СС. Орден «Мертвая голова»
Особенно Дильсу не нравилось то обстоятельство, что члены СС освоились и у Гиммлера, и у Геринга. Ну и долго ли они будут верны Герингу и Пруссии? Группенфюрер и шеф прусской полиции Далюге мог, конечно, иметь свои резоны, чтобы отдалиться от Гиммлера; но рядом были другие люди, их не особенно продвигали, и они, ясное дело, были недовольны этим. Особенно подозрительными ему казались двое: Небе и Гизевиус. Небе, один из немногих нацистов в гестапо, занимал пост замначальника и был известен своими амбициями. Он любил афоризм, принадлежавший бальзаковскому герою Вотрену: «Не существует принципов, есть лишь обстоятельства». Когда ему напоминали, что Вотрен был каторжником, он отвечал: «Но ведь потом он стал шефом полиции». Комиссар уголовной полиции сказал о нем: «Или он действительно станет когда-нибудь большим человеком, или его повесят». Небе считал, что Дильс мешает ему делать карьеру. У Дильса было все, чего не хватало Небе: образование, происхождение из верхушек среднего класса, уверенные манеры в обществе и некая особая бесстрастность, которая порой поражала даже Геринга. Шеф однажды заметил ему: «Что-то меня тревожит, Дильс, не сидите ли вы сразу на двух стульях», – а Дильс парировал: «Герр министр-президент, глава тайной полиции просто обязан сидеть на всех стульях сразу».
В такой «бесхарактерности» Небе усмотрел указание на то, что Дильс – тайный коммунист. Кажется, им с Гизевиусом удалось внушить эту идею даже Далюге. Однако соперник Гиммлера с животной проницательностью предупредил: «Смотрите, как бы вам не попасть из огня да в полымя». Мало он знал эту парочку – они уже давно играли с огнем. Гиммлер был информирован о каждом шаге Геринга. В начале октября 1933 года рейхсфюрер решил, что позиции Геринга ослабли и можно пойти на штурм прусской крепости.
Руководство СС обратилось к Гитлеру с просьбой о переносе офисов СС и СД из Мюнхена в Берлин. И в это же время Пакебуш, старый приятель Далюге, явился с эсэсовцами на квартиру к Дильсу в его отсутствие. Жену его заперли в спальне, а сами взломали ящики стола Дильса. Но жена ухитрилась позвонить мужу, и через несколько минут он прибыл с нарядом полиции. Пакебуша арестовали, Дильс торжествовал, но недолго. Далюге объяснил Герингу самоуправство Пакебуша существованием сильных подозрений, что Дильс интригует против берлинских СС. Геринг изумился, хоть и так считал шефа своей полиции загадочной фигурой, но Пакебуша из-под ареста освободил. А через две недели, когда полиция и СС по инструкции Геринга обыскали кабинет Дильса, он запаниковал и спешно умчался в Карлсбад переждать неприятные времена. Между тем Геринг выдержал натиск СС. Гитлер отказался санкционировать перенос управления СС в Берлин, и в качестве утешительного приза рейхсфюрер получил разрешение на столичный аванпост СД. Возглавил эту службу некий Герман Берендс, давний друг Гейдриха. Его отец был хозяином гостиницы в Киле, где Гейдрих останавливался, когда служил на флоте. Берендс сформировал в Берлине региональное отделение СД-Восток. Другой конфидент Гейдриха был назначен представителем СС в гестапо.
Но больше никак пока не удавалось Гиммлеру вклиниться в империю Геринга. А тот снова вызвал к себе Дильса и выразил уверенность, что Гиммлер с Гейдрихом в Берлине никогда не обоснуются. Дальше Гиммлер должен был изобразить примирение с Герингом и дать отступного своему врагу Дильсу. И вот 9 ноября 1933 года Дильс удостаивается чести носить мундир штандартенфюрера СС. Но в его личном деле было записано, что действительно о нем все думают: верткий, как угорь, неискренний и корыстный.
И тут Гиммлер неожиданно находит себе нового союзника в лице руководителя министерства внутренних дел Вильгельма Фрика. После выборов в рейхстаг 12 ноября 1933 года Фрик решил отменить как пережиток суверенные права немецких земель. Пусть останутся просто административными единицами, управляемыми из центра. Соответственно по плану рейхсминистра и полиция земель должна теперь подчиняться Берлину. Это во многом совпадало и с планами Гиммлера. Как он объяснял своему новому помощнику доктору Бесту, «главное, вывести полицию из-под власти местных баронов».
