Танки в Гражданской войне

По польским данным, в ходе боя полки контратаковали советские броневики, и огнем пушечных «Рено» один из них был подбит. Однако это не подтверждается советскими документами. 8-ю дивизию Красной Армии поддерживал 10-й автобронеотряд (броневики «Гарфорд» и два «остина»), в документах которого об этом сказано:
«21.08.1919 г., оставив базу на ст. Жлобин, отряд выступил на фронт, где принимал участие в боях в наступлении на г. Слуцк и отступлении из г. Бобруйск, находясь в распоряжении 8-й дивизии».
После боев 31 августа отряд в полном составе (три бронемашины) перебросили в Рогачев. Ни о каких потерях в документах не сказано, так что данные польских источников не верны.
После взятия поляками Бобруйска (29 августа 1919 года) танковая рота находилась в городе, но в сентябре ее передислоцировали в Вильнюс, а оттуда — под Двинск. В это время польские части вели бои за город, пытаясь отбросить части 15-й армии красных на северо-восток.
Рота танков разгрузилась вечером 27 сентября 1919 года, после чего ей пришлось совершить 3-часовой марш на исходные позиции по сложной местности. В результате, два танка застряли, и прибыли уже днем.
 Неисправный «Рено» FT цепляют для буксировке к такой же машине. 7-й танковый полк польской армии, советско-польский фронт, 1920 год (ЯМ). 
Атака на советские позиции началась в 5.30 28 сентября 1919 года, танки поддерживали свою пехоту огнем, двигаясь за ее боевыми порядками. В ходе боя красные отошли, но поляки не смогли полностью ликвидировать плацдарм на левом берегу Двины.
На следующий день польские атаки возобновились — в 5.30 пехота двинулась вперед при поддержке двух взводов танков «Рено». В результате, 30-й стрелковый полк красных был сбит с позиций и начал беспорядочный отход. Для помощи командование направило бронепоезд № 4 (командир — Я. Федоренко, впоследствии Маршал бронетанковых войск СССР), который не только своим огнем задержал поляков и дал возможность своей пехоте отойти, но и подбил один танк. Экипажу повезло — снаряд попал в моторное отделение, и не разорвался. Машина потеряла ход, но продолжала вести огонь с места.
В боях под Двинском поляки потеряли еще один «Рено». Во время движения у машины засорился карбюратор, и его командир лейтенант Ясинский покинул машину, чтобы устранить неисправность. Это спасло ему жизнь — когда лейтенант поднимал крышку двигателя, в танк попал снаряд с бронепоезда № 4. Машина получила серьезные повреждения, механик-водитель погиб.
В тот же день поляки сбросили части 15-й армии красных с плацдарма на левом берегу, и под Двинском наступило временное затишье. Потери танковой роты составили два «Рено» (оба разбиты огнем бронепоезда № 4), один человек погиб и трое ранены. Это было последнее применение польских танков в 1919 году, и в октябре рота вернулась в Польшу.
Как уже говорилось, к этому времени танковый полк был реорганизован, и укомплектован только поляками. Но при этом его боеспособный состав фактически составлял не более батальона.
Весной 1920 года из Лодзи, где находилась база полка, танковые роты направлялись на фронт для усиления наступающих польских частей. 18 мая убыла 3-я рота (24 «Рено»), 27 мая — 1-я (24 «Рено») и 30 мая — 4-я рота (24 «Рено»).
3-я и 4-я роты убыли на Украину, в состав 3-й польской армии. Однако к этому времени обстановка для поляков здесь складывалась крайне тяжелая — 26 мая 1920 года 1-я Конная Армия красных прорвала фронт, и вышла в тылы противника. В результате перебросок, две роты (3-я и 4-я) 4 июня 1920 года оказались в составе 13-й пехотной дивизии под Казатиным. Но, несмотря на то, что танков было довольно много (48 машин) использовались они поротно и не очень эффективно.
 Бронепоезд № 4 под командованием Я. Федоренко на фронте. Осень 1919 года. В боях под Двинском (ныне Даугавпилс. — Прим. автора) бронепоезд уничтожил своим огнем два польских «Рено» FT (РГАКФД). 
