История человеческих жертвоприношений

Надо сказать, что прохождение между половинами рассеченного тела было не просто актом устрашения войска. У некоторых древних народов обычай этот носил сакральный характер. Он описан, например, в Книге Бытия, только там были использованы тела животных. В тот день, когда Господь заключил завет с Авраамом, Он приказал ему взять «трехлетнюю телицу, трехлетнюю козу, трехлетнего овна, горлицу и молодого голубя» (Быт. 15, 9). Авраам «взял всех их, рассек пополам, и положил одну часть против другой; только птиц не рассек» (Быт. 15, 10). «Когда зашло солнце, и наступила тьма, вот, дым как бы из печи и пламя огня прошли между рассеченными животными. В этот день заключил Господь завет с Аврамом…» (Быт. 15, 17–18). Позднее, в Книге пророка Иеремии, Господь вновь упоминает иудеев и завет, «который они заключили пред лицем Моим, рассекши тельца надвое и прошедши между рассеченными частями его, князей Иудейских и князей Иерусалимских, евнухов и священников и весь народ земли, проходивший между рассеченными частями тельца…» (Иер. 34, 18–19).
Таким образом, заставив свое войско пройти между разрубленными частями тела жертвы, Ксеркс принимал от него своеобразную присягу «на крови». Как совместить этот страшный ритуал с тем фактом, что зороастрийцы не признают человеческих жертвоприношений, — не вполне ясно. Скорее всего поступки Ксеркса можно объяснить частично политическими причинами, а частично — простым самодурством и недостаточной твердостью в вере.
Близкий ритуал прохождения войска между частями рассеченного человеческого тела описан у соседей вавилонян — хеттов, создавших свою державу в Малой Азии в семнадцатом веке до н. э. Обычай этот применялся, если войско потерпело поражение; жертвой, видимо, служил военнопленный. Из ветвей боярышника хетты сооружали символические ворота. Козла, щенка и поросенка разрубали пополам и клали по обе стороны ворот. Этой же участи подвергался и пленник. Потом с двух сторон разжигали костры, и войско проходило под воротами. Пройдя между рассеченными трупами, воины направлялись к реке и брызгали друг на друга водой. Обряд, по-видимому, носил очистительный характер.
Существовал у хеттов и еще один обычай, близкий к шумерскому и вавилонскому, — «замена» царя. Для того чтобы все неприятности, назначенные судьбой настоящему царю, обрушились на его «заместителя», проводился ритуал помазания на царство пленника. Потом настоящий царь объявлял божеству: «…Смотри! Это царь! Имя царствования я на него возложил, в одежду царствования его облачил, диадему на него возложил. И отметьте его дурным знамением, укороченными годами, укороченными днями! И направьтесь к этой замене!» Потом пленника уводили, а настоящий царь совершал обряд омовения и снова обращался к богам: «…Смотрите! Небесному божеству Солнца и земным божествам я вместо себя дал замену. И вы ее возьмите, а меня отпустите!» После этого по логике вещей пленника, ставшего «царем», должны были казнить, но, как ни странно, судьба его оказывалась более чем благополучной. Согласно хеттским текстам, его отводили в ту страну, откуда он был взят в плен. Хотя не исключено, что это было поздней традицией, а первоначально «заместителя» по-настоящему приносили в жертву богам.
Сохранились и другие косвенные свидетельства того, что в далекой древности хетты приносили в жертву людей если и не слишком часто, то достаточно регулярно, но позднее ритуал, судя по всему, смягчился. Так, у хеттов существовал праздник Хассумас, главным действующим лицом которого был наследник престола. В течение четырех дней праздника царевич обходил ритуальные помещения столицы и всюду пировал со своими приближенными и жрецами и «кормил» богов. Но на четвертый день к участию в празднике подключали человека, который должен был символизировать разнообразные несчастья и неприятности, угрожающие хеттскому народу. Это был своего рода «козел отпущения», недаром в ритуале участвовала шкура только что убитого и съеденного козла. Жертвой обязательно назначался слепец — символ мрака и смерти. Его раздевали, облачали в козлиную шкуру, избивали и вели в святилище, но избиением неприятности слепца, по-видимому, и заканчивались.
В хеттских текстах сохранились описания праздников, на которых люди «веселили» богов ритуальными битвами. Но, как и в случае с «козлом отпущения», нет четких указаний на то, чем заканчивались «потешные» битвы: смертью участников или же ее имитацией. Вероятнее всего, в глубокой древности побежденных действительно приносили в жертву, но в те времена, о которых пишут хеттские авторы, мог проводиться бескровный ритуал посвящения человека божеству. Это тем более вероятно, что битва была заведомо «срежиссированной», исход ее был известен заранее и повторялся на осеннем празднике из года в год, а одна из сторон сражалась тростниковым оружием. При этом владельцы бронзового оружия назывались «людьми Хатти» (хеттами), а их противники, вооруженные тростником, — некими «людьми Маса». Завершалась битва, естественно, победой «людей Хатти». Хеттский автор описывает это так:
 
