствовать. Я не могу понять это или как-то охарактеризовать, но знаю, что неправильно это чувствовать, когда у меня есть девушка. Когда я думал, что ты переспала с Гевином, это вернуло меня обратно в тот день, когда ты разбила мне сердце на школьной стоянке. Я ненавидел то, что у тебя все еще была власть надо мной, чтобы заставить чувствовать так. Я хотел, чтобы тебе было так же больно, но вместо облегчения, я почувствовал себя еще более запутанным и злым. Этот парень не я.