Следует отметить, что в боях в районе Казатина танки «Рено» применялись в качестве импровизированных бронепоездов — машины устанавливали на железнодорожные платформы, откуда они вели огонь. Так, в ходе контратак поляков на Самгородок
4-я рота использовала таким образом шесть, а 3-я — три «Рено». Это было связано как с дефицитом топлива, так и с сильным износом самих танков.
Однако попытки использовать танки против кавалерии Красной Армии не увенчались успехом — с 6 по 8 июня 1920 года 3-я рота, пытаясь настигнуть конницу, прошла более 80 километров, так и ни разу не выстрелив по противнику, которого просто не удалось найти. В результате такого «ралли» значительное количество машин вышло из строя, и к 15 июня на ходу оставалось лишь шесть штук. Не лучше обстояло дело и в 4-й роте.
Сначала предполагалось танки отвести в тыл, но тяжелая обстановка на фронте не позволила полякам это сделать. 4 июля 1920 года шесть находившихся на ходу «Рено» 4-й роты использовались против частей 1-й Конной Армии в районе Здолбунов (недалеко от Ровно). В ходе боя один танк получил попадание артиллерийского снаряда и сгорел, командир взвода был ранен. В воспоминаниях С. Буденного этот эпизод боя 4 июля 1920 года описан так:
«Солнце уже клонилось к западу, а напряжение боя не угасало. И вдруг стрельба разом оборвалась. Только поглядев в сторону Ровно, я понял, в чем дело.
С севера по шоссе на Здолбунов окутанные облаком пыли и сопровождаемые пехотой шли шесть танков противника. А рядом по железнодорожному пути двигались три бронепоезда. Танки произвели впечатление. Здесь, на польском фронте, конармейцы видели их впервые.
Я приказал Ф.М. Морозову открыть по танкам и бронепоездам артиллерийский огонь и подготовить к контратаке резервную бригаду. А начдиву С.К. Тимошенко послал распоряжение ударить по флангу наступавшего на 11-ю дивизию противника.
Пока я отправлял связного к Тимошенко, Морозов успел вызвать командира комартдива. Подбежал плотный, загорелый запыхавшийся артиллерист и, молодцевато щелкнув каблуками, замер перед начдивом.
— Вот что, — сказал ему Федор Максимович, — покажите Реввоенсовету, как вы умеете стрелять. В общем, танки и бронепоезда надо остановить!
Артиллерист стремглав скатился с высоты. И вот уже на участке между железной и шоссейной дорогами появились батарейцы. Одно из орудий выкатили прямо на насыпь.
Когда противник подошел совсем близко, помощник командира взвода И.В. Лукьянов первым ударил по головному бронепоезду. Снаряд попал в паровоз, и котел взорвался. А в это время старшина 2-й батареи Н.С. Еремин угодил в танк. Тот задымил. Остальные машины развернулись и, грузно покачиваясь, пошли обратно. Вскоре дали задний ход и бронепоезда, оттаскивая подбитый состав».
 Личный состав 1-го танкового полка польской армии за обслуживанием боевых машин. 1920 год. Слева виден пушечный «Рено» (на нем осталось французское обозначение в виде пикового туза в круге), справа — пулеметный (ЯМ). 
Как видно, командарм Буденный в своих воспоминаниях не слукавил — и количество участвовавших в атаке машин, и количество потерянных, и бронепоезда (с танками на платформах) — все соответствует данным польской стороны.
В тот же день взвод 3-й роты действовал под Бродами, а большая часть танков роты использовалась в качестве бронепоезда, ведя огонь с железнодорожных платформ. В ночь с 4 на 5 июня 1920 года поляки оставили Броды. После этого роты убыли в Лодзь для ремонта. Помимо получивших повреждения, два танка «Рено» под Бродами были захвачены частями 1-й Конной Армии в исправном состоянии.
1-я танковая рота, убывшая на фронт 27 мая 1920 года, направилась в Белоруссию, в состав 1-й польской армии. Больше месяца рота в боях не участвовала. И лишь после начала наступления Красной Армии была выдвинута к фронту. 13 июля 1920 года она вступила в бой у станции Богданов в районе Гродно. При этом танки использовались в качестве бронепоезда, ведя огонь с железнодорожных платформ. Впоследствии до 17 июля этот «бронепоезд» участвовал в боях за Лиду.