Мир смерти (тетралогия)

Люди племени Горностаев, покрикивая для единовременных действий, начали поворачивать рукоять; веревка стала наматываться на барабан. Натяжение передавалось кожаной упряжи, и Темучин поднялся в воздух. Он удобнее ухватился за веревку и повис над обрывом, медленно раскачиваясь. Барабан стали крутить в обратную сторону, и веревка стала разматываться — вождь исчез из вида. Ясон поспешил к краю и, стоя там, смотрел, как уменьшается фигура Темучина, постепенно исчезая в облаках. Обломок скалы качнулся под ногой Ясона, и он быстро отступил от края.
Через каждые сто метров вращение барабана замедляли — люди работали осторожнее, когда через барабан проходило утолщение в месте соединения двух веревок. Осторожность соблюдалась, пока утолщение не миновало через шкив, затем скорость вращения восстанавливалась. Люди у рукоятки непрерывно менялись, так что движение каната не прекращалось.
— Что это за веревка? — спросил Ясон у старика, присматривавшего за работой.
Седовласый старик из племени Горностаев, единственный зуб которого желтым клыком выступал изо рта, ответил:
— Это растение с длинным стеблем. Мы называем его ментри...
— Лиана? — предположил Ясон.
— Да. Ментри трудно найти. Растет внизу, под обрывом. Хорошо растягивается и очень прочное.
— Могло быть и хуже,— сказал Ясон и поймал старика за руку, когда веревка вдруг вздрогнула и начала подпрыгивать. Тот сморщился от боли и поторопился объяснить:
— Порядок. Это означает, что спуск окончен; веревка освободилась от груза и продолжает опускаться. Поднимайте! — скомандовал он людям у лебедки.
Ясон ослабил захват, и старик поспешно отошел, растирая руку. Он был прав: когда Темучин достиг низины, внезапное уменьшение груза заставило веревку колебаться, хотя и не очень сильно. Вес человека был лишь малой частью веса всей веревки.
— Спускайте моропа,— приказал Ясон, когда над краем обрыва показался конец веревки с кожаной упряжью.
Привели животное. Оно опасливо поглядывало на край обрыва своими маленькими красными глазками. Люди племени Горностая прочно закрепили на нем ремни и завязали ему глаза... Мороп терпеливо стоял, пока цепляли крюк, но когда он почувствовал, что земля исчезла у него из-под ног, он забился. Но у людей племени Горностая был немалый опыт. Старик, с которым разговаривал Ясон, схватил кувалду с длинной ручкой и ударил моропа по голове над глазами. Животное расслабилось. Его с криками подняли, и оно повисло над обрывом.
— Его трудно убить,— сказал старик. — Но удар должен быть не очень сильным и не очень слабым, иначе мороп очнется во время спуска и оборвет веревку.
— Хороший удар,— похвалил Ясон старика, надеясь, что Темучин догадался отойти от места спуска.
Все, казалось, шло хорошо. Бесконечная веревка разматывалась с монотонным скрипом. Ясон почувствовал, что его одолевает дремота, и отошел от края.
Он проснулся от криков и, открыв глаза, увидел, что веревка сильно подпрыгивает. Она даже соскочила с блока, и один из людей взобрался на раму, чтобы поправить ее.
— Оборвалась? — спросил Ясон.
— Нет, все в порядке. Мороп спустился.
Все было понятно. Освобожденная от большого веса эластичная веревка начала сильно раскачиваться. Ясон вдруг осознал, что следующий на очереди он, и ощутил внезапную тяжесть внизу живота. Придется приложить немало усилий, чтобы не поддаться морской болезни на этом подъемнике железного века.
Уже начало было плохим. Почувствовав, что земля уходит из-под ног, он инстинктивно попытался уцепиться за что-нибудь, но не смог. Колесо сделало еще один оборот — и он повис в воздухе, покачиваясь над обрывом. Бросив беглый взгляд вниз, на облака под ногами, он решил больше туда не смотреть. Край обрыва медленно вырастал над его головой, вот уже исчезли угрюмые лица кочевников. Он старался думать о чем-нибудь веселом, но понял, что напрочь утратил чувство юмора. Медленно вращаясь, он смог рассмотреть поверхность обрыва, протянувшегося в обе стороны, и оценить его гигантские размеры. Воздух был чистым и сухим. Яркое утреннее солнце позволяло различать мельчайшие детали.