Но был один местный барон, который на это идти никак не хотел. Уже 30 ноября он провел в Пруссии закон, придающий независимый статус прусской тайной полиции. Гестапо больше не подчинялось прусскому МВД, а значит, и не могло быть передано в МВД рейха. Назначив самого себя главным инспектором гестапо, Геринг нанес упреждающий удар по позициям реформаторов.
Вот почему Фрик так обрадовался сильному союзнику, которого обрел в лице Гиммлера, руководившего нацистской внутрипартийной полицией. По воле министра и с молчаливого согласия Гитлера с ноября 1933-го по январь 1934 года Гиммлер получил под свое начало политическую полицию Гамбурга, Любека, Анхальта, Мекленбурга – Шверина, Бадена, Бремена, Гессе, Тюрингии, Вюртемберга, Ольденбурга, Брунсвика и Саксонии. В январе 1934 года, когда Фрик представил рейхстагу «Закон о реконструкции государства», Гиммлер фактически уже был главой политической полиции всех немецких земель, кроме Пруссии и Шаумбурга – Липпе. Геринг не подчинился, конечно. Напротив, он приготовился к ответному удару.
19 февраля 1934 года Фрик издал указ о прямом подчинении ему всех земельных полицейских служб в Германии. В ответ 9 марта Геринг издал свой указ – о том, что он лично берет на себя руководство прусской полицией; начальника отдела полиции в прусском МВД он подчинил непосредственно себе и сделал его ответственным за всю полицейскую машину. В очередной раз Геринг разоружил противников.
Он, конечно, здорово увлекся, но сыграл хорошо. Партнеры сидели потупив взоры, в полном отчаянии. Однако и при таком раскладе Геринг осознавал, что игра не стоит свеч. Он уже видел признаки гораздо более страшной утраты своему авторитету, чем нажим со стороны Фрика и Гиммлера.
Весной 1933 года в Пруссии было только предвестие террора. Теперь же он расплескивался по всей Германии. Грохот марширующих коричневых колонн, барабанная дробь и ревущие трубы звучали все громче и громче. Боевой клич 4 миллионов штурмовиков, ничем не занятых, жадных до власти и рвущихся все перевернуть, нельзя было не услышать.
Геринг понял, что настало время помириться с Фриком и Гиммлером. В конце марта он начал с Фриком переговоры, торгуясь по каждому пункту. Кроме администрации министра-президента только министерство финансов осталось независимым от центра. Внутренние дела были все-таки переданы Фрику, а Далюге назначили шефом общей полиции в Берлине. Что же до тайной полиции, то тут Герингу пришлось пойти на неприятный компромисс: хоть эта служба и сохранила некоторую автономию, но инспектором стал Гиммлер, а главой – Гейдрих. Небе получил прусскую криминальную полицию.
Гиммлер подошел к поворотной точке своей карьеры: впервые СС стояли у руля всей немецкой полиции, но радоваться было не ко времени. Пакт с Герингом оказался очень зыбким, а за скоропалительной свадьбой последовал кровавый медовый месяц. 10 апреля Геринг ввел новых хозяев в здание гестапо со словами: «Не обязательно спотыкаться о каждый труп». Дильса он отправил для безопасности в Кельн, главой администрации. А гестапо уже получало донесения, из которых можно было сделать единственный вывод: государство Адольфа Гитлера сползает к самому жестокому кризису в своей недолгой истории. Разномастные вожаки СА сходились в одном: им совсем не нравится правление Адольфа.
Глава 5
ПУТЧ РЕМА
И снова, как перед путчем Штенеса, в рядах штурмовиков глухо роптали: «Адольф нас предает!» Даже самые младшие командиры чувствовали, что после образования нацистского государства хваленая «революционная армия СА» оказалась в новой системе инородным телом. Из года в год партийные лидеры накачивали штурмовиков «революционным духом» в ожидании великого дня захвата власти. Но, когда этот день пришел, а власть досталась им неожиданно мирным, даже конституционным путем, партия не знала, что дальше делать с СА. Пока им дали вроде безвредную задачу: воспитывать в боевом духе немецкую молодежь и вместе с рейхсвером составить «единую народную армию».