Мертвое море (ЛП)

            - Точно, - сказал Крайчек. - Почему бы тебе не потрогать эту штуковину, Фабрини. Было бы интересно. Думаешь, что случится, если ты ее потрогаешь?
            Но Фабрини не ответил. Улыбка на его лице была тонкой щелкой, как надрез на бумаге. По его глазам было видно, что он чертовски устал и от Крайчека тоже. Возможно, он думал, что как только грохнет Сакса, сделает то же самой и с Крайчеком, нужно только потерпеть.
            - Как хочется уже выплыть из этого дерьма, - произнес Менхаус.
            - Слышишь, Фабрини? Менхаус хочет, чтобы мы уже выплыли из этого дерьма, - сказал Сакс. - Думаешь, какие у нас есть шансы?
            - Примерно такие же, как твои шансы отрастить себе мозг, - ответил Фабрини.
            Сакс громко рассмеялся.
            - Молодец, Фабрини. Ой, молодец. Почему только твой папаша не смыл свою сперму в раковину и не избавил нас от такого несчастья?
            Удар почти достиг цели. Глаза Фабрини потемнели и закипели, как горячая смола. Кук сразу почувствовал, исходящую от него жажду крови. Но потом это ощущение угасло. Вернулась улыбка, тонкая, как бритва.
            - Продолжай, Сакс, продолжай, - лишь сказал он.
            - А я никогда не останавливаюсь. Спроси у своей мамочки.
            Крайчек продолжал скалиться. Ухмылка, казалось, не сходила с его лица, и походила на нарисованную улыбку клоуна.
            - Дети. Вы оба как дети малые. Сидите, спорите, обзываетесь, а тем временем нас уносит все глубже в пасть ада. Потому что именно туда мы все и плывем. Прямиком в ад. И знаешь, что, Менхаус? Мы не выберемся отсюда. Никогда. - Он захихикал высоким, дрожащим голоском, и этот звук напомнил скрип ногтей по школьной доске. - Прямо как... хи-хи... прямо как Алиса в Стране чудес, а? Мы прошли сквозь зеркало, и теперь пути назад нет. Нет!
            - Заткнись, - рявкнул Сакс. - Псих чертов.
            - Нет, нет, - сказал Фабрини. - Пусть говорит. Пусть выкладывает, что у него на душе. Может, сейчас самое время всем выговориться. Сказать правду.
            - Мы все перенапряглись, - сказал Кук.
            - Заткнись, кретин, - сказал ему Сакс. - Ладно, Крайчек. Выкладывай. А то ты грызешь эту кость с того момента, как мы поднялись на борт. Так что выплевывай. Какое безумное дерьмо ты нам приготовил?
            Крайчеку это не понравилось. Он не любил, когда его называют сумасшедшим, как проститутке не нравится, когда ее называют шлюхой. Потому что правда не только причиняет боль. Она ранит и оставляет шрамы.
            - Какую это кость я грызу? Да такую же, какую и вы все, только ни у кого из вас не хватает мужества это признать. Вы все напуганы. Напуганы до усрачки, и вы знаете это. Я вижу это по вашим глазам. Черт, да чувствую это по вашему запаху. Все уже обмочились! Здоровенные крутые строители боятся, как маленькие старушки в темноте! Мне это нравится. Нравится! Не поверите, как мне это нравится!
            - Хватит, Крайчек... успокойся, ради бога, - сказал Кук. - Мы же твои друзья.
            Это развеселило Сакса.
            - Друзья? Я ему не друг, Кук, как и тебе. И я ему не мамочка и не собираюсь нянчиться с этим чертовым сосунком.
            - Господи, Сакс, - сказал Фабрини. - Оставь парня в покое.
            - Поцелуй меня в задницу, тупой итальяшка. Это касается и остальных нытиков. Господи Иисусе, да среди вас нет ни одного мужика. - Он с отвращением посмотрел на Крайчека. - Давай, Крайчек, выпусти пар. Сделай нервишкам передышку. Когда решишься, наконец, перерезать себе вены, я дам тебе нож. Я припас его для тебя.
            Теперь и Кук почувствовал себя неуютно. Будто какой-то сумасшедший ублюдок пытался разорвать связь реальности и здравого смысла. Он чувствовал себя одиноким уязвимым параноиком.
            Возможно, все чувствовали себя так.
