ЖИЗНЬ, ЛЮБОВЬ, СМЕХ

Святой Франциск обратился не к ним, он обратился к своему ослику. Он сказал: "Брат, я в неоплатном долгу перед тобой. Ты перевозил меня с места на место, никогда не сердясь. Никогда не жалуясь. До того, как я покину этот мир, я хочу получить от тебя прощение; я сделал тебе мало добра". Это были последние слова Св. Франциска. 
Нужна громадная чувствительность для того, чтобы сказать ослу "Брат ослик" и попросить прощения.
По мере того, как вы становитесь, все более чувствительными, жизнь становится все обширнее. Это уже не маленький пруд, она делается подобной океану. Она все меньше ограничена вами, вашей женой и детьми - она уже ничем не ограничена. Все существование становится вашей семьей, а до тех пор, пока все существование не станет вашей семьей, вы не узнаете, что такое жизнь, - потому что ни один человек не является чем-то отдельным, мы все соединены. Мы - широкий континент, соединенный миллионами путей. Наша жизнь укорачивается ровно настолько, насколько наши сердца не наполнены любовью к целому.
Медитация принесет вам чувствительность, великое чувство принадлежности к миру. Это наш мир - эти звезды наши, мы здесь не чужие. Мы от рождения принадлежим существованию. Мы его часть, мы его сердце. 
Во-вторых, медитация принесет вам великую тишину, - потому что будет устранен весь мусор знаний. Мысли, которые являются частью знаний, тоже ушли... огромная тишина, вы в изумлении: эта тишина и есть единственно существующая музыка.
Любая музыка - это попытка каким-либо способом реализовать тишину. Мудрецы древнего Востока придавали очень большое значение всем великим искусствам - музыке, поэзии, танцу, живописи, скульптуре - ведь все это родилось из медитации. Они - это попытка каким-либо способом привнести непознаваемое в мир познаваемого для тех, кто не готов к путешествию - просто подарок для тех, кто не готов отправиться в путешествие.
Возможно, песня сможет вызвать желание отправиться на поиски источника, возможно, скульптура...
Когда вы в следующий раз пойдете в храм Гаутамы Будды или Махавиры, просто сядьте безмолвно, смотрите на статую, потому что эта статуя сделана так, в таких пропорциях, что если смотреть на нее, вы почувствуете тишину. Это статуя для медитации: она не имеет отношения к Гаутаме Будде или Махавире.
Вот почему все эти статуи так похожи друг на друга - Махавира, Гаутама Будда, Немината, Адината... Двадцать четыре тиртханкара (Teerthankara) джайнов... В одном и том же храме вы найдете двадцать четыре одинаковые статуи, абсолютно одинаковые.
В детстве я часто обращался к моему отцу с вопросом: "Объясни мне, как могут двадцать четыре человека быть совершенно одинаковыми? Те же размеры, тот же нос, такое же лицо, такое же тело..."
И он отвечал: "Я не знаю. Я сам всегда был озадачен тем, что между ними нет даже крошечной разницы. И это просто неслыханно - в мире нет даже двух одинаковых людей, что уж говорить о двадцати четырех?"
А когда расцвела моя медитация, я нашел ответ - не от кого-то другого, я нашел ответ: эти статуи к людям не имеют никакого отношения. Эти статуи изображают нечто, что случилось внутри этих двадцати четырех человек, и оно было одним и тем же.
Те, кто создавал статуи, о внешнем не беспокоились; они подчеркивали то, что уделять внимание следует только внутреннему. Внешнее неважно. Кто-то молод, кто-то стар, у кого-то черная кожа, у кого-то белая, кто-то мужчина, кто-то женщина - это не имеет значения; что важно - так это то, что внутри - океан безмолвия. В этом океаническом состоянии тело принимает определенную позу.
Вы могли понаблюдать это на себе, но вы не были бдительны. Когда вы в гневе, замечали ли вы, что ваше тело принимает определенное положение. В гневе вы не можете улыбаться, разве не так? В определенном эмоциональном состоянии тело должно принять определенную позу. Даже незначительные изменения тела определяются тем, что человек испытывает внутри.
Поэтому эти статуи сделаны таким образом, чтобы в процессе созерцания, после того, как закрыты глаза, обратный теневой образ входил в ваше сознание, и вы начинали ощущать нечто такое, чего раньше никогда не было.
Эти статуи и храмы были созданы не для поклонения, они были созданы для переживания. Они - научные лаборатории. Они не имеют ничего общего с религией. Некая тайная наука использовалась на протяжении веков для того, чтобы новые поколения могли войти в контакт с переживаниями старших поколений - не через книги, не через слова, а через нечто, что идет гораздо глубже - через безмолвие, через медитацию, через тишину.
По мере того, как возрастает ваше безмолвие, возрастает и ваше дружелюбие, ваша любовь; ваша жизнь становится танцем от момента - к - моменту, становится радостью, праздником.
Слышали ли вы, как хлопают фейерверки на улицах? Задумывались ли вы о том, почему во всем мире, в каждой культуре, в каждом обществе, существует несколько дней в году для праздника? Эти несколько праздничных дней - просто компенсация. Ведь общество отобрало все праздники вашей жизни, и если ничего не дать вам в качестве компенсации, то ваша жизнь станет опасной для культуры.
Каждая культура вынуждена давать вам некоторую компенсацию для того, чтобы вы не чувствовали себя полностью потерянными в несчастье, в печали. Но эти компенсации фальшивы. Эти уличные фейерверки и огни не могут сделать вас радостными. Они хороши для детей, для меня же это просто неприятный шум. В вашем внутреннем мире должна быть непрерывность огней, песен, радости.
Помните всегда, что общество дает компенсацию тогда, когда оно чувствует, что подавленная часть может взорваться и создать опасную ситуацию. Общество находит какой-нибудь способ избавиться от подавленной части, но это не истинный праздник, да он и не может быть истинным.
Истинный праздник должен исходить из самой вашей жизни, быть в самой вашей жизни. И истинный праздник, не может быть согласован с календарем, как, например, вы будете праздновать 1 ноября. Странно, целый год вы несчастны, и вдруг, танцуя, вы избавляетесь от страдания. Либо несчастья были фальшивы, либо 1 ноября фальшиво; одно исключает другое. И как только 1 ноября проходит, вы снова оказываетесь в своей мрачной тюремной камере, каждый в своем несчастье, каждый в своих заботах.