«И люди, способные носить оружие, делятся на две половины, и они называются так: и одну половину разделившихся зовут они „людьми Хатти“, другую половину разделившихся зовут они „людьми Маса“. И „люди Хатти“ держат бронзовое оружие, „люди Маса“ же держат оружие из тростника, и они сражаются друг с другом. И „люди Хатти“ побеждают, и они хватают пленного и преподносят его божеству».
 
Вообще у хеттов человеческие жертвоприношения применялись только в самых крайних случаях, например, при тяжелом военном поражении. Сохранились и упоминания о людях, принесенных в жертву в рамках народной религии. Например, в одном тексте в качестве жертвы упомянуты кабан, собака и военнопленный. Но эти ритуалы не входили в государственный культ и оставались личным делом каждого отдельно взятого хетта. В целом же хетты были людьми гуманными. Даже их законодательство — один из древнейших в мире сводов, старейший сохранившийся текст которого датируется рубежом XVI–XV веков до н. э., — смертную казнь предусматривает лишь в исключительных случаях, стараясь все вопросы решить полюбовно. Например, один из его параграфов гласит:
 
«Если кто-нибудь причинит вред человеку и сделает его больным, то он должен за ним ухаживать. Он должен дать вместо него человека, и тот должен работать в доме пострадавшего до тех пор, пока тот не поправится. Когда же он поправится, виновный должен дать ему 6 сиклей серебра, и он сам должен также заплатить плату врачу».
 
Впрочем, была у хеттов богиня, которая требовала человеческой крови, хотя на убийствах и не настаивала. Ее жрецы в экстазе сами наносили себе раны, а самые рьяные и оскопляли себя — это считалось наиболее угодной жертвой. Эта кровожадная богиня носила имя Великой Матери, позднее ее называли Ма или Кибела. Когда в двенадцатом веке до н. э., привлеченные ослаблением Хеттского царства, в Малую Азию ринулись фригийцы, они переняли культ Кибелы у побежденного ими народа. С тех пор фригийская богиня Кибела начала свое победное шествие по Ойкумене. В 204 году до н. э. она покорила непобедимый Рим, где ее культ, слившись с культом богини посевов Опс, получил статус государственного. Ей были посвящены Мегалезийские игры, которые подробно описывает Овидий в своих «Фастах» — книге о календарных праздниках Рима. Рассказывает поэт и о том, почему богиня требовала от своих служителей такого странного жертвоприношения.
Когда-то во фригийских лесах юный отрок, «обаятельный обликом Аттис», увлек Кибелу «чистой любовью». Богиня отвечала за плодородие, но в этом случае почему-то решила воздержаться от физической близости и потребовала от юноши, чтобы он оставался при ней и «блюл святыни», а также поставила маловыполнимое условие «отроком быть навсегда», т. е. отказаться от плотской любви с кем бы то ни было.
 
 
Повиновался он ей и дал ей слово, поклявшись:
 
«Если солгу я в любви — больше не знать мне любви!»
 
Скоро солгал он в любви; и с Сагаритидою нимфой
 
Быть тем, кем был, перестал.
 
Грозен богини был гнев…