            Если здесь и присутствовал когда-либо дух товарищества, то он окончательно улетучился. И основным виновником этого был, конечно же, Сакс. Он оказался пресловутым гнилым яблоком, семенем раздора. Да, он олицетворял в себе все плохое, что есть в человеке - нетерпимость, эгоизм и дешевую ненависть. Чрезвычайные ситуации, как например война, обнажали в людях их лучшие и худшие качества. И не было никакого сомнения в том, чего в Саксе было больше. Он был мерзким, грубым и черствым. Такой перережет тебе глотку за корку хлеба.
            Разве не забавно, - подумал Кук, что подобное дерьмо всегда выживает? Всегда продолжает жить и отравлять жизнь другим?
            Но если вся жестокость Сакса была направлена на то, чтобы Крайчек завял, как цветок на морозе, то он просчитался.
            - Знаешь, что мне в тебе нравится, Сакс? У тебя самый большой рот в нашей компании. Выпячиваешь грудь, гнобишь других, корчишь из себя большого босса, крутого парня... А знаешь, что в этом самое смешное? Что убить меня ты боишься больше всего. Ты прячешься за маской мачо, потому что внутри ты маленький напуганный мальчик... если бы здесь тебе не перед кем было выделываться, ты бы уже плакал и сосал себе палец.
            Сакс взбеленился. Все подумали, что он устроит Крайчеку такой разнос, что у того живого места не останется... Но этого не случилось. Он просто уставился на него. Буквально испепелял его взглядом.
            - Ладно, Крайчек, хватит, - сказал Менхаус. - Вы оба, хватит.
            Фабрини выглядел озадаченным.
            - Что это за дерьмо про "зазеркалье"... Ты что имеешь в виду?
            Крайчек, продолжая ухмыляться, ответил:
            - Мы уже не в Атлантике. Мы где-то в другом месте. В нехорошем месте, и вы все это знаете. Прямо как Алиса, попавшая в Зазеркалье... только в этой Стране Чудес все не так уж и радужно, верно? Можете называть это Треугольником Дьявола, Саргассовым морем или Кладбищем Пропавших Кораблей... Это не имеет значения. Туман поглотил нас и исторг здесь... бог его знает, где. Другое измерение, другая планета, не знаю. Но я знаю одно - никто из нас не выберется отсюда. Мы останемся здесь навсегда.
            - Чушь, - фыркнул Менхаус. Он впервые выглядел сердитым. - Я не куплюсь на это дерьмо. Это все чертовы моряцкие байки, и вы не заставите меня в них поверить. Ни за что. А ты Сакс? Ты же не веришь в это, верно?
            Сакс посмотрел на него.
            - Скажу лишь одно - где бы мы не находились, в какую бы задницу нас не завел Крайчек и его чертовы матросы, раз уж мы сюда попали, то уж точно выберемся назад.
            Это была простая детская логика, и все это чувствовали и понимали. Даже Фабрини закивал.
            - Верно, - сказал он. - Мы просто должны держаться вместе и выживать, пока не разберемся со всем этим. Вот, что мы должны делать.
            - Именно, - сказал Кук.
            Но Крайчек лишь захихикал.
            - Выживать? Выживать? - Он посмотрел на них, словно они были безумнее, чем он. Возможно, так оно и было. Он продолжал издавать жуткое хихиканье, стуча желтыми зубами.
            - Думаете, то, что там есть, выпустит нас живыми? Вы все видели и я видел. Злых, чудовищных тварей. Чуждых нам тварей. Там, в тумане, они ждут. И слушают нас. Они - порождения кошмаров, и это также бесспорно, как и то, что мы в аду. Зубастые твари с пустым брюхом, желтыми глазами и...
            Тут Менхаус влепил ему пощечину. Менхаус. Мягкий, кроткий, добродушный балагур Менхаус, который и мухи не обидит. И он сделал это почти непроизвольно. Его рука просто взметнулась и шлепнула Крайчеку по лицу. И сложно было сказать, кто был шокирован больше, Крайчек или сам Менхаус.
            - Молодец, - сказал Сакс.
            Крайчек выглядел так, будто вот-вот бросится в драку, но Кук удержал его. Он не дал бы этому случиться. Не доставил бы Саксу удовольствия, позволив людям бросаться друг на друга, подобно зверям.