Рассвет Эдема (ЛП)

Бен коротко кивнул. Я выпроводила интернов из палаты и подошла к нему.
— Вы не знаете, есть ли у него семья?
— Нет, — Бен опустился на стул, схватившись руками за голову, — вся семья Нейта жила здесь и… Они погибли еще до того, как мы отправились в путь, — я положила руку на его подрагивающее плечо. — Простите, дайте мне пару минут.
— Конечно, — прошептала я и вышла, оставив его наедине с другом. Выходя в дверь, нагнувшись, я услышала удар кулака о подлокотник стула и последовавшее за этим сдавленное прерывистое проклятие. И сама проглотила слезы бессилия, когда за мной захлопнулась дверь.
  * * *  
Когда я вернулась в главную комнату, Мэгги с Дженной выглядели такими расстроенными, что я сказала им обеим отправиться поспать хоть немного.
— Я справлюсь с пациентами сама несколько часов, — ответила я на возражения Дженны, а Мэгги выглядела так, будто вот-вот с ног свалится. — Никуда они не денутся, и если мне понадобится ваша помощь, я вас позову. Отдохните немного.
— Вы уверены, Кайли? — уточнила Дженна когда Мэгги, спотыкаясь, побрела прочь, направляясь к нескольким дополнительным койкам наверху. — Мы с Мэгги можем отдыхать по очереди, если вам надо, чтобы одна из нас была здесь, с вами.
Я было открыла рот, чтобы ответить, но почувствовала едва уловимый запах разложения, исходящий от кроватей, стоящих вдоль стены. Мои внутренности скрутило, а запах исчез так же неожиданно, как и появился.
— Со мной все будет в порядке, — решительно сказала я Дженне. — Иди поспи немного. Хотя бы приляг. И это приказ.
Она сомневалась, но все-таки последовала следом за Мэгги. А когда они ушли, я поспешила к мисс Сойер, проскользнув сквозь занавес к ее кровати.
Ее кожа была бледной, как мел, и слабый запах разложения витал над ней, как и над Нейтаном. Кровь стыла в жилах от того, что я видела на ее лице. Хоть ее грудь вздымалась и опадала, дыхание было неглубоким и прерывистым, глаза полуоткрыты, а из-под век струилась красная жидкость.
Такая же, как и у Нейтана.
Когда я потянулась стереть кровь с другой ее щеки, мисс Сойер вздрогнула во сне, бросившись к моей руке, не открывая глаз. Из ее открытого рта вырвалось короткое шипение, и я отдернула руку. Сердце колотилось в груди, когда она опустилась, все еще без сознания.
После этого она затихла, и около часа ночи я разбудила Дженну, чтобы она помогла мне переместить ее тело на каталку и спустить в хранилище. Затем, поскольку холодильники в подвале были переполнены, мы разбудили Мэгги и начали кропотливую работу по перемещению всех тел на задний двор, освобождая место для будущих жертв. Тогда мы еще не знали, что оно нам очень скоро понадобится.
Эпидемия началась через несколько часов после этого.
Она началась с соседа мисс Сойер, мужчины средних лет, который упрямо цеплялся за жизнь и у кого, как я надеялась, были все шансы выкарабкаться. За час или около того до рассвета, у него начали кровоточить глаза и состояние резко ухудшилось. Через два часа он умер. Затем, один за другим, у всех пациентов начинали течь кровавые слезы, их сильный кашель заставлял Дженну, Мэгги и меня торопливо передвигаться от койки к койке в отчаянной попытке остановить кровотечения. К тому времени, как послеобеденное солнце стало скрываться за крышами опустевших зданий, половина наших пациентов умерла, а в другой половине еле-еле теплилась жизнь. У нас даже не было времени, чтобы убрать трупы с кроватей, мы просто накрывали их простынями, когда они умирали. К вечеру количество тел под простынями превысило количество живых. С каждой смертью моя злость росла, пока я не начала ругаться про себя на чем свет стоит и срываться на своих бедных интернах.
Наконец, поток смертей спал. У пациентов по-прежнему кровоточили глаза, запах разложения пропитал комнату, но наступило временное затишье в буре кашля, отрывистого дыхания и смертей. Когда солнце село, и свет стал резко исчезать, я позвала Дженну и Мэгги в коридор. Дженна была на грани, Мэгги разразилась слезами от истощения, когда я отвела их в сторонку, а сама я так же боролась с отчаянием, пытаясь не начать громить все, что меня окружает.
