Смертельно безмолвна (СИ)

- Я знаю, что Ловари воруют магию... – Дьявол скучающе сканирует меня красными глазами, а я продолжаю. – Вы пытаетесь отыскать их, но они научились прятаться. Однако я решил, что вам будет интересно найти их, здесь, в этой деревне.
- И почему ты так решил?
- Я не прав?
Люцифер внезапно усмехается, при этом взгляд у него остается абсолютно пустым и ужасающим, как будто я смотрю в глаза ядовитой Кобре, способной в любой момент меня убить. Дьявол наклоняет голову, отчего половина его лица тонет во мраке, и спрашивает:
- Ты хочешь что-то взамен.
- Я хочу выбраться из логова Ловари в живых, вместе со своим другом – Джейсоном.
- Тебе не страшно? – Внезапно Люцифер исчезает и возникает возле меня с дикими, блестящими глазами. – Не страшно, что я, допустим, перережу тебе горло.
- Дьявол любит сделки, – я не узнаю свой голос; сжимаю в кулаки пальцы, а ноги так и дрожат. Я трус. Впервые я чувствую себя трусом. Что еще сказать? Слов больше нет. Он пронзает меня презрительным взглядом, а я корчусь под ним, как загнанная в угол мышь.
- Ты рискуешь, Мэттью.
- Пожалуй, иного выбора у меня нет.
- Пришел просить помощи у того, кто отнял твою любимую, – лицо Люцифера вдруг искажает широкая, дьявольская улыбка, от которой леденеет кровь. Он порывисто ко мне придвигается, втягивает запах моего страха и облизывает серые губы, – отчаяние. Люблю нотки беспомощности, плавающие по вашему лицу вместе с потом. Правда, меня всегда удивляло, как можно быть трусливым и жестоким одновременно, ведь жестокость требует огромной смелости.
- Жестокость?
- О да... Ты собираешься обменять свою жизнь и жизнь своего друга на жизни сотни человек! – Дьявол сверкает алыми глазами и резко отстраняется. – Мы слишком похожи, я не лишу жизни своего последователя. Я ценю твою преданность и позволю вам уйти.
Застываю. Что он сказал? Он согласился?
Дьявол стремительно отходит от меня, потирает ладони и кривит губы:
- Можете остаться, послушать.
- Послушать что?
- Музыку. Музыку человеческих криков и стонов. Знаешь, как сладит уши аллегро из фонтанов крови, вырывающихся из разодранных людских глоток?
Я ничего не отвечаю, просто покачиваю головой, но не вижу и толики разочарования в кровавых глазах Отца Лжи. Он лишь пренебрежительно улыбается.
- Запомни, кто тебя спас, Мэттью.
Дьявол щелкает пальцами, мебель разом валится на пол, разносится громкий треск, а затем комнату наполняет безликая тишина. Джейсон растерянно смотрит на меня, смотрит на дверь, больше не рвущуюся на части от жестких ударов, и шепчет:
- Не может быть.
- Идем.
Я срываюсь с места. Хромая, еле таща ноги, я плетусь вперед, стараясь не глядеть по сторонам, стараясь ни о чем не думать. Я иду вперед и не опускаю взгляд на горы трупов, не смотрю на разукрашенные кровью стены, не вдыхаю соленый запах смерти. Несусь все дальше и дальше, и не оглядываюсь. Ни на мгновение.
Я сделал то, что должен был. Это враги. Все они. Я должен был.
Однако мысли не избавляют от ядовитого и колючего чувства в груди, которое так и норовит разрезать на части легкие. Меня своим последователем назвал сам Дьявол, я даже глазом не моргнул, когда он согласился убить сотни людей по моей подсказке.
Джейсон решил умереть со мной.
А я предпочел жизнь, не взирая ни на что.
Ведь я хочу жить. Ведь мне так рано умирать. Правда, жизнь ли это? Боюсь, душа во мне с каждым днем становится все прозрачнее, и весной от нее не останется ни следа.
ГЛАВА 5. ПОБЛАЖКИ.
Мы въезжаем в Астерию.
За окном проскальзывают зеленые пласты, слипшихся воедино листьев, затем, минут через пять, показываются пики первой церкви, построенной задолго до моего рождения. Я придавливаю пальцами зудящие ссадины на шее и невольно замечаю, как Джейсон рукою держится за окровавленную рубашку.
- Он сильно задел тебя.