Внизу о каменную стену билось белое море облаков. Зубчатые серые горы внизу казались небольшими. На фоне этого гигантского обрыва Ясон чувствовал себя паучком, спускающимся на паутинке вдоль бесконечной стены, практически оставаясь на одном и том же месте. Он по мере вращения смотрел то направо, то налево, и всюду поверхность обрыва, одинаково прямая и касающаяся неба, уходила за горизонт, исчезая в дымке.
Ясон понимал теперь, что место, где была установлена лебедка, много ниже остальной части обрыва, а внизу должно быть возвышение, иначе потребовалась бы слишком длинная веревка, которая не смогла бы выдержать собственного веса, не говоря уже о грузе. Облака быстро поднимались ему навстречу. Наконец он почувствовал, что может буквально коснуться их. Первый завиток тумана тронул его, и через несколько мгновений он погрузился в серый мир пустоты.
Уснуть, раскачиваясь на конце километровой веревки, — это было последнее, что он мог ожидать от себя. Однако он... уснул! Однообразное движение, усталость от дневной и ночной поездки, окружающая мгла сделали свое дело. Он расслабился, голова его склонилась, и через несколько мгновений он крепко спал.
Проснулся он от ощущения, что за ворот проник дождь и струйки воды потекли по спине. Хотя воздух потеплел, Ясон вздрогнул и крепче прижал воротник. Это был один из тех моросящих дождей, что могут идти бесконечно. Сквозь мглу по-прежнему виднелась уходящая вверх стена. Посмотрев вниз, он увидел, что там что-то темнеется. Что это? Люди? Свои? Врага? Если туземцы знают о лебедке, скрытой теперь за облаками, они могут держать здесь вооруженный отряд. Ясон вытащил из-за пояса боевой топор и обмотал ремень вокруг запястья. Теперь он различал отдельные валуны, выступающие из мокрой травы. Воздух был влажным и жарким.
— Приготовиться отстегнуть упряжь,— приказал появившийся Темучин. — Для чего этот топор?
— На случай, если бы меня встретил не ты, а кто-нибудь другой,— Ясон возвратил топор на место и стал отстегивать пряжки. Внезапный рывок веревки бросил его на траву.
— Отбегай! — приказал Темучин, но Ясон еще не успел отстегнуться. Он сделал это, когда веревку уже начали поднимать, и упал с высоты нескольких футов. Он покатился по земле, и рукоять меча больно врезалась ему в ребра, но в целом он не пострадал. Веревка, освободившись, дернулась и со свистом исчезла.
— Сюда,— скомандовал Темучин и отвернулся, не дожидаясь, пока Ясон встанет.
Трава была мокрой и скользкой, грязь хлюпала под ногами. Темучин обогнул небольшую круглую скалу и указал на ее вершину, возвышавшуюся над землей метров на десять.
— Будешь следить отсюда за спуском своего моропа. Тогда разбудишь меня. Мой пасется на той стороне. Следи, чтобы он не ушел далеко.
Не дожидаясь ответа, Темучин улегся, выбрав место посуше и натянул на лицо шкуру.
Что говорить, сказал себе Ясон, это именно то, чем я предпочитаю заниматься в дождь. Отличная скользкая скала и поразительный вид на ничто.. Он взобрался по крутому склону и с трудом устроился на закругленной вершине.
Сонливость как рукой сняло. На неровной поверхности скалы не то, что спать, но и усесться поудобнее было невозможно. Ясон вертелся и мучился. Тишину нарушали лишь слабый шорох дождя и редкие крики моропа — животное радовалось неожиданному пиршеству.
Порой дождь прекращался. Тогда становилось видно обширное пастбище с быстрыми ручьями и темными валунами, выступающими на фоне зелени. Прошла вечность, прежде чем Ясон услышал над собой хриплое дыхание и разглядел темное тело, спускающееся сверху. Он соскользнул вниз. Темучин вскочил, как только Ясон коснулся его плеча.
Что-то внушало страх в громоздкой туше животного, спускавшегося без видимой поддержки. Мороп навис над их головами. Его ноги задергались, дыхание участилось.
— Быстрее! — приказал Темучин. — Он приходит в себя.