— Где мистер Арчер? — вполголоса спросила я. Я никогда прежде не видела комнаты, заполненной пациентами, состояние которых так резко ухудшалось, и меня терзали ужасные подозрения. Я очень надеялась, что ошибалась, но мне нужны были ответы, и существовал только один человек, который мог мне их предоставить.
— Думаю, он по-прежнему в палате со своим другом, — всхлипывая, проговорила Мэгги. — Мы не видели весь день.
Я развернулась и направилась по коридору. Кровавые слезы, странные следы укусов, запах разложения без видимых признаков инфекции. Симптомы Нейтана распространились среди моих пациентов, и Бен знал, что это было. Он знал, а я была сыта по горло этими секретами. Меньше, чем через сутки после того, как Бен Арчер со своим другом вошли в мой лазарет, палата наполнилась трупами. Он расскажет мне то, что знает, даже если мне придется выбивать это из него.
Я влетела в его палату, готовая к бою, и остановилась.
Бен, сгорбившись, сидел на стуле в углу палаты с закрытыми глазами, слегка похрапывая. Усталость, наконец, добралась и до него. Несмотря на свою злость, я сомневалась, будить его или нет. Сон был роскошью здесь; ты урывал его где и когда мог. И тем не менее я бы разбудила его, если бы не увидела, что произошло с телом, находящимся в одной палате с нами.
Нейтан лежал на кровати, не двигаясь. Он был неестественно спокоен. Едва уловимый запах разложения витал над ним, а скрытая тенью кожа побелела, как мел. Я направилась к его изголовью, и ужас пробрал меня до мозга костей. Его глаза были открыты, бессмысленно устремленные в потолок, но зрачки стали совершенно белыми.
В углу заскрипел стул, когда Бен встал. Я задержала дыхание, пока звук его шагов по линолеуму тихо раздавался в комнате, он остановился позади меня. Я услышала, как он резко вздохнул, и посмотрела на него.
Он побледнел, я даже подумала, что он может потерять сознание. Выражение его лица было ужасным: горе и ярость, вина и ужас, и все это одновременно. Обеими руками он ухватился за поручни кровати, шатаясь, и я протянула руку, чтобы поддержать его, позабыв о своей злости.
— Бен.
Он посмотрел на меня и схватил за руку с лихорадочным блеском в глазах. Его голос напоминал резкий скрежет:
— Мы должны уничтожить тело.
— Что?
— Прямо сейчас, — он взглянул на труп своего друга и вздрогнул. — Пожалуйста, не задавайте вопросов. Нам срочно необходимо сжечь его. Здесь есть крематорий?
— Бен, о чем вы говорите? — я вырвала руку из его хватки и посмотрела на него. — Все, это зашло уже слишком далеко. Что вы скрываете? Откуда вы пришли с Нейтаном? Он же был болен, да? — Бен отшатнулся. — Он был болен, а сейчас у меня палаты переполнены мертвецами, потому что вы что-то скрываете! Мне нужны ответы, и вы сейчас же расскажете мне все!
— О, Боже, — Бен побледнел еще больше, если такое вообще возможно. Он посмотрел в коридор, запустив руки в волосы. — О, черт. Это сумасшествие какое-то. Мне очень жаль, Кайли. Я все расскажу. После того, как мы уничтожим тело, я расскажу вам все, что знаю, клянусь. Просто… Нам надо позаботиться об этом сейчас. Пожалуйста, — он снова схватил меня за руку. — Помогите мне, и потом я расскажу вам все, что вы захотите знать.
Я сжала кулаки, искушение ударить его прямо в это красивое лицо было велико. Но я сделала глубокий вдох, чтобы унять ярость, и тихо и спокойно произнесла:
— Хорошо. Я не знаю причины того, почему вы хотите уничтожить своего друга, но помогу вам в последний раз. А потом, Бен Арчер, прежде чем покинуть мою клинику навсегда, вы расскажете мне, какого черта здесь происходит.
Может, он и кивнул, но я уже направлялась обратно в коридор, борясь с внезапным и необъяснимым страхом. Неизвестность нависла надо мной, трупом Нейтана, лазаретом, переполненным недавно умершими. Тело на столе выглядело… неестественно с бледной морщинистой кожей и мертвенно-белыми глазами. Оно больше не выглядело человеческим.