- Жить буду. А ты как? Видок у тебя не очень, – мужчина кривит губы, и я почему-то улыбаюсь ему в ответ, несмотря на то, что лицо тут же сводит судорогой. – Ничего, Мэтт.
- Знаю, скоро заживет.
- Скоро ты привыкнешь.
- Может, поговорим о чем-то другом?
- О чем, например.
- Джейдан Соннер…, – протягиваю я и морщусь от неприятной боли, прокатившейся по подбородку. Черт! Щиплет невыносимо. – Кажется, именно так тебя назвал Ловари.
- Что ж, у меня ведь была жизнь до того, как я стал тем, кем стал, мальчик.
- Видимо, она была паршивой, раз ты сменил имя.
- Да нет, вполне обычной. Просто потом заболела моя сестра, и все изменилось.
Невольно застываю. Когда речь заходит о болезнях, забирающих жизнь тех, кто нам дорог, в голове у меня туманится рассудок. Я сразу вспоминаю мать. Я вспоминаю то, как она боролась с раком, и то, как она проиграла. Я ненавижу эти мысли, но они не уходят.
Они живут во мне, они питаются мной.
- Я пытался отыскать способ, способ ее спасти. И тогда впервые наткнулся на ведьм, на этот мир. – Джейсон достает окровавленными пальцами сигареты, а я сосредоточенно наблюдаю за ним, удивленный, что он вдруг решил открыть мне свою тайну. – Я не могу сказать, что этот мир пришелся мне по вкусу, я даже испугался, но у меня не было выбора. Я хотел помочь сестре и совсем не думал о неприятностях, что меня поджидают.
- И как? – Я неуклюже прочищаю горло. – Помог?
- Нет. Она умерла.
Терять близких трудно. Я знаю об этом не понаслышке, и мне внезапно кажется, что я буду полным кретином, если скажу что-то вроде: мне жаль или крепись. Все это лажа, не делают слова легче, только сильнее на куски раздирают.
- Паршиво, – лишь хриплю я, отвернувшись, и слышу, как Джейсон усмехается.
- Знаешь, а я ведь хотел спасти ее, но, в итоге наткнулся на ведьму, которая прокляла меня и сделала таким. – Напарник сбавляет на повороте скорость. – Отстойный был год.
- Тебя прокляли? Но я думал, что...
- Мир нечисти совсем не такой, каким его рисуют в книгах. Никто меня не кусал.
- Выходит, все дело в заклинании?
- В заклинании и очень злой ведьме. Я стараюсь не вспоминать о том времени, ведь я уже давно не Джейдан. И, Мэтт, я не хочу, чтобы кто-то узнал об этом, понял? – Джейсон глядит на меня и неожиданно кажется мне непривычно уязвленным.
Он отворачивается, сжимает в сбитых пальцах руль, а я задумчиво хмурюсь.
- Я никогда не умел болтать, Джейсон.
- Отлично.
Я смотрю в окно, голова кружится, и я предполагаю, что я хочу есть, а, может, спать. Или у меня, возможно, черепно-мозговая травма, и я умираю.
- Ты не спросил меня о том, что я увидел. – Бросаю я, сменив тему.
- Решил, будет лучше, если ты не станешь повторяться и поделишься впечатлениями сразу в доме Монфор. Хочешь обсудить это сейчас?
- Нет. Ты прав.
Джейсон кривит губы, а я подпираю подбородок и вновь впяливаю взгляд в окно. Не знаю, что буду делать дальше. Сегодняшний день изнурил меня, правда, морально я устал гораздо больше, чем физически.
Ариадна едва не убила меня.
Она хотела меня убить.
Я не до конца понимаю, что произошло и решаю не думать об этом, не принимать. Я могу притвориться глупым, попробую. Иногда закрыть глаза на очевидные вещи полезно.
- А ты спас нас сегодня, – неожиданно говорит Джейсон, когда мы проносимся мимо школьных ворот, и кидает в мою сторону косой взгляд. – Отлично поработал.
- Отлично…, – эхом повторяю я и продолжаю смотреть в окно, игнорируя мысли о том, что ради нашего спасения я пожертвовал десятком незнакомых человек. А ведь среди них вполне могли находиться дети, женщины. Да, так и было. Но мне было плевать.
Становится жарко, горло сдавливают силки, и шея жалостливо вспыхивает от боли.
Я натворил так много. Натворил, не соображая, не понимая до конца, что делаю.
Мне становится не по себе от страха, будто, когда я взгляну на себя в зеркало, я себя больше не узнаю.